Жестокая нежность 2 (СИ) - Гутовская Ирина

— Где он? — нам нужно поговорить срочно. Вытираю мокроту с лица.

— Отъехал ненадолго… Тина, пожалей детей и мужа, если себя не жалко. Видела бы его, когда привез тебя: буквально трясло от беспокойства, бледный и потерянный.

Как же сложно решиться… И, кажется, другого выхода нет. Но как бы ни хотела этого ребенка, повторения истории боюсь до ужаса. А дома ждут те, кому нужна…

«Больше шанса у нас не будет, малыш. Не покидай меня…» — погладила живот, мысленно общаясь с ним.

— Вот, возвращаю, — Марго положила на тумбу мой смартфон. Потом убрала капельницу и со всей серьезностью взглянула: — Лежать, не вставать, захочешь в туалет или если что-то потребуется — жми кнопку. До завтрашнего дня остаешься под наблюдением, а после — посмотрим…

Киваю.

— Там, кстати, твоя подруга ожидает. Позвать?

— Да, — обрадовалась. Компания Лары сейчас необходима.

Она забежала в палату через несколько минут, благоухающая цветочными духами. Обняла, торопливо поцеловала щеки. И не сдерживала слез от переживаний.

— Девочка… Что же ты творишь? — она опустилась на постель, сжимая мою ладонь.

— Не говори ничего… знаю… Другого раза не будет… Честное слово, чувствую себя ущербной какой-то. Некоторые, как кошки плодятся, бросая своих детей, или абортов уйму сделали… А я хочу и не могу.

— Верь в себя, не раскисай.

— Лучше расскажи, как у тебя дела обстоят?

— Оказывается, совсем не плохо… Похоже, насчет своего бесплодия, погорячилась или неправильно врачей поняла, или может так хотела думать? Сейчас уже не вспомню… И мужчин не было у меня до Алекса, чтобы опровергнуть теорию, а детей захотела после знакомства с тобой.

— Что Марго сказала? — искренне рада за них. Они заслужили свое счастье.

— Она такая жесткая тетка, но дельная и конкретная. Заверила, что забеременеть естественным путем — не проблема, ведь я здорова, статус мужчины в данном вопросе не имеет значения. Пропьем специальные препараты: Алекс для снижения вирусной нагрузки, я — для уменьшения риска заразиться. И сможем заниматься незащищенным сексом, в дни овуляции, конечно, — улыбнулась она.

— Дай, обниму тебя, — протянула руки к ней. Еще хотелось скрыть вновь рвущиеся слезы.

Лара так аккуратно обняла меня, словно могу сломаться, если надавить сильнее. И прошептала на ухо: все будет хорошо.

***

Я сжалась под хмурым взглядом мужа, его светло-голубые глаза потемнели и похожи на грозовое небо… Первый раз такое вижу… И не понимаю, чем больше вызвано: то ли страхом за меня, то ли злостью на мою неразумность и несгибаемое упрямство.

Он, молча, прошел, пододвинул стул к кровати. И долго смотрел, опершись локтями на постель. Потом взял мою ладонь, поднес к губам.

Непростой разговор предстоит. В воздухе витает гнетущее напряжение. Сама решаю заговорить первой, предполагая исход:

— Я согласна на прерывание… — голос все же дрогнул.

— Серьезно? — не верит. И мне не верится: озвучила то, что причиняет боль заранее.

— Если повторится — то, да, согласна. Выбора не остается… — уточняю свою фразу.

— Хотел бы сказать: нужно сейчас все сделать и не стоит ждать нового приступа, да не стану давить… Немного подождем… Но… Сладкая, я чуть с ума не сошел… Не поступай так со мной, — целует мои прохладные тонкие пальцы, согревая дыханием. А глаза уже не выглядят темными.

Комок застрял в горле от его слов. Хожу по самому краю обрыва, играя со смертью, балансирую и не знаю — когда и в какой момент одна из сторон перетянет. Не имею право подвергать себя опасности.

— Ты сказал обо мне? — я еще не звонила домой, не успела. Лара ушла, как только на пороге палаты появился Ян.

— Да. Там все в порядке. Макс порывается к тебе больше всех, переживает… — муж резко встает. — Я же вещи привез. В машине забыл.

— Побудь со мной, потом занесешь… Лучше поцелуй.

Он наклоняется и очень нежно целует, обнимая лицо, правда, недолго. Нас прерывает Марго.

