Мир на двоих - Лонели Шадоус

не сопротивляется. Раскладываю вокруг неё свечи и после иду за одной из книгой заклинаний.

Быстро взбегаю по лестнице, захожу в кабинет и бегаю рукой по полкам, после чего нахожу нужную книгу с черным срезом и кожаным переплётом, от неё сильно пахнет нафталином. Здесь должно быть заклятие переноса в чужие воспоминания. Быстро нахожу его и иду обратно в гостиную.

Ведьма продолжает лежать на полу внимательно смотря в потолок и ни разу не моргая, если бы я не видел то, как она дышит, то решил бы, что передо мной труп.

— О, ты уже тут? — Замечает она. — Я думала, что скоро усну уже.

С открытыми глазами? Знаю, что такое существует, но выглядит странновато, надеюсь, что она шутит и не спит так никогда.

Положив над ее головой книгу раскрытую на нужной странице. Свечи зажжены, весь свет, который начал появляться на улице убран.

— Закрой глаза.

— Ты хочешь залезть мне в голову?

— Нет, я пущу тебя в своё воспоминание, а точнее в то воспоминание, которое я смог вернуть себе сам. Хочу, чтобы ты знала один из моих секретов.

— Даже так! — улыбается она и закрывает глаза. — Надеюсь, что не увижу там твой первый раз, было бы неприятно.

Пришла моя очередь закатить глаза.

— Ты увидишь моё первое убийство.

Девушка не успевает распахнуть глаза или что-то сказать, в это же мгновение я погружаю её в транс и начинаю читать заклятие.

— oculos tuos, aperi cor tuum ad me, et ego dicam tibi mea secreta statim…

Его необязательно читать вслух, можно произносить в своей голове, но если я хочу отправить её лишь в одно воспоминание, то нужно быть точным и постараться получше. Я ещё никогда не пытался делать нечто подобное.

— fac me intro, aperi fores tuas ubi videas onus damnorum meorum.

Огонь в свечах поднимается чуть ли не до потолка, после резко гаснет и мы оказываемся во тьме.

Глава 20. Первое убийство

Тесная квадратная комната, где я могу увидеть себя со всех сторон, потому что потолок, стены и пол состоят из воды, куда бы я не повернулась я вижу себя. Жидкость не капает, я протягиваю руку и она проходит сквозь стену, я чувствую прохладу и то, как руку погрузили по ощущениям в озеро поздней тёплой ночью летом. Просовываю вторую руку. Потом делаю шаг вперёд. Моё тело проходит сквозь стену, но несмотря на то, что вода обняла меня со всех сторон, я была полностью сухой. Я оказалась полностью погруженной, волосы волнами летали вокруг моей головы, вступать стало трудно, как и двигать всем телом. Всё вокруг словно покрылась трещинами и в каждой из этих трещин я видела Кая в разные периоды его жизни, но он не дал возможности рассматривать фрагменты воспоминаний, меня протянула лишь к одной самой большой трещине и когда я протянула к ней руку, мир вокруг осыпался дождём и исчез, а я стояла на полу в светлом ухоженном помещении.

— Тшш, — ко комнате в белой шёлковой ночнушке обтягивающей её пышную грудь ходила женщина и укачивала на руках ребёнка.

Не может быть!

Она повернулась и первое, что бросилось мне в глаза — это родимое пятно на её шеи в виде пятиконечной звезды размером около четырех сантиметров. Высокая женщина была очень уставшей, под глазами тёмные мешки, а кожа совсем побледнела. Русые волосы спутались и прилипали к лицу в тех местах, где успел собраться пот.

Она ведьма. А в её руках Кай?

Его мать ведьма? Ещё и из клана отшельников — Акутов.

Акуты — один из самых старых кланов ведьм, которые уже давно потеряли своё могущество. Их отличительная черта родимое пятно, которое видно кому угодно стоит только взглянуть на их шею. Когда-то они были одними из самых сильных ведьм, потом они дали своим женщинам свободу выбирать куда идти, с кем быть и тогда в клане осталось не так много девушек, к тому же они выдавали тайну своего происхождения людям и их за это сожгли. Безрассудные, глупые, но желавшие полной свободы. Это было так давно, что уже и не вспомнить, я читала о них, но не знала, что кто-то из этого клана ещё живёт. Даже моя мама и бабушка не видели их.

Даже если они теперь все по одиночке, даже если они отшельники, как смеют быть с паразитами? Рожать от них детей… Это настолько грязно. Младшая сестра моей мамы тоже поступила так, тоже повелась на паразита и умерла за предательство, за рождение выродка уничтожившего половину моей семьи.

Предатели…

Но ребёнок в её руках так мал и так красив… Его большие глаза. Глаза Кая. Смотрят на свою мать, как на самое дорогое, что когда-либо у него было. Я тоже так смотрела на свою, но меня не считали выродком. Тогда какое право я имею думать так об этом младенце?

Почему каждый раз я вновь думаю о таких мерзостях, почему так сложно просто посмотреть на всё под другим углом!

Обычно мать — ведьма, не выживает при беременности паразитом, так как он ещё тогда забирает всю магию и убивает её, но иногда бывает, что везёт и ребёнок не проявляет никаких черт паразита, он кажется обычным ребёнком, человеком, потому что от паразита и ведьмы может родиться обычный человек, редко, но такое возможно.

Женщина присаживается в кресло качалку и накрывает себя и Кая пледом. Он начинает плакать, отчего мать устало вздыхает. Измученная желанием поспать, она кормит своего ребёнка, и тот перестаёт кричать.

Комната вокруг гаснет, я оказываюсь во тьме и передо мной только кресло с мамой и её ребёнком. Она тихо-тихо и медленно напевает ему колыбельную, у неё мягкий и нежный голос, который приятно слушать, он успокаивает и дарит чувство безопасности. Кай смотрит на свою маму и пьёт молоко, пока она устало улыбается и целует его в лоб, а потом в маленькую ладошку. Малыш тянет свою пухленькую ручку к её груди и в момент, когда касается, женщина кривится и вдыхает полной грудью, глаза с пышными ресницами распахиваются, становятся отстранёнными, безжизненными, словно кто-то забрал из них весь свет и она не успевает оттолкнуть ребёнка в момент, когда начинает задыхаться. Вижу как темнеют вены на её коже, словно сама тьма бежит в руки Кая, а потом она засыпает. Её руки виснут по швам и ребёнок скатывается на пол. Я бросаюсь вперёд в желании поймать его, но он проходит насквозь и ударяется об пол. Комната