Масоны из провинции - Максим Кузьменко

— Пришли те работы о которых мы говорили. Помнишь, я обещал тебе показать? — напомнил Сергей. — А ты обещал мне кое в чем помочь разобраться?

Мирон глянул на Олечку, перевел взгляд на Сергея, вышел в коридор, зашел, вышел в боковую дверь, вернулся обратно.

— Пройдемте сюда. — он снова вошел в боковую дверь, молодые люди вошли следом.

Они оказались в комнате примерно четыре на четыре метра, с высоким потолком, свежевыбеленными стенами и еще одной дверью напротив, которая вела со двора. На той стене, что и в кабинете, было два окна, на соседней три, в комнате стояло шесть узких кроватей, заправленных чистым бельем, возле каждой стояло по маленькой тумбочке.

— Ремонт закончили. Хорошо стало, свежее. — сказал девушка.

— Я так понимаю что… — начал было Мирон.

— Ты правильно все понимаешь. — Сергей догадался к чему тот клонит. — А еще ты должен понять что я непросто так это сделал. Я имею в планах прекратить эту эпидемию и избавить город от этого клуба.

Мирон не ожидал такого ответа, он посмотрел на Сергея.

— Сколько человек знает? — спросил доктор.

— Включая тебя пять. Кроме присутствующих Алексей Николаевич и Раиса Петровна.

— Это хорошо, — успокоился Мирон. — этим людям я доверяю.

— Я хочу вступить в клуб, добыть как можно больше сведений, а потом передать все Егору, правой руке полицмейстера города. — Сергей вкратце изложил план. — С таким учетом, мы сможем обойти тебя стороной, твои показания уже не потребуются. — продолжал юноша. — Вчера я имел беседу с Артуром Коншиным, он состоит в клубе Поповых, и он выказал схожие симптомы с теми которые ты наблюдал у Мирослава Белянского последние месяцы. Чрезмерная активность и, мне показалось, что он тоже был напудрен. — Сергей решил придать значимости затеи, рассказав о своих наблюдениях. — Мне кажется, что если не вмешаться немедленно, то город ждут еще смерти молодых дворян.

— Артур Коншин, — Мирон задумался. — он последнее время не вызывал и не навещал меня, как и остальная семья, впрочем. Они всегда были крепки здоровьем.

— А Мария Стрельникова? — вспомнила Олечка.

— Мария Стрельникова. — повторил Мирон, он вышел обратно в кабинет, вернулся с открытой книгой в руках. Он что-то искал в книге и не заметил как пнул ногой кровать. — Ах ты черт! — выругался он и тут же отдернулся. — Простите меня Барыня.

— Ничего. — спокойно ответила Олечка.

— Я помню что они уезжали. — доктор посмотрел на Сергея.

— Да, только вернулись преждевременно. — не стал вдаваться в подробности тот.

— Последний раз она была у меня перед отъездом. — Мирон нашел нужную запись. — Они собирались на пол-года, и еще, — он немного смутился, осмотрелся, как бы проверяя что их не слышат посторонние, и продолжил шепотом, так что молодым людям пришлось подойти чуть-ли не вплотную. — были все признаки ранней беременности.

— Ты уверен?! — Олечка аж вскрикнула, потом отдернулась и прикрыла ладонью рот. — Ты уверен? — уже шепотом повторила она вопрос.

Мирон прислушался, по оконным стеклам стучал дождь.

— Да. — ответил шепотом доктор. — Уж поверьте моему опыту. Да только странно, она не обрадовалась такой вести. Более того, начала отрицать, разнервничалась и ушла, не закончив осмотр.

Молодым людям это показалось странным.

— Скажи, а забывчивость, беременные женщины страдают забывчивостью или рассеянностью? — спросил Сергей.

— Беременность, я вам скажу, очень деликатный процесс. От раздражительности до паранойи, от смеха к горю, женщина испытывает самые, казалось-бы, нелепые и неуместные эмоции. — Сергею ответ показался более чем полным. — А теперь прошу вас, по делу, очень скоро вернется Остап, и поговорить не удастся.

Сергей достал из внутреннего кармана письмо отца, передал его Мирону. Тот быстро пробежался по строчкам.

— Да, из этого, и моих наблюдений, включая ваши, — он показал рукой на Сергея. — можно сказать что молодые люди, о которых мы говорим, регулярно получат дозы дурманящих разум веществ, не зная о этом. Блекота, белена, мак, конопля, некоторые виды ядовитых грибов. Все это действует на разум человека самым пагубным образом, подавляет волю, вызывает физическую и душевную зависимость. Этим добром у наших немцев можно разжиться, не знаю насчет остального, а вот конопель у них вдоволь. Но как они заставляют их принимать это?

