Шаг в небеса (СИ) - Сапожников Борис Владимирович

Князь не поверил человеку с лихорадочным взором. Однако велел гнать коней во весь опор. Но приехал уже на руины. Даже проклятая небом армия народников уже покинула ближние окрестности города. Можно было видеть лишь её следы.

- Ваше святейшество, - подошёл к князю тот самый бледный человек в гражданском костюме, - мне очень неприятно прерывать вашу скорбь...

- Но ты её уже прервал, - отрезал князь, отлично изъяснявшийся на дилеанском, правда, без характерного блицкриговского выговора. С ним говорили гости князя и тот бледный, что подошёл к нему.

Сами гости маячили за спиной гражданского. Это было весьма странно. Особенно если учесть необычайную спесь именно блицкриговских военных.

- Я приношу свои самые глубочайшие извинения вашему святейшеству, - продолжал, как ни в чём не бывало, бледный. Глядел при этом почтительно - на третью пуговицу халата князя Махсоджана. - Но прошу у вас дозволения сказать вам нечто.

- Что же ты хочешь такое сказать мне? - поинтересовался князь, недвусмысленно указывая плёткой на всё ещё дымящийся Баджей. Мол, какие ещё вести ты можешь принести мне?

- Нижайше прошу вас, светлейший князь, - и вправду ещё сильнее согнул спину в поклоне бледный. - В подвале одного здания находится некий материал. Он очень нужен нам, вашим верным союзникам.

- Забирайте, - махнул рукой с плетью Махсоджан. - Но что вы готовы дать взамен этого материала?

- Нашу всемерную поддержку в грядущей войне с Урдом, - ответил бледный, приложив ладони к сердцу.

- У меня не осталось армии для войны с проклятыми народниками из Дешта, - отрезал князь Махсоджан. - Мне нечем воевать с ними.

- Наша армия станет вашей, светлейший князь, - выступил из-за спины бледного старший по званию военный. Настоящий блицкриговский офицер. В идеально подогнанном сером мундире. С внушительной колодкой орденов, среди которых есть и имперские, полученные за прошлую войну. Фуражка - на сгибе локтя. Спина - идеально прямая, будто позвоночник не гнётся совсем. - Фельдмаршал Реборг Онгемунд. - Он намерено не назвал свой титул, потому что тоже был рейхсграфом - графом Империи, тем же князем, как и многие высшие военные чины Блицкрига. Не хотел ставить себя на один уровень с Махсоджаном. - Командир группы армий Степь. С вашего милостивого разрешения я готов привести войска моей группы армий в боевую готовность. Не пройдёт и недели, как Дешт падёт. - Моложавый фельдмаршал лихим движением провёл по шикарным усам.

- Урдцы Адмирала обещали мне помощь, - как будто невпопад произнёс князь Махсоджан, - но я получил только горстку командиров, что учили моих солдат. Я желаю сам видеть ту армию, что ты предлагаешь мне, фельдмаршал Реборг Онгемунд.

- Мы можем отправиться в расположение моей группы армий сейчас же, - щёлкнул каблуками блицкриговец. - К вечеру мы будем на месте.

Князь сделал выразительный жест плёткой. Пара конюхов подвела ему великолепного скакуна с золотой уздой и красным седлом. Князь вскочил на него.

- Едем, - бросил блицкриговцу сверху вниз.

Никто, казалось, не заметил ярости фельдмаршала. Побелевшие костяшки пальцев, крепко стиснувших стек, скрыли кожаные перчатки. А дерево тросточки выдержало этот напор.

Вечером того же дня фельдмаршал сидел в своей личной палатке. Она была обставлена в духе провозглашаемой в Блицкриге доктрины минимализма. Никакой ненужной роскоши. На войне она только отвлекает командующего. Кровать, несколько стульев да рабочий стол. Всё недорогое и складное, чтобы удобнее было транспортировать. Это составляло контраст с полным роскоши шатром князя. Тот возводили десяток человек. А на площади, занимаемой им, можно разместить роту солдат. Вышедший оттуда не далее как четверть часа назад, фельдмаршал был поражён необычайной роскошью, царившей внутри. Ковры на полу. Отнюдь не складная мебель. Переносной трон. Груды подушек по углам. Сундуки - закрытые и открытые. Украшенное драгоценностями оружие на стенах. Князь явно не привык себя ни в чём ограничивать. А ведь он владеет всего одним жалким городишком, теперь уже разрушенным народниками. Во владениях рейхсграфа Онгемунда могли разместиться десяток баджеев, но он никогда не позволял себе ничего подобного. И потому презирал князя Махсоджана за всю его тягу к небывалой роскоши.

