Сезон огненных дождей - Олег Шовкуненко

Чувства отчаяния, злобы и досады вмиг вскипели в душе корсиканца. Поддавшись этому горькому коктейлю, капитан приподнялся на руках, а затем и вовсе встал на колени. Ему захотелось прямо сейчас поднять винтовку и выпустить по врагу все патроны. А дальше — будь, что будет. Учитывая состояние аффекта, в котором пребывал Моришаль, именно к этому все и шло, но капитан просто не успел наделать глупостей. У него за спиной мелькнули две легкие, словно призраки тени. Сбитый с ног и скованный железной хваткой сильных рук, Огюст рухнул на разогретый солнцем серый камень.

Глава 16.

Заученным приемом Огюст Моришаль попытался сбить захват и дотянуться до оружия. Но не тут-то было! Нападавшие хорошо знали этот прием, и потуги «головореза» закончились лишь резкой болью в заломленной за спину руке. Как только капитан ослабил сопротивление, его рванули за ноги, да так сильно и с такой поспешностью, как будто лодыжки офицера оказались привязанными к стартующему автомобилю. Однако, тянуть его было некуда. Площадка, на которой Моришаль обустроил свой наблюдательный пункт, имела не более двух метров в диаметре и заканчивалась довольно крутым каменным спуском, по которому немыслимо не то что тащить упирающегося пленного, а и самому-то скалолазу следует подумать, как и куда примостить ноги.

Моришаль сообразил это в доли секунды. Он понял, что вот-вот наступит момент, когда его противники вынуждены будут ослабить хватку. И вот тогда он…

— Сейчас мы вас отпустим, господин капитан. Только не вздумайте брыкаться или того хуже орать. Вокруг полно сенсоров.

Французская речь, да еще с хорошо знакомым русским акцентом заставила Моришаля окаменеть. Несколько секунд он лежал неподвижно, а затем, почувствовав как ослабевают объятия стальных рук, обернулся.

— Рутов, это ты?

— Так точно, я, господин капитан, и со мной капрал Пэри.

От неожиданности и удивления в голове капитана все перемешалось.

— Откуда вы здесь взялись? — пробормотал он, крепко пожимая протянутые для приветствия руки.

— О, это целая история, — капрал Рутов загадочно улыбнулся. — Оказывается, Волард не так уж пустынен и безжизнен, как кажется на первый взгляд. Короче, нам помогли. Удалось сменить наши неуклюжие планетоходы на кое-что более быстроходное.

Рутов говорил совершенно серьезно, да пожалуй и чин Моришаля, и сама ситуация не располагали к шуткам. Значит, все сказанное — правда. Огюст уже открыл рот для того, чтобы расспросить о неизвестных союзниках, но тут вспомнил о главном:

— Лагерь захвачен войсками «Архангела»? Это верно?

— Верней не бывает, — оба капрала угрюмо закивали, а Жорж Пери добавил, — Мы здесь уже без малого десять часов. Такого насмотрелись, просто жуть.

— Докладывайте… Хотя нет, — капитан спохватился. — В трех километрах от сюда стоит мой модуль. Если мы их не предупредим, Хризика и всех остальных возьмут.

Моришаль потянулся к рации.

— Обождите, господин капитан. — Алексей Рутов перехватил руку командира. — От радиостанции на Воларде проку мало. Не достанет она на три километра. Здесь весь эфир забит какой-то гребаной помехой.

— Типа как на Агаве, — предположил Пери.

— Может быть, — согласился Рутов. — Так что с командором не свяжитесь, зато поднимите на ноги весь лагерь. Видели два небольших песчаных холма слева от лагеря? Под них замаскировали пару «Вампиров». Флаеры нарочно зарыли в песок, что бы нельзя было прощупать сканером. Как только вы дадите сигнал, янки поймут, что они рассекречены и тут же поднимут машины в воздух. Вот тогда Хризику точно кранты.

— Что ты предлагаешь? — Моришаль понял, что у Рутова есть план.

— Перехватим планетоход первыми, — не дожидаясь согласия, капрал поднял свой FAMAS и без колебаний сиганул вниз со скалы.

Огюст с подозрением покосился ему в след.

— Смелее, господин капитан. Гравитация здесь меньше, чем на Земле, — приободрил офицера Жорж Пери. — Удар получится чуток посильнее, чем с войсковым парашютом.

— Сейчас проверим, — Огюсту очень не хотелось ломать ноги, но все же он прыгнул.

Каменные глыбы надежно прикрывали их с тыла, поэтому можно было не пригибаться. Рутов бежал впереди, Пери отставал от капитана на три или четыре шага. Моришалю вдруг показалось, что оба капрала надумали его прикрывать. Смешно. Телохранители хреновы! Да Огюст сам даст им форы. Тем более Рутову, который почти на пять лет старше его самого.

