Пуля-Квант - Алексей Бобл

Я старался не смотреть на сталкеров. Насупился и думал: как же так, откуда я столько знаю, как могу ви­деть и чувствовать энергию аномалий, ауру людей? И Химик меня в чем-то подозревает. Догадывается о моих способностях…

Под коленом покалывало. Я уставился на раздувший­ся до размеров небольшой дыни артефакт. Кровь кам­ня — руками трогать не желательно. Под действием аномальной энергии отрезы ткани, которыми Химик примотал артефакт, спеклись с красно-бурой поверхно­стью, похожей на губку. Ком сморщился.

Уши слегка заложило, я ощутил, что ком внутри ис­сох, как картофельный клубень, пролежавший целое лето на солнцепеке. Теперь следует его спрятать, зако­пать в землю. Почва со временем расплющит комок и вытянет гниль, как я обозвал про себя мертвые клетки и осколки кости. Их артефакт вобрал в себя из моего организма. Влага в земле и корни растений напитают полезными компонентами коричневый шмат, похожий на кусок вяленого мяса. А потом, когда случится вы­брос, артефакт возродится вновь.

— Рукой не вздумай трогать, — сказал дед, шагнув ко мне.

Хотя на самом деле никакой он не дед — не такой уж и старый, просто в возрасте мужик. Но из-за боро­ды и ушанки хотелось называть его именно так. Он при­слонил ружье к рюкзаку с ГСК, достал рукавицы из плотной мешковины, надел. Большими пальцами легко продавил потемневшую массу вокруг колена, осторож­но разделил на две дольки и отнял от ноги.

— Вот так. Теперь закопать надо.

Я повернулся, встретившись взглядом с Химиком, не выдержал и опустил голову. Попробовал согнуть ногу в колене. Получилось неожиданно легко. Я не­ произвольно улыбнулся, согнул еще раз, разогнул, опять согнул. Легкая боль, словно мышцы задереве­нели, ослабли — так бывает, если долго сидеть с под­жатой ногой.

— Разработаешь, — сказал Лесник, и Химик хмык­нул.

— Отойдем за угол, батя, — кивнул он Леснику. — Артефакт закопаем.

Они скрылись за сараем.

Ну и черт с вами! Химик эгоистичная натура все-та­ки — вон как меня использовал, чтобы Вивисектора за­валить. Если бы не медблок от костюма, если бы я не воткнул шприцы ему в шею…

Я поднялся, опираясь на стену, по-прежнему боясь ступить на недавно сломанную ногу. Осторожно подви­гал стопой — нормальные ощущения. Аккуратно пере­нес на нее вес тела. Ха! Это фантастика, как еще на­звать? Я даже рискнул слегка подпрыгнуть. Легкая, сов­сем легкая боль…

Странный тип Химик. Помог ведь мне, вылечил, не бросил. А сейчас шепчется за углом со стариком. Види­мо, они давно знакомы. Ладно…

Зашуршали ветки кустов — на поляну один за дру­гим вышли Курортник, Лабус и Пригоршня. Курортник осунувшийся, бледный. Его пошатывало, да и Пригор­шня выглядел не лучше — стычка с Вивисектором не прошла для них даром. Бодрый, с румянцем на скулах был только Лабус.

— Где Лесник? — спросил Курортник. Я мотнул головой в сторону сарая.

— Тут мы, — отозвался дед из-за угла.

— И чего там прячетесь?

Лабус подобрал алюминиевые цилиндры отработан­ных армейских «сборок» и остановился в двух шагах от новой аномалии возле погреба. Из пузырящегося пятна на земле иногда выстреливали зеленые молнии, по по­ляне стелился запах озона. Лабус погладил усы и по­шел к сараю, на ходу убирая бесполезные контейнеры «сборок» в жилет.

— Закопали кой-чего. Кровь камня у щегла сня­ли.., — Лесник выглянул из-за угла, посмотрел, на ме­сте ли я. — Разбрасывать такие вещи негоже. Ну, че­го у вас?

— Ушел Давыдов! — Курортник вынул из подсумка флягу. Сделав несколько глотков, передал ее Пригорш­не. Тот тяжело сел, выдохнул и стал жадно пить. —-Ушел, тварь! — зло добавил военстал. — Лабус, При­горшня… — Он замер, не договорив, уставился на рюк­зак с ГСК. — Так!..

Никита оторвался от фляжки, тоже взглянул на рюкзак:

— Вот он, родимый! — и обрадованно вскочил. Ко­мандир поймал его за рукав.

— Теперь ты с этой штукой от меня ни на шаг. По­нял?

— Угу, — кивнул Никита, облизнув губы.

— Ваш, что ли? — спросил Химик.

— Смотрел, что внутри? — Курортник недобро при­щурился.

Химик качнул головой:

— Ночью не разберешь, что за штука…

— Теперь забудь, — оборвал военстал. — Лабус, ты на север, помнишь, там кусты перед ложбиной? На­блюдай, пойдет кто — свисти. Пригоршня, ты к овра­гу, там заляжешь. А мы пока трупы уберем и решим, что дальше делать. Вопросы? Нет вопросов.