Однако сейчас Онгемунд думал совсем не о князе Махсоджане. Мысли его занимал собеседник с невероятно бледным лицом. Он примчался в расположение группы армий Степь, расквартированной на южной границе с Народным государством Урд, и тут же потребовал встречи с самим фельдмаршалом. И его пропустили. У него оказались просто железобетонные документы. Подписанные самим генерал-кайзером Блицкрига.

- Значит, - вздохнул Онгемунд, - мы всё-таки ввязываемся в войну с Урдом. Но вы можете сказать мне, фельдмаршалу, которому завтра вести солдат в бой, для чего? Зачем нам встревать в войну с Народным государством? Войну на два фронта.

- Вы ведь помните, фельдмаршал, - усмехнулся бледный человек в гражданском костюме, - о некоем материале, который нужен нам. Война с Урдом затевается именно ради него. Он нужен нам для изготовления нового вида оружия. Оно в краткие сроки поможет нам выиграть войну.

- Но Урд-то тут при чём? - продолжал задавать неудобные вопросы Онгемунд.

- А на ком нам его испытывать, - развёл руками бледный, - как ни на урдцах. Их ведь за полноценных людей мало кто считает на западе. Так что никто не станет возражать против испытаний. Даже среди союзников Урда. Кого волнуют потери народников? И вот когда мы доведём это оружие до совершенства на урдском фронте, мы обрушим всю его мощь на Дилеанскую империю. И сокрушим её одним ударом.

Он даже прихлопнул кулаком по раскрытой ладони.

- Вы всё ещё предпочитаете называться плебейским именем? - поинтересовался рейхсграф у своего племянника, предпочетшего карьеру разведчика неизменной в их роду карьере офицера пехоты.

- Я уже привык к имени Вадхильд, - пожал плечами шпион. - Столько лет с ним прожил.

- Ты только не забывай, - строго наставительно произнёс рейхсграф Онгемунд, - что ты отпрыск старинного рода рейхсграфов Онгемунд. И станешь наследником всех наших владений.

А вот это шпиона интересовало меньше всего. Как и родовое имя, которое он на самом деле уже начал подзабывать. Сейчас его длительная, многоходовая операция вступала в решающую фазу. И от этого будто ток по коже бежал. Он сделал всё, что мог, теперь слишком многое зависело от других. Это Вадхильд очень не любил. Но до поры ему в операции, им же и разработанной, отводилась роль пассивного наблюдателя. Действовать предстояло другим.

И начнётся всё с вроде бы бессмысленной войны с Народным государством Урд. Войны на два фронта.

[1] Косорылые - уничижительное прозвище урдских революционеров. Получено из-за герба Народного государства - скрещённых косы и молота с башенной короной над ними.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. Атака мертвецов.

Глава 1.

Камера. Размером два на четыре метра. Посередине стул. Он крепко привинчен к полу, так чтобы допрашиваемый не превратил его в оружие. Связывать меня не стали. Просто усадили на него и ушли. Два неразговорчивых конвоира. Те, кому меня буквально с рук на руки передали нашедшие меня недалеко от разбитого аэроплана урдские пограничники.

- Вот это ты вооружен, нарушитель, - усмехнулся тогда командир разъезда лёгкой кавалерии. - Всех нас перестрелять мог бы.

Я ничего не стал ему отвечать. У меня забрали мой револьвер, с которым я не расставался ещё с войны. А потом и здоровенный пистолет с котсуолдским револьвером, что я взял у мёртвого Вадхильда. Я расставался с оружием легко. Ведь если уже распрощался с жизнью, то, как говорится, по волосам плакать поздно.

Меня доставили на ближайшую заставу, а оттуда в кузове грузовика под охраной твоих бойцов переправили в Дешт. Там определили почему-то на гарнизонную гауптвахту, а не в обычную тюрьму. Интересно, кем меня считали здешние народники. Может, баджейцем, успевшим сбежать до атаки.