— Не вырывайтесь вперед, — Алексей отставил руку в сторону и придержал рывок командира. — Следует держаться всем вместе. Они могут подумать, что мы с Жоржем гонимся за вами. Но и отставать тоже нежелательно. А то будет выглядеть, как будто вы нас преследуете.

— Что за чертовщина! — Выдохнул капитан на бегу. — Растолкуйте, наконец, кто такие «они»?

— Сейчас увидите. Мы уже почти на месте.

«Головорезы» промчались еще какую-то сотню метров прежде, чем Рутов притормозил.

— Кажется, здесь.

Не утруждаясь объяснениями, капрал стал как очумелый подпрыгивать и тяжело топать по каменистому грунту. Так обычно поступает разогретая танцульками молодежь, когда желает досадить соседям с нижнего этажа.

— Ну, и где же ваши…

Моришаль не успел договорить. До его слуха донесся подозрительный скрежет, идущий как будто из-под земли. Складывалось впечатление, что где-то под ними, глубоко в недрах планеты, заработал мощный горнодобывающий комбайн. А может так оно и было. Почва под ногами заходила ходуном, а затем вдруг начала быстро проседать. Отдельные камешки рассыпались в песок, который тут же всасывался в необъятные недра Воларда.

— Всем назад! — Моришаль изловчился и выпрыгнул из быстро разрастающейся воронки.

Оказавшись на твердой поверхности, капитан оглянулся на двух капралов. Рутов и Пери даже и не подумали что-либо предпринять. Они неподвижно стояли и смотрели на то, как ноги проваливаются в зыбучую бездну. Однако, самым непонятным казалось то, что эта самая бездна больше не состояла из перемолотой каменной крупы. На смену песчинкам пришла отливающая вороненой сталью жидкая подвижная масса. И эта субстанция быстро прибывала. Быстро это мягко сказано! Стремительно! Через секунду оба корсиканца скрылись из виду, а на их месте бурлил, клокотал, закручивался невообразимыми спиралями гейзер из живого металла.

Моришаль стоял как парализованный. В стальном спруте чувствовалось столько дикой первобытной мощи, что становилось понятно — защищаться или спасаться бегством нет никакого смысла. Догонит и прикончит. Так что лучше оставаться на месте, полностью положившись на волю судьбы. Черт его знает… глядишь, и пронесет.

Как только разум возобладал над страхом капитан вспомнил о своих солдатах. Чудовище, словно не заметив, проглотило двух человек, двух его боевых товарищей. В груди Моришаля закипела ненависть. Сообразив, что винтовка полностью бесполезна, он принялся оглядываться по сторонам в поисках какого-нибудь более мощного оружия. Скалу бы на него обрушить что ли?

— Господин капитан!

Вначале Огюст не поверил своим ушам, а затем и глазам. Среди извивающихся щупалец появилась голова в боевом протонном шлеме. Моришаль был неуверен, но ему показалось, что это Жорж Пери. Вслед за головой из перекатывающейся живой массы высунулась рука. Капрал помахал командиру:

— Идите сюда. Не беспокойтесь, это не опасно.

Легко сказать «идите сюда». Это все равно что предложить искупаться в крутом кипятке. Правда, капрал смог… Значит сможет и он. Уязвленная гордость офицера заставила капитана шагнуть вперед. Сделано это было, ей богу, вовремя! Рядом с его левым ухом хищно взвизгнула пуля. Промедли Огюст еще долю секунды, и в башке могло стать одной дыркой больше. Снайпер! Моришаль весь напрягся словно от недоброго колючего взгляда. Еще какого недоброго, ведь на него пялились ни много, ни мало, а через перекрестие оптического прицела.

Чутье скомандовало — падай! Прочно вбитое в голову «левостороннее правило» подсказало и направление — падай с прыжком вправо. Любому человеку, у которого правая рука ведущая, удобнее и быстрее удаются действия, связанные с поворотом влево. Наведение винтовки не исключение. Моришаль смекнул — снайпер сзади. Значит, ныряй вправо и молись, чтобы твой противник не оказался левшой.

Расчет вышел верным. Вторая пуля, выпущенная второпях, пролетела высоко над капитаном и с неожиданным звоном булькнула в тело железного осьминога. Такое впечатление, что попали по пустому металлическому ведру.

«Ну, вот и все! Теперь конец, — эхо от удара завибрировало в барабанных перепонках как тревожный колокольный набат. — Во-первых, преследователям больше нечего таится, значит, пуль они жалеть не станут. Во-вторых, эта тварь сейчас рассвирепеет. А меня как всегда угораздило оказаться меж двух огней».