Тряпичная ведьма - Гарт Никс

— Белый шар… Так, значит, вы тоже не воспоминание… — прошептала Джулия.

— Воспоминание? — переспросил он, попытавшись улыбнуться. — Что ты имеешь в виду?

— Это не пустыня, это гораздо хуже…

— Хуже? — мужчина с трудом улыбнулся. — Хуже той темницы с белым шаром уже ничего быть не может.

— Но это она и есть! — воскликнула Джулия. — Мы в ее памяти. Это место — лишь часть ее воспоминаний. А белый шар — это другая часть ее чудовищного сознания!

Сказав это, Джулия пожалела, что не облекла свои слова в более мягкую форму. Казалось, последние силы оставляли человека — он с трудом стоял, прислонившись к склону оврага, дыхание со свистом вырывалось у него из груди, вдохи становились реже. Но, похоже, он понял.

— Ты назвала ее Тряпичной ведьмой… и сказала, что она и есть Северная королева и что она вернулась. Откуда она вернулась? Как ее изгнали? Что случилось с моим королевством?

— Я точно не знаю, — ответила Джулия. — Я не из вашего королевства. Но я знаю, что, будучи Северной королевой, она разбила армию и правила королевством, разрушая его при помощи магии и своих тварей. Эта пустошь, должно быть, воспоминание из тех времен. Потом волшебники и Дикая магия атаковали ее, и все думали, что Северной королеве пришел конец. Но она не погибла, она была пленена в другом мире. И ей пришлось создать себе другое тело — так она стала Тряпичной ведьмой. Сотни лет королевство жило спокойно, пока… пока ей не удалось вернуться. И теперь она желает разрушить все снова!

На последних словах голос ее дрогнул, но человек этого, казалось, не заметил. Он не смотрел в ее сторону, в его глазах стояли слезы. Он прошептал:

— Я — король Мирран. Это я позволил юной ведьме использовать заклинания, которые открыли ей доступ в Безымянное царство, в логово зла. Я мог остановить ее тогда, в первые дни ее власти, когда ангарлинги стали выходить из глубин. А теперь этому нет конца… нет конца. — Он замолчал, глотнув воздуха, и повернулся к Джулии. — А теперь расскажи, какова твоя роль во всем этом?

Джулия задрожала, вспомнив, что именно она помогла Тряпичной ведьме вернуться. Ей даже захотелось сбежать. Но у него был такой печальный и расстроенный вид, что она просто опустилась в грязь, а он сел рядом и стал слушать о том, как она нашла тряпичную куклу, и что последовало за этим — у Шпиля, в Беваллане, на Ступенях Намира.

— Тебя вынудили помочь огромному злу, — сказал Мирран, когда она закончила. — Но ты сделала это неосознанно. Я совершил куда более чудовищную ошибку, потому что знал гораздо больше тебя. Тебе нечего стыдиться.

Джулия прикусила губу и кивнула, боясь, что расплачется, если заговорит снова. Да, конечно, ее история не идет ни в какое сравнение с историей короля Миррана, которому пришлось так долго страдать. Она думала, почему же он не остановил ведьму еще тогда, много лет назад. Видимо, он думал о том же самом.

— Пойдемте, — сказала Джулия. — У нас еще есть надежда. Мы можем сразиться с ней, если сделаем то, что велела Лисса. Нам нужно прийти к ее воспоминанию о море.

— И что потом?

— Потом мы отыщем Анхивар.

— Анхивар! — вскричал Мирран, вскакивая. — Анхивар! Разве ты не знаешь, кто это?

— Нет. — Джулию удивило то, что он так разволновался. — Лисса сказала, что это одно из воспоминаний Тряпичной ведьмы, и мне надо его найти. Это женщина с длинными рыжими волосами, с серебряной звездой на груди…

— Анхивар, — перебил ее Мирран, — это ведьма, которая стала Северной королевой. Лисса отправила тебя искать воспоминание Тряпичной ведьмы о самой себе.

Под водой было тихо, особенно после шума и грохота битвы в Донбрее. Только шипение пузырьков при ходьбе нарушало спокойствие воды. Высоко над головами желто-зеленое свечение обозначало поверхность. Здесь, на дне, по которому шагали Пол, Квигин, Лизелла и Севан, все было совсем другое — темно-зеленое.

Как только они оказались на морском дне (Пол прибыл вверх тормашками, отчаянно бултыхаясь), Севан быстрым шагом повела их на юг. Поначалу мальчики чуть не потеряли ее, поскольку пытались идти обычным шагом. Но вскоре они научились полуплыть, отталкиваясь ногами от дна через каждые несколько метров. Только у Лизеллы это не получалось, поэтому теперь она сидела за пазухой у Квигина.

Пол двигался медленнее всех — он никак не мог поверить, что дышит под водой. Все это походило на сон, только куда более реальный. Вернее даже слишком реальный.

Полуидти-полуплыть сначала было даже забавно. Но уже через час Пол притомился. К тому же подводный мир оказался и вполовину не так интересен, каким его представляют в фильмах о тропических рифах и пестрых рыбках. Здесь все было зеленое, заполненное водорослями, а из морских обитателей встретилась всего пара рыбин тускло-коричневого цвета.

— Может, остановимся ненадолго? — спросил Пол у Севан. К его удивлению, голос прозвучал очень чисто, и никаких пузырей изо рта не вырвалось. Наверное, это часть заклинания. Севан в его глазах сразу сильно выросла. Отчасти это было связано со страхом перед всеми, кто мог творить настоящую магию…

Севан обернулась на его голос и ответила:

— Думаю, можно. Но нам надо постараться уйти как можно дальше на юг, как велел мой отец.

Пол кивнул, сразу вспомнив Димуса, рыбаков и… гварульхов. Он надеялся, что им все-таки удастся прорваться, но в глубине души понимал, что, возможно, никто из селян не выйдет из битвы живым, а даже если и выйдет, Донбрей уже никогда не будет прежней тихой рыбацкой деревушкой. Севан, видимо, думала о том же. Увидев ее покрасневшие глаза, Пол понял, что она плачет, просто слезы смешиваются с водой.

— С ними все будет хорошо, — неловко сказал он и снова пожалел, что рядом нет Джулии. Уж она-то нашла бы сейчас слова утешения для этой девочки. — Мы еще встретим их…

— Севан, — встрял Квигин, показывая куда-то за ее плечо. — Ты не знаешь, что это за штуковины?

Пол и Севан одновременно подпрыгнули и развернулись, подняв вихрь пузырьков. Рассмотреть что-нибудь стало совершенно невозможно. Когда вода прочистилась, они разглядели три силуэта с плавниками на спине, мчавшихся прямо к ним.

— Акулы! — в ужасе воскликнул Пол.

Но Севан только рассмеялась и шагнула вперед:

— Это же дельфины, глупый! Дельфины очень дружелюбны.

— Ух ты, дельфины! — обрадовался Квигин. — Я читал о них. Но до морских животных я еще не добрался. Как по-дельфиньи сказать «привет»?

Он это выяснил практически сразу, как только дельфины подплыли к ребятам и закружили вокруг них в пенном хороводе, весело улыбаясь и делая обратное сальто. Пол тоже заулыбался, но больше от облегчения, что они оказались не акулами, а не от радости общения.