Новая Зона. Кромешный свет - Сергей Слюсаренко

– Так мне велели передать, они боялись, что нас подслушивать будут, – ответил Бубо.

– Кто велел?

– Ну, как кто? Малахов! У него там тяжелая ситуация в Зоне, вот он и не хочет, чтобы это услышал кто-то, кому не положено.

Николай Петрович почему-то поверил и направился к телефонной будке. Бубо засеменил рядом, изображая преданность, верность и честность. Лазненко, посмотрев под ноги, чтобы не испачкать обувь в грязи, вошел в будку и взял телефонную трубку в руки.

– Номер говори, – сказал он, не оборачиваясь к сталкеру.

– Я сам наберу, так проще будет. – Бубо протянул руку к таксофону.

И тут Николай Петрович увидел в руке у Бубо знакомый предмет. Сталкер приложил «пирамидку» к стенке телефонной будки рядом с телефоном и сильно толкнул генерала в спину.

От удара Лазненко должен был упереться грудью в телефонный аппарат, но пространство впереди словно растворилось, и генерал, теряя равновесие, упал ничком на твердую поверхность. Он уже не находился в телефонной будке. Это было небольшое помещение, напоминающее подсобку на стройке. Вокруг стояли вооруженные люди и довольно скалили зубы.

– Да, генерал, я и не верил, что вы клюнете на такую простую уловку, – сказал один из них.

Он был без оружия, и по холеному самоуверенному лицу можно было понять, что он здесь главный. Заместителя министра обороны по капитальному строительству Валерия Пенкина Лазненко узнал сразу. Хотя в военной, вернее сказать, камуфляжной форме он видел его впервые. Всегда, когда они встречались или в министерстве, или на совещаниях в Кремле, а потом и в Новом Кремле, Пенкин был одет в дорогой костюм и не скрывал своей любви к роскошным аксессуарам, будь то «Брегет» или запонки с крупными бриллиантами. Поэтому нынешнее облачение было для Николая Петровича полной неожиданностью.

И сразу все стало на свои места. Понять, кто твой враг, – это понять и его мотивацию, и его способы противодействия, и его цели.

– Что тебе от меня надо?

– Да ничего не надо, просто нужно вас на время изолировать, мешаете сильно, – с неприятной ухмылкой ответил Пенкин.

– А что с группой Малахова?

– Ничего, посидят пока у меня, потом отпустим. Я и вас сюда вытащил, чтобы вы новую группу не послали. Мешаете вы нам, мешаете!

Лазненко понимал, что перспективы у него плохие, не может допустить Пенкин, чтобы Малахов вернулся из Зоны. Да и Пенкин прекрасно понимал, что его пленнику все ясно. Но Николай Петрович с удовлетворением отметил про себя, что о Байкалове и Журавлеве его противник ничего не знает.

– Вот здесь нам придется немного постараться. – Бай каким-то внутренним чутьем или даже скорее подсознательным опытом вычислил, что именно через этот канализационный люк можно добраться до подвальных помещений Империя-Тауэр.

– А пояснить почему? – Журавлев не хотел доверять одной только интуиции товарища.

– А ты посмотри. Люк канализационный, дата на нем стоит 2010 год. Как раз когда этого монстра строили. – Байкалов ткнул пальцем в громаду здания. – Тогда и коммуникации проводили. Можем выйти в подвал и потом подняться наверх. Оттуда все просматривается. Разберемся в ситуации.

Крышка поддалась с трудом, пришлось подковырнуть ее ржавой арматуриной, найденной среди обломков бетонных глыб, которые служили блокпостом в период массовой эвакуации. Длинный болт, запиравший люк, проржавел и развалился от первого резкого движения. Открытая канализация пахнула гнилью и тиной, из темноты колодца доносилось журчание воды.

– И ты мне предлагаешь до самой башни по говну топать? – возмутился Жур.

– Откуда оно здесь? – голос Байкалова был скорее ироничный, чем оправдывающийся. – Сам посуди, когда последний раз тут туалетом пользовались.

Дмитрий, чтобы послужить личным примером, ловко нырнул в люк, задержался, опершись о края руками, сказал Андрею: «Делай как я!» и исчез в темноте.

Тихо матерясь, Журавлев последовал за своим товарищем. Достигнув дна колодца, Андрей увидел, как в узком, уходящем в сторону здания тоннеле маячил скрюченный в три погибели силуэт Байкалова. Подсвечивая себе дорогу фонариком, Дмитрий двигался быстро, пренебрегая возможными опасностями. Журавлев прибавил шагу, хотя идти гусиной походкой, да еще согнувшись пополам, было тяжело, и догнал Байкалова. Через плечо удалось рассмотреть, что тоннель впереди кончался и вверх уходил колодец со ступеньками. Снаружи в него пробивался дневной свет.

– Бо-бо-бо, – попытался что-то сказать Бакалов, но гулкое это тоннеля превратило его слова в бессвязные звуки.

