Пансион искусных фавориток. Борьба за жизнь - Екатерина Богданова

— Братик, я тебя просто обожаю!

Император оторвал ее от себя, поставил на пол и обреченно спросил:

— И чего ты хочешь на этот раз?

— С чего ты взял, что мне что-то нужно? Я что, не имею права обнять любимого брата? — надула губки принцесса.

— Имеешь конечно же. Только в такой активной форме ты это проделываешь исключительно перед тем, как попросить о чем-то трудновыполнимом или запретном, — улыбнулся император Анторин. И эта улыбка совершенно преобразила его лицо, придавая ему задорное, мальчишеское выражение. Вот теперь они с Лелиан были действительно похожи.

— Ничего трудновыполнимого, клянусь! — воскликнула Леля. — Просто хочу украсть у вас принцессу Саминкару на часок. Прогуляемся, покажу ей красоты наминайской природы.

Император с подозрением посмотрел на сестру и несколько неуверенно произнес:

— Ну, если ее высочество не возражает… И если ты обязуешься обеспечить безопасность нашей гостьи и вернуть принцессу Саминкару по первому ее требованию.

— Конечно-конечно! Все будет хорошо. Ты же меня знаешь, — заверила его Леля.

— В том-то и дело, — вздохнул Анторин.

— Мы просто прогуляемся по окрестностям, посмотрим водопады и Туманную долину. Может быть, еще на Мерцающее озеро заглянем. Ты же не против? Ну, мы тогда пошли, — протараторила принцесса, хватая меня за руку.

— Только не в Туманную… — воскликнул император, но окончание его фразы заглушил хлопок, и на мгновение окружающий мир исчез. Осмотревшись, я поняла, что мы уже находимся не во дворце и даже не в городе. Мы стояли на покрытом изумрудной короткой травой пригорке, а впереди простиралась будто огромная чаша, наполненная непрерывно движущимся и перетекающим туманом.

— Что это? — спросила я шепотом. В душе поднимался какой-то первобытный, спящий доселе страх.

— Это Туманная долина, колыбель древних, кусочек мира доминантов, — тихо ответила принцесса Лелиан, зачарованно глядя на словно живой туман.

Присмотревшись, я поняла, что он действительно живой. Туман клубился, выпускал лижущие подножие пригорка язычки и тянулся к нам.

— Зовет. Но я еще слишком слабая, не дойду до входа, — грустно проговорила Леля.

— До какого входа? — Лично мне хотелось убраться отсюда подальше. В ушах зашумело, а перед глазами начали плясать черные точки.

— Где-то там, в глубине тумана, скрывается вход в мир доминантов. Добраться до него могут единицы, а войти так вообще мало кому удавалось. Из ныне живущих только Анторин и Карай смогли. Анторин на пике силы, вот доминанты его и приняли, а Караю по долгу службы положено, он же отвечает за взаимоотношение с другими. — Леля с такой тоской смотрела на туман, словно ее непреодолимо тянуло к нему, а войти по каким-то причинам было нельзя.

— Может быть, нам лучше уйти отсюда? — предложила я, не ощущая обещанного веселья в посещении Туманной долины.

— Ты что? Мы же только пришли! Ты даже туман не попробовала. Это тебе не вино, от него ты получишь истинное удовольствие, — возразила Лелиан.

Я глубоко сомневалась, что получу удовольствие от соприкосновения с живой, не внушающей доверия субстанцией. Да и страшно было даже смотреть на него, не то что подходить ближе.

— Может быть, в другой раз? — спросила с надеждой на то, что принцесса все же откажется от сомнительной затеи.

— Другого раза не будет, нам не позволят. Уж поверь мне, я знаю своего брата. Он все подступы к долине перекроет. Пошли! — Принцесса схватила меня за руку и потянула за собой, заставив спускаться с пригорка вслед за ней. Пришлось идти, чтобы не скатиться кубарем. Когда до туманных язычков осталось около пяти шагов, я остановилась и категорически отказалась продолжать спуск.

— Да не бойся же ты! Осталось совсем немного. Просто протянешь руку и потрогаешь туман. Вот увидишь, тебе понравится! — начала уговаривать меня Леля.

— Нет, простите, принцесса Лелиан, но я вынуждена отказаться, — ответила я, пытаясь высвободить руку из цепких пальчиков девушки. Голова кружилась все больше. Вместо черных точек перед затуманенным взором плавали какие-то смазанные образы, а ноги стали невероятно тяжелыми.

— Вот трусишка! Еще пару шагов, — усмехнулась Леля и дернула меня за руку.

Ноги подкосились, и я полетела вниз, прямо в туман.

Первый же вдох принес невероятное ощущение легкости и эйфории. Второй окончательно лишил ориентиров и лишних мыслей. А от третьего все тело пронзило острой болью, и я потеряла сознание, не имея сил даже закричать от боли.

