Вперёд, и с песнями! или Мерцающая сказка (СИ) - Наталия Котянова

— Иначе что? Кинешь оптом обратно в «лужу»?

Жалея философски пожала плечами.

— Я подумаю.

Плащ почесал рукавом основание воротника, а потом тихонько подобрался к ней со спины и решительно полез на плечи.

— Давай, накинь меня. И не дёргайся — я сейчас ни разу не мужик, а уютное одеялко и губка для впитывания негативной энергии. Будет легче, проверено!

Зара только головой покачала: самоубийца! Сейчас ведь действительно улетит до самой «дырки»… Но Жалея неожиданно улыбнулась и поплотнее замоталась в мягкую тёплую кожу.

— Ну вот, уже и рассчитались.

Видать, ей и вправду было сейчас не до принципов.

«Что же это за безобразие такое!» — в сердцах подумала Зара. Опять проснулась посреди ночи и опять из‑за гадского плаща! Сидит, кожан линялый, воротник на звёзды задравши, и бормочет свои глупые стихи. Интересно, те же, что вчера, или другие?

Ругая себя на чём свет стоит, девушка осторожно выбралась из‑под одеяла и неслышно скользнула к полуночнику.

— Надо бы Маркуше надиктовать, да некогда, блин. Днём не до того, а сейчас будить жалко, — бормотал Петька себе под «нос». — Эх ты, Муза, ты моя обуза, прёшь не по заказу, уходи, зараза!

— Это ты мне? — усмехнулась Зара. Запоздало прикусила язык: дёрнуло же себя обнаружить! Сейчас скажет «конечно, тебе, вали отсюда, дылда!»…

Но Петька, похоже, только обрадовался неожиданному собеседнику. Пододвинулся, освободив самый широкий край бревна, и снова уставился на звёзды.

— Не спится? Мне тоже — как всегда. Зато куча времени свободного появилась: сиди, думай, смотри… Красиво у вас, ничего не скажешь. Созвездия необычные, а Луны нет.

— А что такое «луна»?

Они поговорили вполне мирно: Петька рассказал про устройство Солнечной системы, а Зара тыкала пальцем в наиболее крупные звёзды и честно пыталась вспомнить их названия. Он всё ждал, когда она начнёт клевать носом и уйдёт досыпать, но Зара неожиданно попросила почитать её ещё какие‑нибудь стихи.

— Классику? — оживился плащ. — Я их вот такую кучу знаю!

— А… можешь что‑нибудь из своего?

— Депрессивненького? Тебе это надо? — хмыкнул он, невольно чувствуя себя польщённым.

— Боишься, что потом пойду и утоплюсь от избытка чувств? Не дождёшься! А стихи у тебя красивые, на музыку похожи…

— Ну, я их как раз под это дело и сочинял, и пел потом… Ладно, уболтала. Держись, подруга!

Через полчаса Зара продолжала всё так же вдохновенно слушать, а оседлавший привычного конька дамский угодник — столь же вдохновенно вещать. Романтика закончилась внезапно: плащ, забыв, что Зара — не очередная охмуряемая девушка, а воинственная феминистка, да и он уже не человек, на чистом автомате положил рукав ей на плечо.

— Ааа!!

— Уо — о-у…

Они одновременно подпрыгнули и повалились с бревна в разные стороны.

— Ты чего, совсем??

— Это ты совсем, я же пошутил! Чуть дыру не сделала…

— Да я тебя не трогала, а ты…

— Э — э! Что за шум, а драки нету?!

Естественно, своими воплями они разбудили всех, кроме счастливчиков — гномов.

— Что у вас случилось‑то? — недовольно повторил Марк, выползая из‑под одеяла.

— Да я ничего, а он…

— Я?? Да она…

— Стоп, стоп! — Змеюн показал Петьке пушистый кулак и наклонился над обиженной «амазонкой». — Наш бабник пытался тебя… ээ…

— Да нет! — к изумлению упомянутого товарища, отмахнулась она. — Не приставал, ещё чего, но зато ни с того ни с сего как шарахнул молнией, у меня аж куртка затрещала! Больно же, зараза!

— От заразы слышу! Сама же своей молнией и шарахнула, а на меня сваливает! Я простой бедный плащик, а не маг педальный!

— Фигня какая‑то, — заметил Марк. — Петька, может, у тебя где‑нибудь шокер в кармане завалялся и случайно сработал?

— Да у меня его отродясь не было, зачем? Это у неё какая‑нибудь магическая гадость…

— Ладно, хватит вам обоим, как дети малые! — укорил Змеюн. — Давайте сейчас все успокоятся и лягут спать, а утром разберёмся…

Нарушители спокойствия, ворча, улеглись первые. Марк вернулся на своё место и собственническим жестом подтянул поближе соседку, привычно спрятав нос у неё в волосах. Веся не возражала, таким же образом используя мехового кота. Спустя пару минут на стоянке уже мирно спали.

— Доброе утро, шкодник!

Жалея проснулась первая и тут же подсела к плащу. Тот лишь страдальчески вздохнул. Началось… Теперь все по очереди будут его ругать и стыдить за некрасивое поведение с девушкой, а ведь он в кои‑то веки ни в чём не виноват!

— Знаешь, давай определимся сразу, прежде чем ты прочтёшь мне мораль или как следует вмажешь за свою подружку. Признаюсь тебе честно: да, я — то самое, что Маркуша называет бабником. Девушек я люблю как класс, особенно красивых, особенно блондинок и… ну, остальное тебе знать незачем. Но! Первое — на данный момент я интересуюсь ими чисто теоретически, сама понимаешь, — Петька не удержал ещё один скорбный вздох. — Второе — Зара, конечно, девчонка ничего себе, глаза там красивые, фигура (с натяжкой) тоже, но в целом она совершенно не в моём вкусе. Тем более, при таком колючем характере. Отсюда третье — вчера я к ней не приставал, даже не думал. Мы нормально болтали, и вдруг этот… разряд, что ли? Я ничего и понять не успел, отлетел в сторону, по телу словно иголки ледяные бегают, башка кружится (ну и что, что головы нет, я про ощущения рассказываю…) На кого мне думать, как не на Зару? А ей — на меня? Если она тут ни при чём, тогда я вообще ничего не понимаю. Вот.

Он перевёл дух и посмотрел на задумчиво жующую губу фею.

— Странно всё это… Будь на месте Зары я, подумала бы, что это последствия вчерашней «лужи». Но мы с тобой вполне нормально контактируем, никаких тех симптомов не повторялось. Слушай, может, у тебя и вправду есть что‑то такое, что плохо сочетается с Зариными вещами? У неё ведь тоже вечно карманы какой‑то ерундой забиты, плюс на шее магические амулеты. Может, с этого так «торкнуло»?

— Ну, в принципе, запросто. Интересно, что это может быть? — оживился плащ. — Хочешь, поройся у меня в карманах, посмотри. Их вроде четыре или пять, да, ещё внутри один.

Жалея кивнула и без дальнейших уговоров ловко принялась потрошить Петькины карманцы. Вскоре рядом с ней высилась горка всякого мелкого хлама: мятый носовой платок, несколько пластин мятной жвачки, обрывок бумажной салфетки с записанными нотами, лазерная указка, непонятное резиновое кольцо в упаковке, сменная симка от потерянного ещё на Земле мобильника… Жалее особенно понравился брелок в виде стрекозы, усыпанный золотыми блестяшками — Петька смутно помнил, что собирался подарить его какой‑то из своих девушек.