Прощу, когда умрешь - Владимир Колычев

Марьяна остановила машину перед воротами, вышла сама, увлекла за собой Тимофея. Ключом с общей связки открыла бронированную дверь в кирпичную коробку контрольно-пропускного пункта, показала Тимофею помещение с компьютерными мониторами, а затем и комнату отдыха – с диваном, кушеткой, шкафом и телевизором.

– Ну, как тебе твои владения?..

– Можно располагаться? – невесело улыбнулся Тимофей.

Неужели в дом не впустит?

Но Марьяна не оставила его здесь; она только показала, на какую кнопку нужно нажимать, чтобы ворота открылись. От нее пахло перегаром, но пьяной она уже не казалась. Такая вот недолгая дорога была; пока доехали, весь хмель выветрился.

Девушка вернулась к машине, а Тимофей прошел во двор. Большой участок перед домом, с фонтаном и газонами, сосны высокие, мощенные камнем дорожки, одна из которых спускалась к озеру. Мостки там длинные, в самую глубину с них спрыгнуть можно. Жарко, а с озера тянет прохладой с запахом болотной ряски.

Марьяна загнала машину в гараж, но в дом заходить не стала, подошла к Тимофею, который смотрел на озеро.

– Слава бассейн хотел оборудовать, да не успел, – сказала она.

– Зачем бассейн, если озеро есть?

– Вот и я о том же... Тем более сауна имеется, в ней небольшой бассейн, – Марьяна почему-то поджала губы, сказав об этом.

Уж не таскал ли ее туда какой-то там Радик? Дом большой, красивый, ради такого она могла бы и отдаться этому хмырю... Тимофей постарался заглушить циничную и неприятную для него мысль.

– Только в сауну мы не пойдем. И к озеру тоже. Пошли!

Она взяла его за руку и чуть не силой затащила в дом. Красиво внутри, богато... Потому и вышла Марьяна замуж за своего поработителя, что не устояла перед соблазном стать хозяйкой в этом доме. А может, попыталась компенсировать этим свои унижения в притоне?..

Тимофей бы на ее месте убил своего мучителя. Но это неблагодарное дело – ставить себя на место женщины: есть такое понятие, как разница в мужской и женской психологии.

Марьяна провела его на кухню, совмещенную с обеденной зоной, посадила за стол, поставила перед гостем рюмку, наполнила ее коньяком и о себе тоже не забыла. Торопливо без тоста чокнулась с Тимофеем, выпила, только тогда полезла в холодильник, достала оттуда яйца, молоко, ветчину, масло и сыр. На скорую руку соорудила омлет, нарезала сыр и колбасу. И снова торопливо выпила.

Тимофею ее спешка показалась подозрительной, и она это заметила.

– Чего косишься?.. Да, бухаю...

Она снова потянулась к бутылке, но Тимофей ее опередил, сам наполнил бокалы.

– Я от Фокса к Женьке поехала. Он сказал, что нельзя к нему, а я все равно поехала. Возвращаюсь к Фоксу, а меня раз – и мешком по голове, из-за угла. Очнулась – гипс на всю голову... На иглу они меня подсадили, а потом... Я не буду рассказывать, что было потом. Никому такого не желаю. Ну, если только Фоксу... – с ненавистью к своему врагу сказала она. Новая порция коньяка легла на старые дрожжи, и Марьяна заметно захмелела. – Из-за этого ублюдка все... Слава меня заметил, я ему понравилась, он меня сюда взял... Это ты тут сидишь, все нормально. А раньше из мужиков здесь только Слава мог находиться. А мы тут в неглиже перед ним рассекали, он мог на любую пальцем показать, прямо на месте и загнуть. А мог и не одну... Здесь у него свой личный притон был. Я на игле сидела, за дозу все что угодно могла сделать. Потом завязала. В подвале две недели сидела, думала, сдохну. И что? А ничего. Отсидела и все равно захотелось. Ну, не так уже... Потом пить начала, Слава на меня наехал... Я держалась. Честное слово, держалась... Затем даже расхотелось... Нормально жить начала. И он от своих дел отходить стал. Мы с ним по заграницам раскатывали, где только можно было побывали. Насовсем остаться хотели, Слава даже деньги туда выводить стал. Я так поняла, Радик это дело просек... В общем, один волк загрыз другого... Славу из тюрьмы забрали, я на поминках набралась, проснулась в постели с... Короче, дела не очень из-за этого гребаного Радика. Ему дом нужен, а я тут спиваюсь потихоньку...

– И никто тебя не охраняет?

– Ну почему же? Приезжают иногда. Вместе с Радиком. Они там на контрольно-пропускном в комнате отдыха, а мы здесь – медленно, как говорится, и печально...

– И зачем ты это мне говоришь?

– А затем, чтобы ты губу на меня не раскатывал, – ехидно сказала Марьяна. – Я хоть и вдова, но мужик у меня есть...

– Радик?

– А неважно!.. Ну, чего сидишь, давай наливай?

– Да нет, я, наверное, пойду.

