18000 километров по Соединенным Штатам Америки - Александр Овденко

По всей Америке раскинулись тысячи лагерей для сезонных рабочих — в долинах и на полях, на окраинах больших и малых городов. Одни из них наполовину покинуты, другие находятся за колючей проволокой, и в них имеется даже вооруженная охрана.

Проехав от Нью-Йорка до Калифорнии, можно так и не увидеть лагерей для кочующих рабочих. Надо знать, где они могут находиться.

Давайте познакомимся с типичным лагерем, который мы назовем Шэктауном. Сюда невозможно проникнуть, не попав на территорию фермы. Его даже труди отыскать. Местные жители относятся с подозрение к пришельцам, интересующимся лагерем кочующих рабочих. Просьбу показать дорогу встречают ледяным взглядом.

Шэктаун построен около 15 лет тому назад. За это время не было сделано ни одного мало-мальски стоящего ремонта. Почти все двери исчезли, полы осели, крыши лачуг протекают.

Хотя поблизости находится лес, лагерь выстроен на голом глинистом холме, под палящими солнечными лучами. Большую часть года в лачугах царит кошмарная жара. Детское молоко быстро прокисает и ребенку дают теплый напиток „кока-кола“. Хорошая вода — редкость в Шэктауне.

Шэктаун — типичный лагерь для кочующих сезонных рабочих. Некоторые попадают в более приличные лагеря. Многие же вообще не находят никакой крыши, и несчастные рабочие живут, как говорят в Арканзасе, „под звездами“. Из-за позднего урожая триста рабочих „сели на мель“ в штате Невада. По сообщению агентства Ассошиэйтед Пресс „в течение четырех дней едва хватало пищи, чтобы не умереть с голоду. Они — мужчины и женщины, дети — расположились прямо под открытым небом, вдоль канав. Им негде было укрыться от зимних дождей и ночных заморозков. Воду для питья они брали из ирригационных канав, используемых для скота. Многие дети заболели…“

Инспекторы из министерства труда обнаружили, что на 60 процентах ферм, которые они обследовали, незаконно применяется детский труд. В действительности никто не знает точного числа кочующих детей. Называются цифры от 100 до 600 тысяч. Наиболее часто фигурирует цифра 150 000. Одно лишь обследование оливковых рощ в Калифорнии показало, что дети составляли там почти три четверти всех работавших.

Рождение ребенка, как правило, происходит прямо в лачуге сезонников и только в отдельных случаях в отделении скорой помощи местной больницы. „Детская“ ребенка — это поля, его игрушки — это то, что на них растет. Лишь в очень немногих лагерях имеются специально отведенные места, где детей можно оставить под присмотром.

Кочующий ребенок никогда не сможет представить себе дома. Его семья никогда не останавливается на одном месте на продолжительное время. Дом для него там, где он находится в настоящий момент. У него наверняка будут желудочные заболевания. К другим распространенным среди детей заболеваниям относятся заразные кожные заболевания, острая форма тонзиллита, астма, авитаминоз, недостаточное физическое развитие. О лечении не может быть и речи. Ребенок приговорен к голодному столу с самого рождения. Обследование в лагере Матисе (штат Техас) показало, что в течение шести месяцев 96 процентов детей не видело молока и их питание состояло в основном из кукурузы и риса. Врач, комментировавший это обследование, заявил, что в лагере просто голодали.

В долинах Калифорнии и Аризоны, в окрестностях Среднего Запада раскинулось целое море жалких лачуг, в которых живут мексиканцы, негры и обедневшие белые, пытающиеся поселиться в этих местах. Если сезоннику не удается вырваться из общего потока, то через несколько лет он сломлен. Бедность, постоянные тревоги и изолированность от мира приводят к тому, что он окончательно падает духом. Немногие горожане в Америке знают об этой огромной армии бедняков, кочующих по стране и убирающих урожай. Об этом можно догадаться разве только по разбитой то там, то здесь легковой машине, автобусу или грузовику да по одетой в лохмотья группе людей, работающих в поле.

Но каждый сезон урожая приносит свои плоды: невежество, нищету, смерть и отчаяние»…

Все это мы видели своими глазами и могли бы нарисовать картину более удручающую, но мы позволили себе привести эту длинную выдержку для того, чтобы показать, как сами американцы, хорошо знающие обстановку в стране, оценивают положение сезонных рабочих.

Подобную картину мы наблюдали в Оклахоме, пожалуй, самом «индейском» штате страны, где проживает треть всех американских индейцев, представляющих около 35 племен.

В Западной Оклахоме поселились «одеяльные» индейцы, называемые так потому, что до сих пор завертываются в одеяло, являющееся их главной одеждой. Это племена команчей, пауни, апачей, арапахов и другие.