Кто-то грубо схватил меня за волосы и тянул за собой. Но эта боль была не сравнима с мучением, которое я испытывала при каждом вдохе. Внутри словно поселился рой ос, и каждая из них непрестанно жалила. Когда очередной вдох не принес приступа боли, поняла, что меня вытаскивают из тумана. Тот, кто тащил за волосы, взял на руки и понес. Все силы ушли на то, чтобы не лишиться рассудка от боли, и теперь я не могла даже открыть глаза.

— Вы допустили нарушение границ непосвященной! — прозвучало будто прямо в голове. — Это недопустимо! Даже сейчас это создание слышит меня, напитавшись не предназначенной ему силой. Следовало оставить ее там.

— Прошу прощения, доминант Фэйр, подобного больше не повторится. Но эту женщину мы забираем. — Это, кажется, был голос императора Анторина, но он тоже гулко раздавался прямо в голове.

— Я закрою доступ к долине для всех, кроме признанных. — А это уже был Карай. Кажется, именно он вытащил меня из тумана и сейчас держал на руках. Во всяком случае, мне не верилось, что император будет таскать за волосы принцессу. А вот от Карая можно было ожидать и такого.

— Следующего нарушителя мы не пощадим, — произнес или, скорее, подумал неизвестный мне некто, и все стихло.

Меня положили на траву, и теперь уже начался настоящий разговор. От каждого слова голову будто сдавливало тисками, а в ушах появлялся нестерпимый зуд.

— Ты понимаешь, что чуть не нарушила хрупкий союз с доминантами? — строго, с нотками гнева в голосе спросил император Анторин. — Не говоря уж о том, что принцесса Саминкара могла погибнуть.

— Я должна была проверить, — тихо ответила Лелиан. — А вдруг это она? Ты же видел, какие у нее глаза!

— Это передавшийся через века внешний признак. Туман в глазах еще не означает его наличие в крови, — высказался Карай.

— Когда же ты повзрослеешь, Лелиан? Хватит верить в сказки и надеяться на чудо! — Анторин был явно очень зол, но пока сдерживался, хотя и повысил голос.

— Это не сказки. А завет древних! — возразила Леля.

— Придуманный отвергнутыми потомками для самоуспокоения! Ты зашла слишком далеко, сестра. Мне придется принять меры, — перебил ее император.

— И что ты сделаешь? Отлучишь меня от двора? Так я и не жажду там находиться, — обиженно ответила принцесса.

— Поговорим о твоем наказании позже, — поставил точку в споре Анторин. — Карай, как она?

— Жить будет. Но ломка ей обеспечена. Я почищу кровь, но сознание должно очиститься само. Иначе личность сотрется. Было бы забавно посмотреть на глупую морду Возрена, если бы мы вернули ему не вымуштрованную дочурку, а совершенно другую, невинную личность с полной потерей памяти, — с усмешкой в голосе ответил советник.

— Теперь путь обратно для нее закрыт. Она видела слишком многое и не покинет Наминай, — проговорил император.

— А она нас слышит, — вдруг сказал Карай.

— Тем лучше. Уходим отсюда! — холодно приказал император. От встряски, когда меня довольно бесцеремонно взяли на руки, сознание снова утонуло в тумане.

Следующие два дня превратились в сплошной кошмар с редкими пробуждениями, которые не приносили ничего хорошего. Почти всегда рядом оказывался советник Карай. Он стоял надо мной, как немой укор, и сверлил неприязненным взглядом. Но после его визитов становилось немного легче. Фрейлинам сказали, что я отравилась какой-то экзотической рыбой и посоветовали не беспокоить больную до полного выздоровления.

Апогеем происходящего стало ночное пробуждение, когда я обнаружила лежащего рядом со мной советника Карая.

— Что вы тут делаете? — возмущенно спросила у окончательно потерявшего совесть мужчины.

— У меня нет времени возиться с вами, дорогуша. Так что я решил ускорить процесс вашего выздоровления. К утру кровь должна окончательно очиститься, и нам не придется терпеть компанию друг друга. Спите, — тихо ответил Карай и отвернулся.

— Чем вызвана ваша неприязнь ко мне? — без обиняков спросила я, не желая больше закрывать глаза на откровенную грубость советника.

— Спите, — вместо ответа повторил Карай.

— Вы в самом деле полагаете, что я смогу уснуть в компании постороннего мужчины? — не удержалась от ехидного вопроса.

— Не вынуждайте меня отвечать на этот вопрос, принцесса, — источая яд, проговорил советник. Слово «принцесса» он особенно выделил интонацией. После чего Карай поднял руку и положил мне на лоб. Я хотела оттолкнуть его ладонь, но не успела, мгновенно уснув.