Понимая, что говорить нет смысла, Дмитрий целеустремленно направился к выходу. Затем он кряхтя разогнулся и стал подниматься по ступенькам. Через мгновение Журавлев услышал возмущенный голос Байкалова. Понял причину недовольства Дмитрия лишь тогда, когда Андрей сам выбрался наружу. Друзья стояли там же, у того же люка, в который они спустились только что.

– Слушай, я не знаю, как ты в Зоне выживал, но меня эти заморочки уже достали, – в сердцах воскликнул Журавлев.

Он осмотрелся, нашел арматурину, которой они только что вскрывали колодец, и решительно двинулся к стеклянной громаде Империя-Тауэр. Журавлев ударил стальным прутом по стеклянной двери, которая когда-то открывалась автоматически, а теперь была намертво заблокирована. От удара на бронированном стекле не осталось даже царапины.

– Не так надо, – раздался сзади голос Байкалова. – Давай вот ту хреновину возьмем. – Дмитрий показал на кусок бетона, из которого Журавлев только что выломал арматуру.

Сдирая кожу на ладонях и напрягая все силы, им удалось поднять бетонный обломок за торчащие железные прутья. Разбежавшись, насколько это позволял груз, они врезали всей многокилограммовой штуковиной по стеклу. Эффект был нулевой.

– Так, у нас есть два варианта. – Бай был явно обескуражен неудачей. – Первый – найти другой проход в эту башню. Второй – найти другую точку обзора.

– Нет, неправда. – Журавлев стал рыться по карманам. – Другая точка наблюдения – это другая башня и все те же проблемы – как в нее войти. У тебя нет, случайно, гвоздика?

– Есть, конечно. – Дмитрий вытащил из кармана куртки пригоршню скобяных изделий.

Тут были и сапожные гвозди, и плотницкая скоба, и болты-саморезы, несколько дюбелей и даже три патрона для гвоздебойного пистолета.

– Откуда это у тебя? – удивился Журавлев.

– Я думаю, что если у тебя хватило ума спросить, нет ли у меня гвоздя, то почему бы мне при этом не носить их в карманах?

– Слушай, а мы не сходим с ума? – тревожно спросил Журавлев.

– Определенно нет. Ведь если бы ты осознавал, что сходишь с ума, то ты бы никак не был сумасшедшим, ты это понимаешь? – рассудительно объяснил Байкалов.

– Но если я вижу, что ты сходишь с ума, а ты видишь, что я схожу с ума, это же не считается, так?

– Слушай, а зачем тебе гвоздь? – спросил Дмитрий. – Если ты разумно объяснишь, то я пойму, сходишь ты с ума или нет.

– Но я-то в другой ситуации. Я просто спросил, понимаешь, спросил. – Журавлев разнервничался. – А ты взял и вытащил из кармана черт-те что. Это значит, что ты готовился к моему вопросу. Значит, ты нарочно готовился и заранее уже меня подозревал.

– Да не знаю я, откуда у меня эта хрень! И прогони с плеча птеродактиля!

Журавлев небрежным движением руки смахнул небольшого ящера с костяным гребнем на спине и переливающейся чешуей на горле, который распушил крылья и норовил залезть Андрею языком прямо в ухо.

– Он мне не мешал. Но вот ты сейчас явно хочешь сбить меня с толку. – Помет динозавра растекался гадким пятном по куртке Жура. – Вот ты тут меня всякими птеродактилями отвлекаешь, а сам не знаешь, что у тебя за спиной медведь сидит.

– У меня не может сидеть за спиной медведь! – гордо ответил Байкалов. – И все это ты устроил для того, чтобы меня обидеть! Почему ты обсуждаешь медведей у меня за спиной, когда над миром нависла опасность?!

– Но мы не сошли с ума?

– Сошли, – не стал возражать Байкалов.

– И что делать?

– А все. Сошел, значит, сошел. Иначе почему мне кажется, что небо уже не зеленое?

– А разве небо зеленое? – засомневался Андрей. – По-моему, как обычно, полосатое.

– Так, мне кажется, что мы подошли к тому моменту, когда сможем решить этот животрепещущий вопрос.

– Какой?

– Журавлев, ответь. Небо у нас одно?

– Да, одно, – охотно согласился Андрей.

– Какого оно цвета?

– Как обычно, в полосочку, – удивился вопросу Журавлев.

– А я говорю, что оно зеленое, – ответил Бай.

– Такого не может быть.

– Но мы же не сошли с ума?

– Нет, не сошли. Это было выяснено в первой части нашей дискуссии, – согласился Андрей.

– И какой вывод?

– Я думаю, что с нами что-то происходит.

– Я вспомнил. Это морок. – Байкалов зажмурился и замотал головой. – Сейчас поможет!

Когда он открыл глаза, то увидел, как туманное облачко, словно воздушная медуза висевшее все время над ними, закачалось и резко ушло в сторону и вверх.