Зеркало вампиров - Чингиз Абдуллаев

В два часа дня к нему приехал Яков Абрамович. Войдя в кабинет своей обычной чуть прихрамывающей походкой, он сел на стул и положил на стол папку с бумагами. Павел, уже привыкший к неожиданным визитам Якова Абрамовича, знал, что тот никогда не приезжает просто так. И поэтому с интересом посмотрел на своего гостя.

— Опять какая-нибудь новая идея? — спросил он у Якова Абрамовича, видя, как тот раскрывает свою папку.

— Не совсем новая, — вздохнул Яков Абрамович, — нужно прекратить на нашем канале всякие упоминания о казино. Особенно забыть название «Серебряной салатницы». Вы меня понимаете?

— Отбой, значит, — улыбнулся Павел. — Сделаем. Я скажу, чтобы не трогали больше игорных заведений. Хотя немного обидно. Ребята побывали в их казино и сделали потрясающий репортаж скрытой камерой. Могла получиться очень интересная передача.

— Сотрите, — посоветовал Яков Абрамович.

— Может, оставим на время?

— Сотрите, — упрямо повторил Яков Абрамович, — никто не должен даже подумать о нашей связи с этим казино. Вы слышали, у них вчера были неприятности?

— Говорят, рядом с казино взорвался автомобиль. Мы давали об этом репортаж, — кивнул Павел.

— Вот-вот. Совсем не обязательно, чтобы наш канал связывали с этим казино. Пусть ваши корреспонденты сотрут передачу и забудут о том, что там побывали.

— Сделаем, — мрачно кивнул Павел. Как журналист, он всегда сожалел об упущенных возможностях. Но, как руководитель, понимал, что у каждого канала на телевидении должна быть собственная политика. И в эту внутреннюю политику канала он не имел права вмешиваться. Да и не хотел. Ему было комфортно на своем месте, а какие акценты придавать той или иной передаче, решал «мозговой трест» компании «Квант» в составе самого Александра Юрьевича, неизменной Жени и Якова Абрамовича. Причем последний умел трансформировать в конкретные формы любые пожелания Хозяина.

— Вчера один из ваших ведущих, — продолжал Яков Абрамович, — позволил себе не очень лестные высказывания в адрес уважаемых лиц.

— Курочкин? — улыбнулся Павел. — Он всегда так выступает. Резко и наотмашь. У него самый высокий рейтинг.

— Не нужно так резко, — вздохнул Яков Абрамович, — и тем более о банкирах. Они совсем не такие страшные, как кажется вашему Курочкину. Мы настроим против себя всех банкиров, а это реальная сила, с которой мы не можем не считаться. Пусть ругает сутенеров и коррумпированных чиновников. И пусть не трогает банкиров, так ему и передайте.

— У него сегодня потрясающая передача о «Паритет-банке». Мы нашли документы, которые неопровержимо свидетельствуют, что руководство банка, получив государственный заем, использовало его не по целевому назначению. Может получиться сенсационная передача.

— Именно поэтому я и приехал, — строго сказал Яков Абрамович, — отмените вашу передачу. Никаких сообщений о «Паритет-банке». Их президент уже звонил Александру Юрьевичу. Он видел анонсы вашей сегодняшней программы.

— Мы не можем ее отменить, — изумленно сказал Капустин, — уже прошло несколько анонсов. Передача должна начаться ровно в девятнадцать тридцать. Мы уже объявили о ней и даже предложили контактные телефоны для наших телезрителей.

— Покажите вместо этой передачи какой-нибудь фильм, — невозмутимо сказал Яков Абрамович.

— Что я скажу людям? — разозлился Капустин. — Как объясню нашим журналистам, нашим работникам об отмене передачи? Там как раз и говорилось о том, что руководство «Паритет-банка» часто прибегает к шантажу и подкупу. Вы хотите, чтобы люди перестали меня уважать? Я не могу отменить передачу.

Яков Абрамович слушал молча, словно все сказанное относилось не к нему. Он обладал редкой выдержкой и терпением. Павел никогда не видел его нервничающим или волнующимся. Дослушав до конца Капустина, Яков Абрамович закрыл лежащую перед ним папку и твердо сказал:

— Передачу все равно нужно отменить.

— Нет, — стукнул кулаком по столу Павел.

Выражение глаз его собеседника не оставляло ему никаких шансов. Он поднял трубку телефона.

— Я позвоню Александру Юрьевичу, — пригрозил Капустин.

— Это ваше право, — пожал плечами Яков Абрамович.

Капустин набрал номер телефона Александра Юрьевича. Поднявшая трубку Зина любезно соединила его с Хозяином.