– Да ладно, расслабься! Может, и тебе чего-нибудь обломится... Ты вот пострадал из-за меня. Срок мотал, да?.. Как там в зоне?

– Да не сахар.

Марьяна наполнила бокалы до краев, свой осушила до дна. И так легко это у нее получилось, как будто компот пила.

– Ты сейчас отключишься, – предостерег Тимофей.

– Напиться да забыться – вот наш девиз!.. Или ты не будешь меня охранять? – осоловелыми глазами посмотрела на Тимофея Марьяна.

– Буду. Оружие есть?

– Ружье было. Фирмы «Зимсон». Дорогое. Радик его себе забрал. Деньги забрал, драгоценности... Он и дом заберет, а меня обратно в притон сдаст.

– Тогда зачем ты здесь?

– А я что, ему это все отдам? – с пьяной истеричностью спросила девушка. – Я тут как проклятая пахала, чтобы ему все это отдать? А хрена ему сгущенного!

– Да, веселые у тебя дела.

– Вот я и говорю, обхохочешься... Ты же будешь меня защищать?

Марьяна порывисто схватила Тимофея за руку, приблизилась к нему, грудью коснувшись плеча. Упругая у нее плоть, жаркая.

– А я тебя отблагодарю... Понимаю, три тысячи мало, но я натурой могу... Хоть каждый день...

Тимофей отстранился, какое-то время пристально и с упреком смотрел на девушку, а затем хлестко сказал:

– Я понимаю, досталось тебе. Но я не хочу, чтобы со мной ты вела себя как последняя шлюха. Ты меня понимаешь?

Она все поняла. Проняло ее, поэтому потрясенно кивнула, плотно сомкнув губы. Глаза пьяные, дурные, но все-таки проблеск мысли в них имелся.

– Я сейчас уйду.

– Не надо!

Девушка снова схватила Тимофея за руку, но грудью к ней прижиматься не стала.

– Останься со мной. Ну, пожалуйста!..

Марьяна уложила голову ему на плечо, закрыла глаза.

– Ты извини, что я тебя динамила... Ну тогда, из-за Насти... Ты хороший, мне с тобой спокойно. Я хочу, чтобы мне было спокойно...

Она и дальше что-то говорила, но Тимофей уже не разбирал слов. Язык у девушки заплетался, а затем и вовсе перестал шевелиться. Марьяна заснула, засопела, потом вдруг дернулась, распахнула глаза, в ужасе глянула на него, но тут же успокоилась, снова положила голову на плечо и опять заснула.

Тимофей взял девушку на руки, поднял на второй этаж, отнес в спальню и уложил на кровать. За это время она ни разу не проснулась. И когда он уходил, не шелохнулась.

Нехорошая, мягко говоря, история с ней произошла. И все из-за Фокса. Встретиться бы с ним, поговорить, обсудить ряд моментов, желательно с ударом в голову. И опустили Марьяну, и на иглу посадили. Хорошо, что на героин ее вроде бы не тянет. Зато спиться с такими темпами она может за месяц-другой... Что ж, придется остаться с ней. И поселиться на контрольно-пропускном пункте, чтобы нести там вахту.

Время не позднее, солнце еще только начинает тонуть в озере, окрашивая воду в багряные тона. Искупаться бы, но сначала надо устроиться на новом месте. Тимофей навел порядок в комнате отдыха, застелил кушетку чистым бельем. И с рабочим местом тоже надо бы определиться.

В электронике он был не так силен, как в механике, но все-таки ему хватило ума запустить систему видеонаблюдения, вывести картинку с камер на один-единственный монитор, который он установил в комнате отдыха.

Феоктистов уже собрался идти к озеру, когда к воротам вдруг подъехал черный «Мерседес» представительского класса. Тимофею это не понравилось. Но с еще большим возмущением он смотрел, как ворота открываются сами по себе. Оказывается, электропривод можно было запустить как с красной кнопки, так и с пульта дистанционного управления. И, видимо, это сделал Радик, возомнивший себя хозяином Марьяны.

Тимофей вышел к машине со стороны двора, перегородил путь.

Из «Мерседеса» выскочили два качка в футболках и джинсах. Один с темными волосами, другой – осветленный блондин с загорелым лицом.

– Эй, ты кто такой? – спросил темноволосый, с пренебрежением разглядывая Тимофея.

Ему бы отступить, но коньяк действовал не только на Марьяну. Хмель ударил в голову, но рассудок не помутил. Напротив, родилась смелая и, как ему сейчас казалось, очень умная мысль.

– Меня здесь поставили, – с угрюмой деловитостью отозвался он.

– Кто тебя поставил?

– Фокс меня поставил.

– Какой Фокс? – презрительно хмыкнул брюнет.

– Да тот, которого Жеглов ловил, – оскорбительно хохотнул блондин.

– Слышь, чудила, ты чего волосы выкрасил? Педрила, что ли?

– Чё ты сказал? – ошалел от такой наглости парень.

Но Тимофей легко выдержал его взгляд. Он нарочно нарывался на конфликт, хотя можно было бы и обойтись и без него. Но так надежней.