Как и в Аризоне, и в Нью-Мексико, индейские резервации в Оклахоме представляют ужасное зрелище. Везде повторяется одна и та же картина: людей согнали в самые бесплодные, безводные, выжженные солнцем места и лишили всего.

Индейцы, живущие в резервациях, не платят никаких налогов, но им, по сути, и платить-то совершенно нечем. Они ограничены и в правах на владение недвижимостью, лишены права выступать в суде, им не разрешается производить или продавать алкогольные напитки.

Мы проезжаем у самого края глубокой пропасти Грэнд Каньона. Все отчетливей становится видна Раскрашенная пустыня. Мы рассматривали ее и Кейбабский лес с высокой каменной башни Уочтауэр, возвышающейся над самым краем каньона, похожей на наше «Ласточкино гнездо» в Крыму. Отсюда хорошо видны бесплодные, пустынные земли, на которые согнаны последние представители коренных жителей страны — краснокожие индейцы.

Да, была когда-то смотровая вышка у индейцев, которую создала сама природа… Теперь же предприимчивые американцы устроили здесь наблюдательный пункт для туристов. Внутри башни продаются разные сувениры, открытки с видами каньона, альбомы и цветные книжечки с описанием каньона и пустыни. За то, чтобы полюбоваться видом каньона и пустыни со смотровой площадки башни, нужно заплатить.

Понемногу мы отклоняемся от Грэнд Каньона и все больше углубляемся в новую пустыню. Температура заметно повышается, но жара переносится гораздо легче, чем в пустынях Южной Калифорнии и Невады, хотя воздух очень сухой. Раскинулась она на многие мили. Песчаные холмы и закаменевшие скалы ярко раскрашены природой в самые разнообразные цвета: ярко-голубой может почти на глазах смениться синим, постепенно переходящим в бледно-розовый, красный или красно-коричневый. Основной художник здесь — ветер. Он поднимает густые тучи песка, расписывает узорами нижние части скал, расчищает и полирует каменистые платформы, собирает в дюны остатки горных пород, песок, вулканический пепел. Не отстает в этом процессе разрисовки местности и вода. Бурные ручьи увлекают с собой обломки со склонов скал и уносят их в реки и дальше в океан. Песчаные холмы чаще сменяются причудливых форм скалами, напоминающими то каких-то доисторических животных, то старинные башни или пирамиды. Недаром эта пустыня называется Раскрашенной.

Недалеко от Грэнд Каньона вдоль автострады «США-66» нас привлекли надписи: «Больше атомной бомбы!», «Даются полные объяснения». Ну как было не свернуть с дороги и не посмотреть, что же это за чудо «больше атомной бомбы?». Оказывается, здесь показывают кратер метеора.

Кратер и в самом деле огромный — около мили в диаметре (больше полутора километров) и 570 футов в глубину. Полагают, что когда-то давно здесь упал огромный метеор, прилетевший к нам из далекого космоса. Считают, что сила удара была равна силе взрыва бомбы в пять с половиной мегатонн. Над местом падения метеора поднялось огромное облако. Оно состояло частично из испарившегося железа. Когда оно остыло, на землю посыпался железный дождь. Сама воронка когда-то была в два раза глубже. Это случилось примерно 20 тысяч лет назад. С тех пор кратер все время мельчает: с крутых стен обрываются куски скал, а ветер и вода наносят на дно воронки песок и глину. В музее стоит целый кувшин мелких железных бусинок, величиной с черную икринку, которые были найдены в районе этого кратера. Нашли не только мелкие крупинки железа, но целыё глыбы весом в полтонны и больше! Часть железа вошла в землю, там и осталась.

В 1902 году горный инженер из Филадельфии Даниель Берринджер услышал об этом кратере. Он начал делать раскопки и недалеко от кромки кратера обнаружил целые куски железного метеорита. Берринджер купил этот участок, и с тех пор кратер стал частной собственностью. Всю свою жизнь владелец провел в поисках зарытого в землю сокровища, но так и не добившись ничего, умер в 1929 году. Его сыновья вырыли еще две шахты. Добрались, наконец, до железа, но вынуть его на поверхность оказалось невозможно — железа было слишком много. Считают, что там лежит железная масса весом от ста тысяч до нескольких миллионов тонн.

Недалеко от кратера находится еще один заповедник — окаменевший лес. Много миллионов лет тому назад здесь был обыкновенный зеленый лес. Неведомая сила свалила деревья. Их занесло песком, щебнем. Ветер, песок, дождь, солнце и вода за миллионы лет превратили лес в окаменевшее кладбище деревьев краснокоричневого цвета. Огромные стволы деревьев лежат прямо на поверхности земли. Есть здесь одна примечательная скала — «Газета». Она вся усеяна какими-то тайными индейскими письменами — петрографическими рисунками.