Наполеон. Путь к славе - Игорь Пронин

— Тогда вам не достанется лев, — протянул Колиньи. — Ты та девочка, Мари, которая тоже собиралась меня убивать? О, с тобой мы также еще встретимся. А сегодня уходите, у вас ничего не вышло.

На лестнице раздались чьи-то быстрые шаги. Остужев и Мари спрятались за углом, Гаевский закрылся в кабинете. Именно туда и постучал сонный лакей. Спустя минуту ему открыл сердитый Баррас.

— Прошу прощения, мсье, но вы приказывали в любое время докладывать вам о прибытии мсье Дюпона. Он у дверей.

— Один? — спросил Баррас и качнулся, когда Антон слегка пихнул его пистолетом в спину. — Впусти, и пусть поднимается сюда. Один, провожать не надо.

Лакей ушел. Мари, ломая руки, спустилась, и через минуту наверху появился поддерживаемый ею Дюпон. Он был страшно бледен и шел по коридору, держась за стену. Узнав обо всем произошедшем, он захотел сам поговорить с Колиньи.

— Я не позволю тебе поставить льва на службу Западному клану, — сказал Дюпон через дверь. — Париж уже обложен, помощь идет отовсюду. Ставки слишком высоки, я лучше пойду на открытую войну. У нас есть кое-какие предметы, как ты знаешь, и все они ударят в первую очередь по тебе. Бесполезно тянуть, Колиньи.

— Утро вечера мудренее, — мягко отозвался враг. — Может быть, ко мне тоже спешит помощь? А открытая война — глупость. Это только все испортит. Нам придется очень трудно, но вас-то вообще уничтожат собственные правительства.

— Ну, если ты не хочешь слушать голос разума, я прикажу своим людям ворваться в дом и начнем штурм. У меня хватит сабель продержаться достаточно долго, чтобы разломать хоть десять таких баррикад, как твоя. Или постой! Я могу поручить это Баррасу. Он получит предмет, но, учитывая мое на него влияние… Да, пусть получит!

Дюпон, конечно же, блефовал. Баррас с фигуркой льва очень быстро вышел бы из-под его контроля и не боялся бы никакого компрометирующего материала.

— Есть еще вариант, — нехотя сказал Колиньи. — Давай ни тебе, ни мне. И только если ты гарантируешь мне жизнь.

— Что значит «ни тебе, ни мне»? Ты кому-то хочешь отдать льва? — В голосе Дюпона звучало удивление. — Послушай, ты дураком меня считаешь?

— Нет, это ты меня послушай. Разойдемся миром, а льва я отдам генералу Бонапарту. Во-первых, мы оба следили за ним, оба все о нем знаем, и оба понимаем, что он не является агентом Запада, так же как не является агентом Сопротивления.

— Допустим, — Дюпон пожал плечами.

— Во-вторых, как ты знаешь, предметы, отнятые силой, не всегда «включаются» у нового владельца. В таком случае Бонапарт окажется лишь глупым клоуном, который заполнит паузу в представлении, пока униформисты переставляют декорации. А пауза — не будем лукавить — необходима и мне, и тебе.

— Продолжай.

— В-третьих, он достаточно силен. Он выдержит любое нападение, все войска в Париже уже в его руках, а не Барраса. И последнее, какой-то слабый предмет у него уже есть, и глаза генерала не поменяют цвет. Лишние люди, для которых все это лучше оставить втайне, не поймут, куда делся лев.

Отойдя на несколько шагов, Дюпон прислонился к стене и задумался. Мари жестом подозвала Александра.

— Это для нас вариант! Он тебя не видел и в саду точно не узнал! Теперь молчи, не разговаривай с ним, чтобы не догадался и по голосу. Ты друг Бонапарта, и мы сможем вернуть льва.

— Со временем, возможно, — вздохнул Дюпон. — Надеюсь на это.

— Лучше захватить дом, как вы предлагали! — горячо прошептал Остужев. — Он не может вот так просто отделаться!

— Как захватить дом? — усмехнулся шеф. — Ты же не думаешь, что я привел пару сотен головорезов? Я приехал один. Боюсь, разумнее принять его предложение.

Он вернулся к двери и продолжил разговор:

— Как ты предлагаешь это сделать?

— Ты имеешь влияние на Барраса. Пусть он вызовет генерала для срочного дела. Такое бывает. Бонапарт не глуп и к Баррасу относится с большим подозрением. Не сомневаюсь, что он явится не один, а с ротой солдат.

— Согласен, — кивнул Дюпон.

— Вот и все. Я впущу его, передам льва, которого он тебе покажет, и кое-что расскажу. Немногое, сам понимаешь.

— Я должен присутствовать при разговоре, — жестко сказал Дюпон. — Даже не делай попыток его завербовать.

— За несколько минут? — в голосе Колиньи послышалась насмешка. — Хорошо, я согласен. А поборемся за генерала мы потом. И еще: мне нужно твое слово, гарантирующее, что я уйду из этого дома живым.

— Даю слово, — немного помедлив, согласился Дюпон. — Жди, сейчас Баррас напишет записку. И не пытайся сбежать: внизу мои стрелки.

Остужеву оставалось только в бессилии сжимать и разжимать кулаки. Он понимал, что переубедить Дюпона не удастся, лев слишком важная фигура. Договор заключен, и Колиньи переживет эту ночь.

— Спрячься, ты не должен попасться на глаза ни Колиньи, ни Бонапарту, — распорядился Дюпон и прошел в кабинет Барраса.

Первый человек во Франции смотрел на него, как нашкодивший школьник.

— Мсье Дюпон, если бы я знал, что этот каналья вам нужен, я бы непременно…

— Помолчи… — Дюпон сел в его кресло и потер виски. — Вызывай сюда генерала Бонапарта, немедленно. А как явится, пусть идет сюда вместе с конвоем. Пусть заводит в дом солдат, сколько захочет, чтобы он чувствовал себя, как дома. Или как в казарме, наверное, надо сказать. Вопросов лишних не задавай. Тебе лучше не знать, что здесь произойдет.

Приблизительно через полтора часа Бонапарт прибыл. Как и предсказывал Колиньи, с собой он привел роту конных гвардейцев, которые сразу взяли под контроль стратегически важные точки двора и дома, оттеснив в сторону охрану Барраса. Оказавшись в кабинете, генерал поклонился Баррасу, Дюпону, потом вопросительно посмотрел на хозяина.

— А господин Баррас сейчас уйдет, — сказал Дюпон. — У меня разговор к вам, мсье, и это будет один из самых важных разговоров в вашей жизни.

Бонапарт повел бровями, но не возразил. Баррас, униженно втянув голову в плечи, оставил их одних.

— Надеюсь, это не слишком длинный разговор? — спросил Бонапарт. — Мне до заседания Конвента надо еще переделать кучу дел.

— Ночью? — удивился Дюпон. — Впрочем, меня это не касается. Как вы знаете, однажды к вам в руки попал некий предмет. Фигурка из серебристого металла. Кстати, что это была за фигурка?

Прежде чем ответить, Бонапарт с полминуты размышлял.

— Я понимаю, о чем вы говорите. Но рассказывать о чем- либо вам не собираюсь.

— Она и сейчас с вами, эта фигурка, — задумчиво сказал Дюпон, глядя в глаза генерала.

— Надеюсь, у вас хватит ума не пытаться ее отнять? — с вызовом спросил Бонапарт. — Конвой за дверью, и я готов арестовать вас в любой момент.