Нет правил для богов - Владислав Выставной

– О да! – страстно заговорил я, опускаясь на колено и пытаясь поймать подол ее легкого платья. – Я смертный – и это прекрасно, потому что дает мне возможность умереть за тебя…

– Постой, безумец! – Иноэль отстранилась, словно отплыв на пару шагов назад. – Оставь свои бесплодные фантазии! Что ты знаешь обо мне? А узнав – не ужаснешься ли? Не отпрянешь ли от меня, как от чудовища?

Я не понимал, о чем говорит эта девушка. Звездная ночь и прикосновение к небесному способны лишить рассудка поэта, и без того хрупкого душой.

Единственное, что я понимал в тот момент: я должен сделать что-то важное для нее, носительницы чудесных сил и неземной красоты. И меня вдруг будто молнией прошибло.

– О Всевышний… – Голова прояснилась, и я ощутил страх вперемешку со жгучим стыдом. – Прекрасная Иноэль, послушай меня! Тебе угрожает опасность!..

– Не беспокойся обо мне, Свидрик, – ответила она, и, услышав свое имя в ее устах, я почувствовал сладкое тепло. – Отправляясь в пучину Невендаара, я знала, какие опасности ждут меня здесь. Поверь – я ничего не боюсь…

– Но тебя уже повсюду ищут! – воскликнул я страстно. – Люди Императора и инквизиции, эльфы и демоны – все рыщут по твоим следам, стремясь захватить тебя, как ценную добычу!

– Такова судьба моя, Свидрик, – сказала Иноэль, и полный печали взгляд ее вновь устремился в небо. – На все воля Всевышнего. Но поверь – куда более суровая судьба уготована самому Невендаару…

– Не понимаю… – пробормотал я.

– Я пришла сюда, чтобы исполнить волю небес, – сказала Иноэль.

Я решительно тряхнул головой:

– Какова бы ни была воля небес – я сделаю все, чтобы защитить тебя, Иноэль!

Девушка посмотрела на меня долгим, пронзительным взглядом.

– Ты не воин, – сказала она. – Но в сердце твоем пылает рыцарский огонь. Берегись – как бы он не спалил твою душу…

– Я не боюсь! – упрямо сказал я, не будучи уверенным в сказанном. Не знаю, испытывают ли страх рыцари – но мне стоило больших усилий вытолкнуть его в дальние закоулки души. – Я хочу спасти тебя от всех этих жадных лап!

Иноэль покачала головой:

– Ты ничего не знаешь, Свидрик. А незнание рождает ошибки, и порою страшные ошибки…

– Мне плевать! – выкрикнул я. – Зато я знаю одно: ты – главное сокровище этого мира, и весь Невендаар не стоит твоей жизни!

– Ты даже представить себе не можешь, насколько ошибаешься… – проговорила девушка, удаляясь в темноту.

Я хотел бежать, ползти по ее следам – но словно какая-то сила сковала мои ноги, оплела руки, навалилась на веки…

Глава четвертая,

в которой друзья наблюдают за сценами из рыцарской жизни

Проснулся я с тяжелой головой и вялостью в теле. Эта ночная встреча вспоминалась, как и та, первая, – в ней трудно было отличить правду от сонных грез.

Грош уже проснулся. Он лениво потягивался и сладко зевал. Посмотрел на меня заспанными глазами, сказал с ленцой:

– Ну что, друг мой, не пора ли приступать к нашим грязным делишкам?

Походя он несильно пнул пробегавшую мимо хозяйскую курицу. Та отчаянно закудахтала и помчалась прочь, заражая паникой все птичье население, собранное на заднем дворе. Что ж – здесь шла обычная жизнь, без претензий на захватывающие приключения. Мы же сделали свой выбор, или, как знать, – этот выбор за нас сделал какой-то могущественный забавник, и теперь не видать нам размеренности и покоя.

Мы умылись, позавтракали в харчевне – благо, теперь не испытывали стеснения в финансах. Правда, при этом у меня возникло крайне неприятное ощущение обязательств перед некими темными силами.

Чего не скажешь о моем друге: Грош с аппетитом уплетал яичницу со шкварками, прихлебывая лучшее пиво, что нашлось у хозяина.

– Пиво с утра? – с сомнением проговорил я.

– Жизнь коротка! – философски сказал Грош, сдувая с кружки пену. – А в нашем положении – особенно. Если нет уверенности, что отведаешь пива вечером, – просто грех не употребить его с первыми лучами солнца… Уф… Хорошо!

…Мы шли по дороге в направлении, любезно указанном нам Загом. Точнее, шел я, Грош же уныло плелся следом.

– Зря я с утра пил пиво… – жаловался он. – Голова теперь тяжелая, и ничего не хочется – лишь упасть и устремить свой взор в землю…

– Я же предупреждал, – с досадой говорил я, поправляя на плече лютню. – Сказал же – плохо будет, а впереди – дорога!

– Не мог остановить меня! – брюзжал Грош. – Друг называется… Я же натура увлекающаяся – а нам еще и денег дали! Грех же за это не поднять кружку доброго эля!

Я сердито молчал, игнорируя приятеля.

– Ну, куда ты торопишься? – ныл он. – Видишь – меня разморило! Чего доброго, в обморок грохнусь – будешь меня тащить…

Я продолжал идти вперед, не обращая внимания на его причитания.

– В конце концов, откуда такое усердие, – вдруг возмутился он. – С каких это пор ты стал так рьяно исполнять приказы дядюшки Себастьяна?

Я нахмурился, поглядел на приятеля, отвернулся. Ответить на этот вопрос было непросто. И уж тем более – убедить не вполне вменяемого друга.

– Дело не приказах, – нехотя сказал я. – Видишь ли… Этой ночью она опять приходила.

– Кто? – не понял Грош.

– Ну, та девушка. Посланница…

Грош замер как вкопанный. Затряс перед собой пальцем, силясь сформулировать мысль. Мысль не желала оформляться, и он махнул рукой, оставив тщетные попытки.

Мы пошли дальше. Но через несколько шагов Грош сказал:

– Она мне тоже снилась. Как наяву.

– И что она тебе говорила? – Я ревниво скосился на приятеля.

– Ну… Что говорят в таких случаях красотки? – ухмыльнулся Грош и довольно почесал затылок. – Говорила, какой я красавец, как здорово играю в карты и какие у меня сильные руки…

– Дурак! – выдохнул я в сердцах. – Я тебе не про сон рассказывал! Она приходила на самом деле!

Грош неуверенно хихикнул:

– Ну и на что ты ей сдался, олух? Она – посланница небес, если нам не врут, конечно. Ей меньше чем с лордом общаться никакого резона нет…

– Возможно, – сухо ответил я. – Да только я был первым из людей, кого она встретила в Невендааре…

– Ха-ха-ха! О-о… – Засмеявшись, Грош немедленно позеленел и схватился за голову. – Из чего в той харчевне хозяин гнал свой эль? Неужто из эльфов?

– Можешь смеяться сколько угодно, – твердо сказал я. – Да только тогда, у следа упавшей звезды, она впервые увидала людей так близко. И, наверное, мы с тобой – не самые плохие люди, раз она не чурается нас…