Я узнаю тебя по глазам - Анна Олеговна Ковалева

проникая внутрь, дразня, соблазняя, завоевывая. Встречая ее ответный напор, просто сошел с ума и набросился на ее чудесный рот еще сильнее, заставляя судорожно вздрагивать и дышать через раз.

Ощутив податливость и готовность прелестного тела, тающего под моими ладонями, забыл обо всем, толкая на стол и вдалбливаясь быстро, яростно, жестко. Хорошо, хоть защиту успел надеть. В этом деле у меня, к счастью, выработался отличный рефлекс.

Понимал, что надо бы действовать помягче, но не мог иначе. В голове все помутилось и я увеличил темп до предела, трахая мою девочку на всю глубину, имея хрупкое тело максимально грубо, стремясь отодрать как мартовскую кошку.

Малышка кричала, изгибаясь дугой, а я продолжал брать ее, пока не взорвался в совершенно буйном экстазе. Навалился на нее всем телом, пытаясь прийти в себя, и ощутил как на место грубой похоти пришла волна нежности. Покрывал ее лицо поцелуями, шептал какие-то горячечные нежности. Сам не запомнил, что именно, но чувствовал что это было правильно и нужно.

Вываливаюсь из своих мыслей и провожу кончиками пальцев по бархатной коже, наслаждаясь ощущениями. Элли пытается отодвинуться, но я не даю, лишь обнимаю крепче. Не хочу отпускать, вот просто не хочу.

— Все хорошо? — в голове через какое-то время проносится мысль о том, что я мог сделать ей больно.

— Вроде да, — отвечает после паузы и напряжение меня отпускает. — Но это было…на пределе… И вообще, с чего вдруг ты решил заняться сексом на столе?

Элли тихонько вздыхает, а я расплываюсь в довольной улыбке.

— Ну а чего ты хотела? Дразнить голодного мужчину поцелуями чревато, как и расхаживать по кухне голышом, а добираться до спальни было долго, — ухмыляюсь, а куколка отстраняется и возмущенно на меня смотрит. При этом мой дружок внутри нее начинает пульсировать и оживать. — И да, мне нравится тебя шокировать. Будем расширять рамки дозволенного, а? — облизываю губы и не отрываясь смотрю ей в глаза. А они снова расширяются, пухлые губки приоткрываются, явно собираясь протестовать, но я прерываю ее намерение, двигая членом внутри нее. Один раз, второй, третий и мое орудие готово ко второму раунду.

— Дэн, — издает протяжный стон, ощутив движение внутри. — Снова?

— А ты против? — накрываю ладонями аппетитную грудь.

— Ммм, — раздается всхлип, — ты меня убиваешь, — но при этом сама приподнимает бедра и насаживается на меня.

Откидываюсь на диван и даю ей порулить процессом. О черт, какая она все еще тугая. Сжимает меня внутри мышцами так, что хочется взвыть. Слежу за тем, как она двигается и это завораживает. А ее стоны звучат музыкой для моих ушей.

— Да, вот так, давай, — понуждаю ее ускорить темп, сильно шлепая по ягодицам, дергая за соски, оттягивая их до предела.

Элли двигает бедрами сильнее, ее стоны становятся громче и я не выдерживаю, подминаю ее под себя. Начинаю набирать темп, а моя крошка выгибается и начинает царапаться. Буквально полосует мне плечи. Рыкнув, крепко целую ее в губы и тут в голову приходит шаловливая мысль. Хватаю ее руки и фиксирую над головой, а сам тянусь к пакетам, оставленным на столике возле дивана.

Подтаскиваю к себе один и вытаскиваю длинную черную ленту. Обматываю лентой правое запястье девушки и привязываю к металлическому подлокотнику дивана, потом тоже самое повторяю со вторым. Поднимаюсь, устроившись между ног моей куколки и любуюсь. Да, просто охренительно получилось.

— Дэн, — в голосе слышится недоумение, — ты серьезно? — начинает дергать руками, но они привязаны слишком крепко, освободиться не получается. Пытается ерзать, двигая тазом, но лишь крепче затягивает узлы и глубже насаживается на мой член. Дергаю ее за бедра так, чтобы руки оказались вытянуты до предела.

— Нравится, да? — ее глаза лихорадочно блестят, дыхание шумное и частое, прерывающееся жалобными всхлипами.

— Развяжи … меня…пожалуйста, — выдавливает между стонами, но я лишь ухмыляюсь и начинаю двигаться в ее распаленном лоне. Она сейчас буквально распята подо мной и мне это нравится, черт побери.

В этот раз все происходит медленно, тягуче. Играю со скоростью проникновения, растягивая удовольствие, зацеловываю ее от шеи до ступней. Вижу по глазам, что уже ничего не соображает, лишь выгибается навстречу моему телу, натягивая ленты почти до треска ткани. А я продолжаю ее мучить, да и себя тоже, но оно того стоит.

— Ты ведь не сбежишь от меня, Элли, да? Будешь делать все, что я захочу? — не дождавшись ответа, прикусываю тонкую кожу шеи и сдавливаю восхитительную вишенку груди, одновременно вонзаясь в нее до упора.

— Аааа…..да…да. да, — она даже не стонет, лишь тихонько похныкивает подо мной. И смотрит так жалобно своими глазами цвета льда, затянутыми туманом желания, что я не выдерживаю и наконец довожу ее до разрядки. А следом кончаю и сам.

Некоторое время лежу, развалившись на моей девочке, слушаю как замедляется бешеное сердцебиение, как потихоньку выравнивается дыхание. Наконец выхожу из нее и аккуратно поднимаюсь на ноги. Ощущаю себя как будто пил не просыхая весь вечер да еще и тяжести таскал. Походу, ушатал я не только ее, но и себя. Аккуратно развязываю узлы, откидываю ленты и разминаю затекшие запястья девушки.

Услышав легкий вздох, поднимаю взгляд и сталкиваюсь с совершенно ошалелыми глазами. Да, моя куколка сейчас в хорошем таком нокдауне. И это чертовски здорово.

— Все, я точно больше не могу, — хрипло бормочет, еле шевеля губами, а я улыбаюсь и целую в лоб.

— Ну, это мы еще посмотрим, — коварно ухмыляюсь и зарываюсь носом в шелковистые волосы. А пока отдыхай, я в душ.

Вместе с домашней одеждой забрал из спальни простыню и накрыл Элли. Она что-то тихо мурлыкнула и свернулась в клубочек, а я отправился в ванную.

После контрастного душа заметно очухался и понял, что зверски хочу пить. Выпиваю чуть ли не пол-литра воды, а для Элли захватываю стакан гранатового сока.

Она так забавно завернулась в простыню, соорудив что-то наподобие римской тоги, что я расплылся в широкой улыбке.

С благодарностью берет стакан и с наслаждением пьет, а