Дорога смерти. 43-я армия в боях на Варшавском шоссе. Схватка с «Тайфуном». 1941-1942 - Сергей Михеенков

Заняв Детчино, немцы продолжали давить в сторону Москвы вдоль Старой Калужской дороги. Здесь наметился успех, и сюда были срочно переброшены резервы для развития удара.

17-я стрелковая дивизия была остановлена у Тарутина. Панику удалось прекратить. Генерал Акимов отстранил от должностей командира и комиссара дивизии:

«Комбригу Любарскому, батальонному комиссару Кудря немедленно принять командование 17 С Дивизией.

Полковнику и бриг, комиссару Яковлеву быть при дивизии, помогать комбригу Любарскому и бат. комиссару Кудря.

21.10.41.

Командующий группой

Генерал-лейтенант АКИМОВ.

Член Военного совета армии

Бриг, комиссар СЕРЮКОВ».

В этот же день заместителем командующего 43-й армией был назначен генерал-майор В.А. Ревякин. Комендант города Москвы, вдруг оказавшийся на фронте, да в самом пекле, конечно же представлял не бог весть какую помощь командарму, тем более в качестве его заместителя. И можно предположить, что Голубев, понимая ситуацию и желая иметь под рукой опытного и надежного помощника, немало усилий приложил к тому, чтобы оставить генерала Акимова в армии. Для судьбы последнего это стало роковым. Через несколько дней генерал Акимов был тяжело ранен и эвакуирован в тыл. Жить ему оставалось всего несколько дней.

Рота курсантов Подольского пехотно-пулеметного училища, усиленная артдивизионом артиллерийского училища, срочно перебрасывалась в район Медыни. Когда авиаразведкой были подтверждены сведения о том, что многокилометровая колонна немецкой бронетехники из Юхнова движется в сторону Медыни по Варшавскому шоссе, в Ставке некоторое время царило оцепенение.

Случившееся казалось невероятным. Армии Западного и Резервного фронтов, занимавшие оборону по оси шоссе, были оттеснены на север, к Спас-Деменску и Вязьме, и там блокированы. Те немногие разрозненные части, которые пытались организовать оборону непосредственно у Варшавки, были разбиты и, окончательно потеряв управление, отходили в сторону Малоярославца и Белоусова. Других войск до самой Москвы на пути немцев просто не было.

Вот тогда-то и подняли курсантов, чтобы занять Можайскую линию обороны. Варшавское шоссе перехватывал участок УРа в районе села Ильинского на речушке Выпрейке. Но для развертывания училищ на ильинском рубеже требовалось время. А немецким танкам от Юхнова до Малоярославца два часа ходу. Мотоциклисты за это время могли домчаться до самой Москвы.

Вот тогда-то и было решено выбросить в район Юхнова передовой отряд курсантов.

6-я рота ППУ старшего лейтенанта Мамчича и сводный дивизион ПАУ капитана Россикова ночью выступили из горящей Медыни, миновали мост через реку Шаню, станцию Мятлевскую и вышли к реке Извери. Здесь, на шоссе, по северо-западной окраине деревни Воронки окапывались какие-то люди.

Курсанты Воронцов и Смирнов, всю дорогу от Подольска сидевшие рядом и по очереди выглядывавшие из-под брезента в стылую звездную ночь, увидели, как мимо машины пробежал их ротный. Вскоре из темноты послышался его голос. Ему ответил другой. Курсанты услышали имя того человека, который несколько дней будет командовать их боевой группой.

– …Капитан Старчак, – отозвалась темень простуженным усталым голосом неведомого капитана.

Значит, приехали, поняли курсанты.

Через минуту им приказали строиться у дороги. А еще через пятнадцать минут Воронцов, Смирнов и их товарищи долбили сырую землю по обрезу берега, отрывая индивидуальные ячейки.

Немцы появились на рассвете.

Рокот моторов нарастал с каждым мгновением. Впереди шла легкая танкетка, сопровождаемая тремя мотоциклами. Разведка. Головное боевое охранение.

Мотоциклисты гарцевали. Они то обгоняли танкетку, то мчались по обочинам рядом с ней, то отставали, и мотоциклисты и пулеметчики переговаривались между собой, смеялись.

Основные силы 57-го моторизованного корпуса ушли на север, к Вязьме, обеспечивая внешнее кольцо окружения русских армий. И ехавшие по шоссе Брест – Москва в сторону Москвы знали, что все войска противника сейчас там, севернее, они уже частично блокированы и через день-два судьба их будет решена. Их постигнет участь тех, кто летом пытался им противостоять под Минском и Смоленском. Они были уверены, что впереди войск, способным им противостоять, нет. Так сказали им офицеры.

Танкетку забросали гранатами сразу, как только она поравнялась с окопом боевого охранения. Две противотанковые гранаты с небольшим интервалом полетели в нее. Взрывом опрокинуло один из мотоциклов, коляской накрыло пулеметчика. По дороге, звеня и подпрыгивая, покатился его стальной шлем. Другой мотоцикл резко развернулся и помчался назад. Но его достал огонь «максима». Пулеметчик стоял на коленях на подчищенном дне окопа и, расчетливо чередуя короткие и длинные очереди, расстрелял вначале один мотоцикл, потом другой и третий. Это был курсант Иван Макуха, лучший пулеметчик 6-й роты.

Вскоре боевое охранение вернулось из-за реки. В бой вступили артиллеристы.

Две сорокапятки стояли на открытой позиции. В первом наводчиками в расчетах были офицеры из числа преподавателей. Дивизион усиления состоял из двух батарей: 45-мм и 76-мм орудий. Училище готовило командиров огневых взводов противотанковой артиллерии. У панорамы одной из сорокапяток стоял командир батареи старший лейтенант Носов.

Все замерли, когда комбат приник к панораме прицела. И первый же выстрел оказался точным. Тут же подпрыгнула, дернув узким хищным стволом, вторая сорокапятка. Началась дуэль немецких танков и противотанковых орудий курсантов Подольского артиллерийского училища.

Вскоре расчеты поменяли позицию. Немецкие танкисты обнаружили цели, и их снаряды рвались все ближе и опаснее. Но атаковать в этот день они так и не осмелились.

Каждый удачный выстрел, каждое попадание в цель курсанты сопровождали восторженным, азартным «Ур-ра!». Перед ними за рекой Изверью горели немецкие танки и бронетранспортеры. Это была первая победа.

Через несколько часов появилось до тридцати немецких пикирующих бомбардировщиков Ю-87. Фронтовики их прозвали «лаптежниками» из-за неубирающихся шасси, которые были «обуты» в бронированные саркофаги.

Сколько длился тот налет, никто не смог потом вспомнить. Окопы были наполовину завалены землей и выдранными с корнями деревьями.

Курсанты Воронцов и Смирнов, отрывшие один окоп на двоих, выглянули через наполовину сметенный взрывной волной бруствер и увидели цепи немецкой пехоты. Они приближались к реке неровными волнами. Десантники капитана Старчака, занимавшие оборону правее, уже вели огонь во фланг наступающим.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});