Химик усмехнулся. Никита отдал флягу Курортнику, медленно поднялся и побрел на пост. Лабус скрылся в кустах.

Лесник и Химик приблизились к Курортнику, кото­рый, хмурясь, возился с настройками ПДА.

— Давыдов… — медленно повторил Химик. Повяз­ки у него на голове уже не было — наверное, зарыл улитки вместе с кровью камня.

Курортник поднял на него взгляд.

— Говори, Лексей, что считаешь нужным, не стес­няйся, — сказал Лесник.

— Сначала — кто ты такой? — Военстал продол­жил возиться с ПДА.

Химик пожал плечами:

—- В Зоне недавно. Ну, относительно. Дел с контра­бандой не имею. С группировками тоже. Сталкер я… — Он повернулся к Леснику, будто ища поддержки.

Дед молчал.

— Ты продолжай, — спокойно произнес Курорт­ник, — и побыстрей.

— А чего мне продолжать? Ты мне не духовный на­ставник, чтобы покаяние принимать. Нечего мне боль­ше добавить. Лесник за меня поручится.

Дед кашлянул в кулак. Возникла неловкая пауза. Лесник погладил бороду, еще раз кашлянул. Сказал:

— Да. Курортник…

— Лепите мне тут сказку! — Курортник вскинул го­лову. — Это вы Пригоршне сочиняйте, он любит истории про честных сталкеров. Ты еще скажи, что у тебя на ствол разрешение имеется, охотничий билет, как у Лесника…

— Лексей, ну меня-то ты знаешь, — перебил Лесник.

— Знаю, а его вот, — Курортник ткнул пальцем в Химика, — впервые вижу. А ты? — развернулся он ко мне. — Ты, смотрю, выздоровел. Щечки порозовели. Нога не болит?!

И чего он так завелся? Я чувствовал, как напряжен Курортник, как жаждет, чтобы хоть кто-то сказал ему гадость, и тогда он сорвется, выпустит пар.

— Что произошло на Янтаре?! Что? Говори! Я помотал головой:

— Не помню. По-прежнему не помню…

— С лагерем нет связи больше двух суток! Что с От­мелем, что с Янтарем?..

— Остынь! — вдруг резко произнес скрипучим го­лосом Лесник. — Ты очумел совсем, парень? Эти лю­ди тебе ничего не сделали, так и умерь тон. Химик это­го… Давыдова остановил, когда ты кулем под ногами его лежал. Щегол тебе чего сделал? Ты, Лексей, злой стал до людей.

Курортник уставился на него блестящими глазами. Дед возвышался над ним, широко расставив ноги, вы­пятив бороду.

— Поменялся ты. Что-то сильно внутри тебя муча­ет. Что?

— Не время сейчас. Потом. Потом… — Курортник вдруг сник. Медленно убрал ПДА, поморщился, помас­сировал шею.

— Ладно, я отвар сготовлю. И поговорим заодно. — Лесник стянул рюкзак со спины.

— Давай. — Курортник явно нуждался в передыш­ке и сам пока не хотел продолжать разговор. — Химик, пошли трупы уберем.

Они вдвоем направились к убитым сталкерам, лежа­щим у края поляны. Дед подошел ко мне, поставил под ноги рюкзак.

— Подсоби. Тебя, кажется, Кириллом зовут?

— Да. А вас?

— Лесником кличут. — Он присел у рюкзака и от­крыл клапан. Порылся, дал мне примус. — Обращать­ся умеешь?

— Разберусь. Дело нехитрое.

— Тогда давай, вот тебе фляга с кружкой. А вот спич­ки. — Дед протянул коробок, встал, подхватил ружье. — Я пройдусь, соберу кое-что на местном огороде.

Он скрылся за сараем. Я поколдовал с примусом, разжег. Залил воды в кружку и поставил на горелку.

Курортник и Химик убрали одно тело с поляны, по­тащили второе к кустам. Я передернул плечами — тру­пы меня не пугали, я просто почувствовал, что стало с человеком, которого атаковали ежи. Военстал и стал­кер с трудом удерживали мертвеца на весу. С виду те­ло как тело, но я точно знал, что кости сломаны, будто человек упал с большой высоты, поэтому труп трудно поднять и перенести, он словно кукла, набитая ватой, без каркаса внутри. Не повезло этим ребятам. Не по­везло…

Вернулся Лесник с небольшим свертком, положил на землю, развернул — я увидел на мешковине порублен­ные стебли молодых побегов волчьей лозы.

— Ну что, — сказал дед, — сейчас заварим. Лю­дям в себя прийти необходимо. Поможем. Видал, — он кивнул то ли на хромавшего к нам Химика, то ли на кусты, куда только что оттащили трупы, — что ежи С человеком могут сделать? Зона породила разных тва­рей. От мутаций этих обычная свинья стала псевдопло­тью, да к тому же болтает, что твой попугай в клетке, звуки всякие коверкает, слова повторяет. Зомби — тут объяснять долго не нужно, с псевдособаками тоже, ду­маю, понятно, а вот кровосос откуда взялся? Чей от­прыск? Или контролер — от человека произошел или… И ежи эти — загадка. Не знаю, как лучше их обозвать. Химик утверждает, что ежи навроде живых аномалий…