Пока я не закончусь - Корнелий Луций

Девочка смотрела на нас с явной опаской, но уже без былого животного ужаса. Одета в простое серое платье, такой же платок и плетеную из коры обувку.

— Ничего такая. — отметил Первый. — Как думаешь, сколько ей?

— От пятнадцати до двадцати пяти. Точнее не скажу. В ней от силы полтора метра.

— Полторашка. Так и будем ее звать?

— Давай не надо. А то каждый раз будем с грустью вспоминать о пиве.

— Ладно. Как я понимаю, мы ее забираем.

— Конечно! — усмехнулся я. — Она знает язык. Она точно лучше нас знает местные съедобные растения и методы рыбалки. Вероятно, умеет готовить. Вероятно, не замужем или вдова. Конечно, забираем. Или у нас тут есть десяток девчонок на выбор и хочешь устроить кастинг?

— Ну перетряхнем хорошенько оставшиеся дома. Может быть, кто еще отыщется.

Девушка стояла в дверях, все еще держа свой нож. Однако признаков агрессии или суицидального поведения не проявляла. Однако особой радости на ее лице я тоже не наблюдал. Впрочем, а чему ей радоваться? Родственники наверняка погибли в уничтоженной деревне. Теперь ее судьбу решают какие-то непонятные двое из ларца, одинаковых с лица. Все время смеются и вообще на психов смахивают.

Отдав копье, Первому я медленно направился к девушке. Она не бежала и ножом не грозила. Страх, похоже, выжег все ее силы. Осталась лишь беспомощная апатия.

— Ну здравствуй еще раз. — тихо произнес я.

Моя рука потянулась к ней. Не встречая сопротивления я осторожно разжал хрупкие пальцы, забрал нож и выбросил его куда подальше.

— Тебе больше не понадобится это кустарное старье. У нас есть Spyderco. Знаешь какие классные? Отец говорил, что хорошая фирма.

Я аккуратно взял девушку за плечи и повел к Первому. Она повиновалась.

Глава 16

Мы уходили из деревни, собрав все легко переносимые припасы и накипятив воды. Также прихватили с собой несколько одеял поприличнее. В конце концов наш отряд пополнился.

— Теперь нас два с половиной. — пошутил Первый. — Кстати Половинка звучит лучше чем Полторашка.

— Тут соглашусь. Хотя есть не самые приятные ассоциации с Половинкиным из руин.

— Он остался далеко и теперь забота Третьего. — усмехнулся Первый.

Девчонка нашего хорошего настроения не разделяла, но была спокойной и не сопротивлялась. Я вывел ее за руку из деревни, а Первый закрыл ворота вымершего поселения. Запах крови уже приманил множество крылатых падальщиков. Кроме них со стороны реки приползли небольшие, бурые, четырехлапые амфибии, чем-то напоминающие помесь ящерицы и жабы. Похоже, что они тоже были падальщиками, с удовольствием облепив трупы ближе к реке.

Половинке мы вручили вещмешок с одеялом, сухой рыбой и сыром, а также котелок. Оружие давать не вижу смысла. Даже не из страха нападения на нас. Не дай боже влезет в какую драку и помрет, как любят делать в нашем присутствии местные жители. Ее защита — мы. Все три целебных заряда уже на месте, а боевой опыт только накапливается. Вместе с дырками и пятнами крови на одежде. Мы немного умылись у реки перед дальнейшим походом, но тут уже требуется полная стирка, банный день и посещение парикмахера. Очень надеюсь, что шанс скоро представится.

— Так. Моя очередь. Давай ее сюда. — потребовал Первый через полчаса путешествия по лесу вдоль дороги.

— Ладно. — усмехнулся я, передавая руку девушки, а сам забирая корзинку с копьями.

Прекрасно Первого понимаю. Мы очень долго нормально не взаимодействовали с другими людьми. В какой-то момент уже казалось, что я обречен закончить жизнь среди руин, монстров и трупов, общаясь только с другими частями себя. А тут рядом живой человек, да еще и девушка. Не сказать, что очень красивая, но по-своему милая. Уже приятно.

Несколько раз по пути она пыталась заговаривать с нами. В глаза не смотрела, а просто негромко произносила словечко-другое, потом несколько секунд ждала ответа, после кидала на кого-то из нас короткий, испуганный взгляд и снова затихала.

Примерно на втором часу путешествия, Половинка попыталась отпустить руку Первого. Он ей это позволил. Тогда девушка быстро засеменила в сторону. Первый схватил ее за плечо.

— Эй, Полторашка, то есть Половинка, стоять. Ты наша и самоубиться об лесных монстров мы не разрешаем.

— Отпусти ее. Ненадолго. — усмехнулся я. — У меня есть теория куда она собралась.

— Да? Ну ладно. Я верю тебе как самому себе.

Теория оказалась верна. Половинка не стала уходить слишком далеко. Укрывшись за ближайшими кустами, она присела. Даже сквозь ветви я различил, что перед этим она задрала платьице.

— Ааа… Чет не подумал о таких нуждах нового компаньона. — виновато произнес Первый.

— Помнишь в Нью-Вегасе был режим хардкор, где надо есть, пить, а напарники смертны? Так вот у нас режим ультрахардкор. Надо не только есть, а ходить по маленьком и большому, подтираясь листиками. Одежда пачкается, нос чешется, сменных носков нет.

К вечеру мы достаточно углубились в лес, чтобы быть незаметными с дороги. Костер решили не жечь, но не из соображений безопасности, а просто лень было собирать дрова. Однако в любом случае нам пришлось оборудовать лежанку. Где-то минут пять мы срезали свежие и не такие кривые ветки деревьев, пока Половинка наблюдала за нами, с выражением лица: «Что за сатанинский ритуал готовят эти чудовища?» Ладно. Попробуем ее приобщить к труду. Я накрыл пока еще недоделанное ложе тканью, прилег на него, чтобы показать назначение конструкции. Кажется, Половинка сообразила что мы пытаемся сделать и присоединилась к работе. Она принялась ловко сплетать ветви между собой, откидывая неподходящие. Острые выступы ее стараниями оказывались внизу. Нам оставалось только срезать и подавать ветви. Настил получился просто загляденье. Упругий, крепкий, мягкий, насколько возможно. Диван не заменит, но лежать на нем было удобнее, чем на наших собственных поделках.

Ночь мы провели в посменных дозорах. Половинка же лежала, укутавшись одеялом и делала вид, что спит. Я бы даже ей поверил, но несколько раз сквозь звуки ночного леса слышал ее сдавленные рыдания. Дай бог она поспала часа четыре.

После завтрака мы таки решили заняться языком. Постепенно нам удалось добиться какого-то уровня взаимопонимания. В смысле Половинка догадалась, что нас интересуют слова из ее наречия. Местный язык состоял из коротких и довольно однообразных слов.

— Байс. — произносила девушка, показывая на дерево, а затем переводила пальчик на какой-то сиреневый цветок. — Арпри.

Где-то минуты за три она назвала нам около двадцати разных видов растений.

— Фига ботаник. — восхитился Первый.

— Ну а что удивительного? Для прохожего двадцать первого века травка это просто декорации для прогулки. Местные же флорой и фауной живут. Им надо знать, чем лучше лежанку набить, чем скотину кормить, а чем собственный рацион разнообразить. Человеческая память как раз для этого такие огромные объемы обрела. Лора Вархаммер Сорок Тыщ у местных нет, вот и забивают головы чем могут.