— А вот об этом можете забыть… — громко говорит она, заставляя Яна отстраниться и пропустить ее.

— Есть новости? — спрашиваю, заметив в руках какие-то бумажки.

— Получила твои анализы… Есть небольшие отклонения от нормы, но не критично. Назначу нужные препараты — подтянем здоровье.

— Точно неплохо? — все же волнуюсь. Может, ограждают от истинного положения моего состояния? Такое тоже не исключаю.

— Нет, — заверяет Маргарита Львовна. — А вот вес срочно надо корректировать, уж очень худенькая. Если токсикоз начнется, то накормить тебя будет сложно.

Это бесполезно. Я — тот случай, когда «не в коня корм»* (прим. поговорка). Хоть объедайся — не поможет. Набираю, конечно, незначительно. По предыдущему опыту: за весь период беременности почти не поправлялась.

— Буду пытаться, — все, что могу ответить. Только рада округлиться.

— Ян, зайди потом, — Марго многозначно посмотрела на моего мужа. Хочет поговорить наедине? Интересно, о чем?

Он кивнул ей. И как только она ушла, сразу стал отвлекать меня на разные приятные темы о будущем ребенке, попутно разговаривая с моим животом, целуя и поглаживая его.

Таю от такой ласки. И все проблемы тонут на фоне этого ощущения.

Забываюсь…

***

Определенно странный сон: будто куда-то еду, покачивания и звуки похожи, как если нахожусь в машине; а чьи-то руки заботливо держат меня, укрывая пушистым теплым пледом. Все кажется настолько настоящим, что даже пугает, ведь чувствую, в том числе, запахи — автомобильная кожа, освежитель, терпкий мужской парфюм, сигареты…

В какой-то момент осознание происходящего на самом деле врывается в мысли. Я дергаюсь в тугом хвате, открываю глаза, наткнувшись на внимательный взгляд.

— Ты?! — рот остался свободным, в отличие от рук и ног, которые связаны.

— Привет, — на лице Димы отразилась ухмылка.

— Как…

— Как смог выкрасть? — без труда сообразил немой вопрос, насколько сильно удивлена. В больнице была охрана, мимо них мышь не проскочит. — О-о-о, это оказалось несложно. Лошадиная доза снотворного справилась быстро, вырубила даже таких крупных мужиков, как твои телохранители. Забавно посмотреть на их рожи, когда увидят пропажу, а еще на муженька… Ох, расстроится.

Я так крепко спала, после лекарств, что ничего не слышала вокруг себя.

— Зачем? — смотрю на него. Корни поступка гораздо глубже. Он за что-то мстит Яну.

Машину немного занесло на скользкой от прошедшего дождя дороге. И Дима крикнул подельнику:

— Эй, аккуратнее! Не дрова везешь!

Его пальцы обхватывают мой подбородок, чтобы не отворачивалась.

— Зачем, спрашиваешь… — блуждает глазами по лицу, улыбаясь уголком губ. — Всему — свое время.

Продолжает глубоко смотреть. Так противно. Не знаю, что за особенность такая взгляда, как будто осязаемый — трогает, не прикасаясь. Всегда это раздражало, заметила еще при знакомстве, встретившись, будучи взрослыми. Или я так ощущаю?

— И ведь предупреждал: расстаться с тобой… — говорит издевательским тоном.

— Ян найдет тебя, — стараюсь контролировать эмоции, не показывать страх. — Очень сомневаюсь в благородстве с его стороны.

Это мягко сказано, порвет на мелкие кусочки.

— Пока ты у меня — подпишется на любые условия.

Условия? О чем он? Денег хочет? Не понимаю до конца, что им движет?

— Интересно, да? — угадал размышления. — Узнаешь позже. Но одно скажу: ты входишь в список моих желаний.

Делаю безразличный вид, хотя внутри все негодует от возмущения.

— Молчишь… Ну, молчи… Главное, когда окажемся наедине: кричи — не стесняйся.

«Что он задумал?»

Глава 23

Глава 23.

Выпирающие пружины от старого матраца впились в ребра, когда Дима швырнул меня туда, как мешок. А невозможность пошевелить затекшими конечностями — причиняла боль.

— Черт… — прошипела я сквозь зубы, силясь с собой, чтобы не расплакаться. Не доставлю такое удовольствие — видеть отчаяние, которое готово овладеть мной в любой момент.