— Я думаю это все преподносится как часть ритуала, не знаю, обряд. — высказал Сергей свое предположение. — Для этого мне и нужно попасть туда, чтобы знать, чтобы потом их можно было уличить в мошенничестве.

— Разумно, тем более что вы знаете с чем будете иметь дело. — Мирон снова обратился к записям. — Перед началом, выпейте водки, это звучит странно, но поверьте, водка снизит действие дурманящих веществ, а может и полностью свести их на нет. — совет звучал необычно, но Сергей его запомнил. — Готовят напиток, а может и просто окуривают дымом, — продолжал рассуждать доктор. — что-же, вполне может быть. И с внешним видом все прояснилось, если человек имеет пристрастие, отсюда и плохой цвет лица, и круги под глазами, и потеря веса, и влияние на здоровое, молодое сердце. — подвел он итог. — Скорее всего….

Не известно что хотел предположить далее Мирон, сбылось его опасение.

— Мииирооон! — это кричал его коллега, Остап.

— Я тут! Ольге Григорьевне ремонт показываю! — прокричал в ответ Мирон.

За дверью послышался быстрый топот, в палату влетел Остап.

— Доброго дня барыня! Сергей Александрович! Как батюшка, вестей не было?

— Точно! Были! — Сергей широко улыбнулся и посмотрел на обоих докторов. — К Сочельнику в гости обещался!

— Чудесная новость! — обрадовался Остап, Мирон широко улыбнулся. — А у нас сегодня две на сносях! — обернулся он к коллеге. — Дочь плотника Панаса, и жена рыболова Гната, который тут недалеко.

— Ну добре, от в новых палатах и родять. — сказал в ответ Мирон.

— Гнат свою прэвэзэ, а за Тарасовой ехать надо. — продолжал между тем Остап.

— Иди готовь карету. — распорядился Мирон, а потом обернулся к Олечке. — Вы уж простите, но дела неотложные, мне нужно собирать саквояж.

— Да-да, конечно. — улыбнулась девушка.

— И попрошу вас немного задержатся, я вам список составлю. — Мирон направился к двери в кабинет, а Остап помчался выполнять поручение. — Я вот что придумал, — начал Мирон, он отдал бумагу с заказом девушке, и посмотрел на Сергея, потом снова на Олечку. — К воскресенью, я по наших молодых дворянах короткую брошюрку составлю, кто, что, у кого и как. А в воскресенье в церкви вам передам, думаю так будет правильно. — заключил он.

— Лучше к нам приедешь, под видом осмотра, или маменька тебя вызовет. — Олечкина идея была куда лучше, поэтому доктор сразу с ней согласился. — Всего хорошего, удачи в трудах.

Они распрощались, доктора умчались исполнять профессиональный долг, а молодые люди, в крытой повозке направились в порт.

— Я и не думала что все настолько серьезно. — поделилась мыслями девушка.

— Да, все так.

— Теперь я полностью понимаю всю значимость вашей затеи. Но вот одного не могу понять, почему Мария так отреагировала на собственную беременность, и почему не сообщила мне о своем возвращении?

— Я думаю что мы скоро узнаем, и если не все, то некоторые вопросы уж точно прояснятся. — просто ответил Сергей. — Ты помнишь, о чем вы с ней разговаривали во время нашей речной прогулки?

— О разных пустяках, — девушка пожала плечами. — что я точно помню, она говорила что очень тоскует по Франции.

— Франция. — с задумчивым видом повторил Сергей.

По прибытию домой они встретили там Алексей Николаевича, мужчина закончил все дела, и с усталым, но очень довольным видом, о чем-то беседовал с Раисой Петровной, сидя в гостиной. Антип был занят какими-то делами во дворе, усевшись в кресла, молодые люди поведали свой разговор присутствующим.

— Это он хорошо придумал, записать сведения. — отметил Алексей Николаевич.

— Да, а я его вызову… придумаю что-то. — махнула рукой Раиса Петровна, а потом повернулась к племяннику. — Ты не передумал? — серьезно спросила она.

— Наоборот. Теперь я хочу поскорее во всем разобраться. — ответил тот. — Я надеюсь что о нашем с Олечкой решении знаем только мы, и мои родители. — решил уточнить он. — Поймите меня правильно, если об этом узнает Попов, или еще кто, все приготовления пройдут впустую. — пояснил он свое беспокойство.

— А я говорил что он голова! — улыбнулся Алексей Николаевич. — Не беспокойся, об этом никому из посторонних не известно.

Послышалось как хлопнула входная дверь.

   Ой на гооорі,тай женці жнуть,   Ой на гооорі,тай женці жнуть.

Напевал вошедший голосом Антипа.