— Добрый день, Александр Юрьевич, — начал Капустин, с легким презрением глядя на сидевшего перед ним человека, больше напоминавшего бухгалтера со своими вечными подсчетами и бумагами, чем творческого человека.

— Здравствуй, Паша, — лениво процедил Хозяин. В последние дни у него все время было плохое настроение.

— Я звоню вам по поводу нашей передачи, — торопливо начал Капустин, — у меня сейчас сидит Яков Абрамович, который предлагает отменить нашу вечернюю передачу о «Паритет-банке». Мы ведь с вами о ней договаривались. Курочкин подготовил очень интересный материал, который наверняка привлечет внимание телезрителей.

— Да, я помню, — подтвердил Александр Юрьевич, — мы договаривались. Но это было раньше. Ты сам знаешь, как на меня сейчас наехали. Кто-то пытался организовать мое убийство. Зачем нам еще ссориться с «Паритет-банком»? Мне звонили очень солидные люди, просили отменить.

— Но это невозможно, — убежденно сказал Павел, — уже прошли анонсы, все знают, что сегодня должна состояться передача. Что подумают люди? Что мы скажем нашим работникам? Вы подумали, что завтра напишут про нас газеты?

— Газеты напишут то, что мы им скажем, — рассудительно сказал Александр Юрьевич, — люди могут думать все, что им нравится. А если наши работники начнут возражать, ты можешь выбросить их на улицу. Пусть идут устраиваться на другие каналы, если их там ждут.

— А Курочкин? — попытался использовать свой последний шанс Павел. — Он ведь не поймет. Вы ведь его знаете.

— Ну и хрен с ним, — разозлился Александр Юрьевич, — не поймет, значит, вообще идиот. И ему не место на телевидении. Пусть идет работать куда-нибудь в другое место.

— Он талантливый журналист.

— А ты зачем там сидишь? — уже теряя всякий контроль, закричал Александр Юрьевич. — Ты и должен его убедить. Посоветуйся с Яковом Абрамовичем и решай эту проблему. Но передачу надо отменить. Я все сказал.

Он бросил трубку. Павел озадаченно взглянул на Якова Абрамовича.

— Вечно вы меня втягиваете в историю, — нервно сказал он.

— У вас остались деньги, которые вам сдавал Косенко? — вдруг спросил Яков Абрамович.

— Остались, — невесело подтвердил Капустин, — при чем тут они?

— Выплатите премию Курочкину за хорошую работу. Десять тысяч долларов. Это его вдохновит, — предложил Яков Абрамович.

— Вы с ума сошли? — разозлился Капустин. — Я буду предлагать взятку своему сотруднику? Да он меня потом уважать не будет.

— Будет. Обязательно будет. Он будет смотреть на вас, как на своего благодетеля. Ему как раз сейчас нужны деньги, чтобы сделать взнос за квартиру. Предложите ему деньги, и он сам снимет свою передачу, — настойчиво сказал Яков Абрамович.

— Получается, что «Паритет-банк» нас просто купил, — горько сказал Павел, — вы понимаете, в какое дерьмо вы меня макаете?

— Это уже лирика, — поднялся со стула Яков Абрамович, — а мы с вами делаем важное дело, Павел Николаевич. Не забывайте об этом.

Он вышел из кабинета, оставив его хозяина в горькой растерянности. Павел долго не мог прийти в себя. Он пытался успокоиться, ходил по кабинету, пил воду и наконец попросил позвать к себе Курочкина.

Олег Курочкин был молодым, двадцатипятилетним журналистом. Он сразу обратил на себя внимание своими яркими, запоминающимися репортажами. Его злые, ироничные, всегда точно бьющие в цель материалы были лучшими на телеканале СТВ, и Капустин высоко ценил молодого журналиста. Теперь, вызывая его к себе, он испытывал не просто чувство стыда. Ему было по-настоящему обидно и за передачу, сделанную Курочкиным. И за собственный канал, на котором могли твориться такие вещи. И за себя, который мог принимать подобные указания.

Курочкин вошел к нему своей обычной, чуть развязной походкой. Светлые волосы были чуть длиннее, чем это нужно было для ведущего, но Павел не обращал внимания на такие мелочи, считая, что все это работает на имидж репортера.

— Добрый день, — невесело сказал Павел.

— Здравствуйте, — улыбнулся Курочкин. Он был еще в том возрасте, когда все кажется светлым и радужным.

— Как у тебя дела?

— Ничего, все в порядке. Девочек уже посадил на телефоны. Готовимся к вечерней передаче. Я думаю, будет миллион звонков. У всех эти кровососы в печенках сидят, — радостно сообщил Курочкин.

— Передачи не будет, — коротко сообщил Капустин.

— Как это не будет? — не понял Курочкин. — Мы уже готовим студию.