Кремль 2222. Северо-восток - Вадим Филоненко

Едва я показался в проеме дота, один из мутантов мгновенно развернулся в мою сторону и попытался зарубить меня алебардой. Пришлось задействовать арбалет. Коротко пискнула спущенная тетива. Каленый болт злой осой впился в основание шеи дампа. Мутант рухнул как подкошенный. Упал крайне неудачно – навалился телом на собственную алебарду. Теперь ее хрен поднимешь. Для этого придется оттаскивать в сторону труп, но на лишние движения времени нет – еще один дамп вознамерился разобраться со мной.

В руках нового противника красовался отличный двуручник из превосходного качественного металла. И, судя по всему, эта ожившая мумия умела мастерски им владеть. Казалось, дамп составляет с клинком единое целое.

Вот это я влип. Арбалет разряжен, а в ближнем бою у меня шансов мало – против длинного двуручника с моим коротким штыком делать нечего.

Это отлично понимал и сам дамп. Он демонстративно крутанул свой тяжелый меч, причем так легко и изящно, что вызвал у меня невольное восхищение своим мастерством.

В отличие от остальных, тело и лицо этого мутанта оказались полностью укутаны в довольно свежие тряпки. Открытыми оставались только змеиные глаза без век. Они осматривали мою персону безо всякого выражения.

Дамп перехватил поудобнее меч и двинулся в атаку. Времени на раздумья не оставалось. Сейчас меня будут рубить в капусту.

«Бежим!!!» – осьминог попытался соскочить с моей головы и дать деру. Не успел.

Я кинул в противника разряженный арбалет, стараясь отвлечь его внимание. Одновременно другой рукой схватил Лёньку за щупальца и швырнул следом.

Дамп ловко уклонился от арбалета, а вот от осьминога не успел…

Лёнька никак не ожидал от меня подобной подлянки. С перепуга он в полете распушил все свои щупальца и врезался в лицо мечника этакой чудовищной ладонью, закрывая ему глаза, нос и рот.

Противник не только ослеп, но и на мгновение оказался полностью дезориентирован. Машинально отшатнувшись назад, он бестолково махнул мечом, впустую разрезая воздух.

Мне этого краткого мига оказалось достаточно. Прыжок – и я уже стою рядом, а мой штык вонзается в тело врага, аккурат в сердце.

Я резко дернул свое оружие обратно. Дамп молча начал заваливаться на спину. Лёнька продолжал сидеть, как приклеенный, на его роже.

Кажется, мой осьминожка впал в ступор. Но мне некогда приводить его в чувство. В доте остались еще два опасных врага.

Пока мы выясняли отношения с мечником, они успели разоружить девчонку и повалить на землю. Один из дампов коленом упирался ей в спину, а второй ловко опутывал веревкой руки пленницы, предварительно упрятав ее голову в мешок.

Увидев, что я разобрался с мечником, дампы перестроились. Тот, что связывал девчонку, подхватил палицу-шестопер и бросился на меня. Двигался он невероятно быстро. Сразу становилось ясно, что сражаться для него дело привычное.

Дамп скользнул ко мне, сделал обманное движение рукой и нанес удар по диагонали снизу вверх, метя в голову.

Все произошло так неожиданно и быстро, что я лишь чудом успел отшатнуться. Это спасло мне жизнь. Острое металлическое перо шестопера скользнуло по скуле, рассекая кожу.

Противник подался вперед, пытаясь размозжить мне голову возвратным движением булавы. Но тут уже я был начеку. Ушел с линии атаки, оказавшись сбоку от дампа. Его рука с занесенной булавой еще продолжала удар. Я «помог» ему – сильно толкнул в правое плечо. Дамп потерял равновесие и со всей дури «провалился» в пустоту. Шестопер обрушился на бетонный пол древнего дота, высекая мелкое крошево.

Всё. Теперь дело за малым. Прыжок, удар штыком чуть пониже левой лопатки. Дело сделано.

Одна проблема – мое оружие прочно застряло в ребрах мертвеца. Раз так, хорошо бы подхватить шестопер, но он оказался привязан к запястью бывшего хозяина ременной петлей – быстро не снять. И двуручник далековато – лежит возле самого входа в дот.

Ну что за невезуха сегодня! Оружия вокруг полно, а не взять!

Боковым зрением я видел, что оставшийся враг на время прервал свое занятие по связыванию пленницы. Ей стянули руки за спиной, но завязать узел дамп не успел. Решил сначала прикончить меня.

Его ладони уверенно сжимали боевой топор. Я же, как назло, все еще был безоружным.

Мой враг находился на расстоянии прыжка. Он занес для удара топор и лихо сиганул на меня. Вот молодец! Хорошо прыгнул. И в этом твоя ошибка, дружок. Ты оторвался от земли, и траекторию полета уже не изменить…

Я мягко перекатился через плечо, оказываясь за спиной врага. Он приземлился и развернулся очень быстро, но все же недостаточно для того, чтобы выиграть этот бой.

Не мудрствуя лукаво, бью его ладонью в нижнюю часть живота, намереваясь сломать лобковую кость.

Такой удар очень прост и в то же время коварен. Его в состоянии нанести и женщина. Только бить надо не кулаком, а раскрытой ладонью. Результат, как правило, потрясающий. В этом месте находится сочленение двух костей. От резкого удара они ломаются, а находящиеся прямо за ними мочевой пузырь и кишечник «размазываются» по костям таза.

Болевой шок от такой травмы очень силен. Дампу уже не до меня. Он роняет топор, сгибается пополам и, подвывая от боли, валится на землю. Надо прекратить мучения бедолаги. Удар кулаком в основание шеи обрывает его жизнь.

Я оглядел дот. Вроде всё. Живых никого. Кроме девчонки, разумеется. Она уже успела избавиться от веревок и теперь стаскивала мешок с головы.

– Ты?! – Глаза девушки удивленно расширились. Она обвела взглядом трупы. – Это ты их, да? Но почему?!

– Что «почему»? Почему я выжил после того, как ты натравила на меня пчел? Или почему сейчас спас тебя?

Девчонка заметно смутилась, но тут же упрямо нахмурила брови:

– Сам виноват. Нечего было увязываться за мной. Я предупреждала, что иду в Екатерининский Сад, а там опасно!

Я промолчал. Нет смысла продолжать перепалку. Лучше посмотреть, что там с моим осьминожкой. Он все еще сидел на морде дохлого мечника и не двигался.

«Лёня, – мысленно окликнул его я. – Ты как?»

Зеленый комок пошевелился и повернул глаза-плошки в мою сторону.

«Это было… здорово! – В голосе бывшего кио прозвучали одновременно восторг и тоска. – Знаешь, Дан, я как будто снова стал самим собой… На краткий миг, но все же…»

Он забрался мне на плечо и расплылся умиротворенной зеленой кляксой. А я занялся сбором трофеев. Склонился над трупом дампа и принялся снимать с его руки шестопер, подавляя острое чувство брезгливости. Прикасаться к изъязвленной гнойниками и язвами коже мутанта было очень неприятно. Все-таки эти дампы – законченные уроды. По сравнению с ними нео – красавцы.

«Дампы – это потомки тех из людей, кто пережил Последнюю Войну не в надежном убежище, как твой прапрадед, а на поверхности – среди лошадиной дозы радиации и потоков кислотных дождей. Чтобы выжить, им пришлось измениться. Было бы странно, если бы они остались писаными красавцами с гладкой кожей и ясными голубыми глазами», – в голосе Лёньки послышались сарказм и укор.