Комендант некромантской общаги - Анна Леденцовская

сетка с вкраплениями кристаллов. Они вспыхивали красными огоньками в хаотичном порядке, как какие-то научные приборы.

Демон, видимо, оценил элегантный наряд нашей дамы, красивую укладку и необычные серьги. Он еще раз слегка поклонился:

— Очень рад знакомству! Надеюсь, вы сможете привить своим примером прекрасное чувство стиля моим детям!

Марья, как девчонка, зарделась от комплимента.

Развернувшись к своим отпрыскам, он сурово предупредил:

— Очень вам не советую испытывать терпение этой дамы. Вы и так поставили на уши весь замок! Про ваш внешний вид я вообще молчу! Я оставлю свои контакты и надеюсь, что Марии Спиридоновне не придется часто ими пользоваться! Ректор уже предупредила вас о блокировке?! В этом случае ты, Рахден, отправишься служить, пятый сектор — отличное место! Эрхард мне не откажет. А ты, Лейла, пойдешь в пансион мадам Лэжьер, а потом выдам замуж!

Затем он перевел свой взгляд на очень маленькую лохматую красную кочку, притаившуюся за ножкой кресла.

— Не знаю, чем думала моя жена, доверяя тебе присмотр за наследниками, видимо кудрями! Это ведь единственные извилины у ее головы! Я не мешаю ей развлекаться, так как свое основное предназначение она выполнила, но договор был — нанять хороших педагогов и воспитателя! Ладно, сейчас дома разберемся!

Он подцепил чертика отросшим на мизинце когтем, грозно рыкнул на детей, поклонился Марье и, пригласив Базуркевича приезжать в гости вместе с семьей, ушел порталом.

Базуркевич тоже попросил его извинить, но не ушел. Он отправился отлавливать свое чадо, где-то отмывающее выусня. А Мария Спиридоновна осталась в холле с близнецами.

От равнодушно-скучающего вида у подростков ничего не осталось. Видимо, как приводит в исполнение свои угрозы отец, они знали хорошо. Макияж Лейлы уже потек от набежавших слез, а Рахден как-то ссутулился, сжался и стал похож на старую ворону.

— А куда я вас теперь должна отправить? — Марья вдруг сообразила, что все разошлись. Миранде разрешили заселиться, но про демонов никаких распоряжений не было! — Вот папаша! Бросил детей, сопровождающего, хоть и паршивого, тоже утащил! И что теперь с ними делать?

Решение нашлось сразу, вбитое прошлой работой в подкорку. ЧП? Берем трубочку и звоним всем, кто хоть что-то может! А так как чудный академический браслетик-артефакт никто не отменял, то она не рискнула набрать только ректора. Вскоре в гостиной, куда она привела подростков, принявшись поить их чаем, собрались все. Пришел Лэри, правда осьминогом, завхоз Шнырь, вернулись профессора с деканом и спасенным Пантелеймоном и семейство Базуркевичей с еще мокрым выуснем. Базуркевичам она не звонила, они просто пошли искать, куда все делись.

Вот на этом импровизированном совете они и стали решать, что делать с демонятами. Первый порыв — набрать папашу — был придушен еще в зародыше. Отец, видимо, решил, что свои обязанности выполнил и за детей уже отвечает академия. А поскольку он, явно в растрепанных чувствах, пошел проводить разборки, то объяснить ему что-либо быстро и с толком не представлялось возможным. Второй вариант предложил Шнырь: дети могут пожить в таверне у Сары. В принципе если бы Базуркевич с дочерью все еще жили там, то он вполне бы приглядел еще и за детьми старого приятеля. Но он уезжал, и поэтому Миранда заселилась раньше.

Единственный оставшийся выход не нравился Марии Спиридоновне совсем. Если девочку поселили под ее ответственность и та была хоть и гиперактивной, но послушной и доброй, то принимать под свою же ответственность двух избалованных и совершенно пока незнакомых демонов Марья не хотела.

Да, ребят было жалко, но она обычная женщина без магии и общалась с ними от силы минут двадцать. И она просто озвучила свою позицию, нормальную позицию человека, которому на себя тоже не наплевать!

— Ну, бабушка Маша, — если Миранде до этого были не интересны высокомерные демоны, то, увидев слезы Лейлы, добрая девочка сразу прониклась, — а если они поселятся, а отвечать будет кто-то другой? Вон тут сколько взрослых, и к тому же магов. А профессор Кронов вообще прямо тут живет, — и девочка ткнула пальцем в вампира.

Ужас и панику во взгляде Кронова на подростков не заметил бы только слепой. Одно дело — когда ты сидишь в аудитории за кафедрой и слушаешь ответы по предмету, и совсем другое — следить за двумя незнакомыми подростками, еще и аристократического рода.

В итоге, строго оглядев сжавшуюся на диване парочку, ответственность за них взял на себя профессор Рорх.

— Детей вырастил, и внуков, и прочих праправнуков — и с этими разберусь. В склепе ремонт сейчас, шумно. Там после старого коменданта комнаты убрали? Пантелеймон? Вот пару дней там и поживу, а их рядом поселим. Лэри, ты вопрос реши с бумагами, ну и ты, Саврасыч, выдай потом, что положено. Пойду соберу необходимое. — Он еще раз строго посмотрел на демонят и удалился. Ушел и отец Миранды, обещав переправить ее вещи из таверны через семейный артефакт.

Лэри и завхоз ушли порталом оформлять заселение. Мария Спиридоновна не сомневалась, что ректору придется дать разрешение и она это непутевому папаше еще припомнит! Кронов просто улизнул по-тихому, чтобы ему что-нибудь еще не пытались поручить.

Только Миранда радовалась такому прекрасному выходу из ситуации.

— Здорово! А у нас будет пижамная вечеринка! Бабушка Маша, мы же всех пригласим, а что там будет? А всем надо пижамы или ночная рубашка подойдет? А мы в общей гостиной будем? А у меня ночная рубашка розовая, она подойдет или надо у дяди Пафнутия попросить? Пантелеймон, а у тебя какая пижама? Ой, а у них, наверное, нет пижам! Они же без вещей совсем, и моя Лейле не подойдет, я ростом меньше! И они что — теперь прийти не смогут?! А может, нам выдадут?

Маленький словесный фонтанчик никак не иссякал. Пришлось Марье просто прикрыть рукой рот девочке и сказать:

— Миранда, солнышко, не тараторь. Сначала надо дождаться разрешения. Ты свою комнату видела? Хорошо. Так как ты староста, то поможешь своим будущим сокурсникам разместиться. Пижамы мы найдем. Надо сначала всех спросить, вдруг у кого-то дела. Потом решим и где соберемся, и вопросы с пижамами. Закажем в буфете столовой вкусняшек. Подумай, что лучше подойдет. А я придумаю, что будем делать. — И она, велев детям дождаться секретаря или завхоза, забрав выусня и Пантелеймона, ушла к себе.

Пантелеймон страдал. У него не было пижамы, и день был испорчен вредными скелетами! Они его совсем не понимали, и не слушались, и загнали на крышу склепа! И он может не попасть на вечеринку!

А Марье надо было придумать развлечения и достать пижамы,