ДАртаньян в Бастилии - Николай Харин

Мы даже не знаем, куда он ушел.

– По-видимому, у Арамиса есть основания не посвящать нас в это.

Портос крутанул свои пышные усы и стукнул по столу, чтобы дать выход обуревавшим его чувствам. Великан не рассчитал своих сил. Ножки стола подкосились, и он рухнул на пол с громким стуком и скрежетом. Эти звуки вызвали поспешное появление хозяина «Сосновой шишки», сопровождаемого слугами и поварятами. Они решили, что знатные постояльцы подрались.

– У вас очень непрочная мебель, любезный хозяин, – сконфуженно произнес Портос, покуда Атос, пользуясь случаем, заказывал хозяину пару бутылок анжуйского. Уразумев, что никакой драки не предвидится, прислуга удалилась, причем поварята имели разочарованный вид.

– Что же мы будем делать? – спросил Портос немного погодя.

– Ждать, – отозвался Атос, привычным движением откупоривая первую бутылку…

Арамис между тем все не возвращался. Время тянулось невыносимо медленно, минуты казались часами. Атос и Портос оборачивались на каждый звук шагов по лестнице, ведущей на второй этаж, в одной из комнат которого они находились, но всякий раз шаги затихали в отдалении.

Что же делал самый таинственный из всей четверки? Он побывал в келье миноритского монастыря, а затем отправился к Люксембургскому дворцу, но не один, а в сопровождении монастырского служки, которому на вид было не больше шестнадцати лет.

Дойдя до дворца, служившего резиденцией королевы-матери, Арамис попросил служку, которого, очевидно, хорошо знали во дворце, вызвать лекаря Марии Медичи, недавно прибывшего из провинции. Тот отправился не мешкая и вскоре возвратился, сообщив, что новый лекарь королевы-матери сможет повидать господина, ожидающего его, через полчаса, как только освободится от неотложных дел.

Арамиса не обрадовало, но и не удивило это известие.

Скорее всего он ожидал чего-то в этом роде. Он попросил минорита остаться с ним и подождать.

– Как знать, чему равны полчаса королевского лекаря, – заметил Арамис. – Возможно, мне придется снова прибегнуть к вашей помоги.

Действительно, по прошествии получаса лекарь не появился, и Арамис, прождав еще с четверть часа, попросил служку вторично отправиться во дворец. Однако на этот раз он сменил тактику.

– Вы найдете духовника королевы-матери и покажете ему этот перстень. Пусть он выйдет из дворца и свернет на улицу Вожирар, я буду ждать его у фонаря за первым поворотом.

Видимо, молодой минорит хорошо усвоил, что праздное любопытство – порок, а может быть, отец Мерсенн, известный среди монахов этого Ордена, напутствовал служку соответствующим образом, – во всяком случае, он ничем не обнаружил своего отношения к странной просьбе. Арамис же, явно не желавший появляться в таком многолюдном месте, как королевский дворец, даже если это всего лишь дворец опальной матери короля, повернулся и направился вдоль улицы Вожирар к указанному им месту.

На этот раз дело пошло быстрее. Не прошло и пяти минут, как из дворца появился иезуит, торопливо зашагавший к первому повороту, о котором упоминал Арамис. По всей видимости, это и был духовник Марии Медичи.

Арамис выступил из тени здания, они приветствовали друг друга как члены Ордена, разговор продолжался вполголоса, по-латыни.

Он был недолгим, но напряженным. Собеседники энергичным шепотом обсудили какой-то важный вопрос и расстались в полном согласии.

Арамис не спешил возвратиться в «Сосновую шишку», где его дожидались друзья. Вместо этого он отправился на поиски какого-то дома, время от времени обращаясь с расспросами к прохожим, среди которых он предпочитал молодых дам. Поиски привели его к дому старой постройки на узенькой улице Лаферронери. Это обстоятельство, казалось, чем-то поразило бывшего мушкетера. Однако настроение его нисколько не ухудшилось, скорее напротив.

Потратив много времени на поиски этого дома, Арамис, видимо, не собирался входить в него. Ему нужно было лишь удостовериться, что он не ошибся и это именно тот дом, который он искал. Поэтому, как ни хотелось ему быть по возможности незаметным, все же пришлось заняться расспросами. Только после того, как у Арамиса исчезли все сомнения относительно того или тех, кто обитал в скромном доме на улице Лаферронери, он решил позволить себе отдых и отправился в «Сосновую шишку».

– Где вы пропадали, Арамис?! – воскликнул Портос, едва завидев его на пороге комнаты. – Мы уже не знали, что и думать!

Атос не сказал ничего. Он только вопросительно посмотрел на вошедшего. В ответ Арамис слегка покачал головой.

Потом он отбросил в сторону шляпу, небрежным жестом скинул с плеч плащ и сел, с наслаждением вытянув ноги в пропыленных ботфортах.

Портос в полном недоумении переводил взгляд с Арамиса на Атоса и обратно.

– Признаться, меня страшно бесят все эти ваши тайны! – с обидой в голосе сказал он наконец.

– Портос, у меня нет тайн от вас с Атосом. Нет никаких тайн, кроме тех, что мне не принадлежат. И я бы не хотел, чтобы они принадлежали и вам, они слишком опасны.

– Ну хорошо, сдаюсь! – согласился Портос. – Но посвятите нас в то, во что можете.

– Вы спрашивали меня, на что я надеюсь, когда собираюсь увидеть д'Артаньяна на свободе. Помните – по дороге в Париж?

– Я и сейчас готов повторить свой вопрос.

– Помните, что я ответил вам тогда, Портос?

– Вы сказали, что «уповаете на промысел Божий»,..

– Ну так вот – я продолжаю уповать на него.

– Но…

– Но предначертания Господни исполняются здесь, на земле, руками людей, хотите вы сказать?

– Ну… примерно… это самое, – смущенно подтвердил Портос.

– Так вот сегодня я уже повидался с одним таким человеком. И скоро надеюсь увидеть другого. Мы неодиноки в своих надеждах, друзья мои!

– Понимаю, есть еще господин де Тревиль, королева…

– Вы несете чепуху, Портос! При чем тут королева?!

– Но ведь д'Артаньян когда-то выручил ее из беды, значит…

– Во-первых, королева ничего не решает. Разве вы не слышали, что сказал господин де Тревиль? Камердинера королевы Ла Порта отправили в Бастилию. А это был наиболее преданный ей человек! И она ничего не смогла поделать.

– А во-вторых? – спросил Атос.

– Что – во-вторых?

– Просто вы сказали: «Во-первых, королева ничего не решает…»

– Да, конечно! Вы, как всегда, правы, Атос. Я имел в виду вот что…

– Итак, во-вторых?

– Во-вторых, я вовсе не имею в виду д'Артаньяна.

– Как не имеете в виду д'Артаньяна?!! – громовым голосом воскликнул Портос. – А что же вы имеете в виду?!!

– Я имею в виду, что воля тех, кто по своей прихоти заточает в Бастилию, – ничто в сравнении с волей провидения! А небеса могут избрать своим орудием людей.