Напарник - Сергей Кулаков

– Да, господин Председатель.

– Хорошо. Подождем до завтра. Если все будет так, как вы сказали, предлагаю в ближайшем будущем собраться еще раз.

– Есть вопросы?

– Есть, господин Советник.

– Когда, господин Председатель?

– Точную дату я укажу вам дополнительно.

– Вас понял.

– В таком случае желаю вам удачи, господин Советник.

– Благодарю вас, господин Председатель. Всего хорошего.

Линия разъединилась.

Советник спрятал телефон в стол и вызвал своего секретаря.

Франция, 29 сентября, 9.15

– Ну вот, кажется, он приходит в себя, – услыхал Роман чей-то незнакомый голос.

Он открыл глаза и увидел стоящего над ним человека с бородкой и в белом халате. Человек весело смотрел на него, доброжелательно улыбаясь и подмигивая, как улыбаются и подмигивают врачи, когда хотят ободрить особо тяжелого пациента. Рядом с ним стояла медсестра, миловидная толстушка в таком сексапильном халатике, что Роман сразу ощутил прилив жизненных сил.

Он лежал в больничной палате. Маленькой, зато одноместной, что вполне его устраивало. К его руке тянулась трубка от капельницы, вместо своей одежды он увидал на себе голубую фланелевую пижаму в цветочек. Полицейских в палате не было, но он подозревал, что они находятся неподалеку.

– Как вы себя чувствуете? – спросил врач.

– Кажется, нормально, – ответил Роман.

– Я доктор Леблан. Это сестра Клодин. Позвольте узнать, как зовут вас?

Роман наморщил лоб.

– Подождите… Э-э… Сейчас.

– Ничего, ничего, – поднял в успокоительном жесте ладонь доктор Леблан. – Не торопитесь. У вас сильный ушиб черепа, наверняка есть сотрясение. Поэтому не стоит слишком сильно напрягаться. Кроме того, у вас повреждено левое ухо.

Роман поднял руку, нащупал толстый марлевый тампон на своем многострадальном ухе. Кроме того, голова была перемотана бинтами, видимо, из-за ссадины, которую он получил при падении на пол. Наверное, со стороны он выглядел довольно жалким. Впрочем, это ему пока и нужно было.

– Ничего страшного, – пояснил доктор. – Пока вы находились без сознания, я посмотрел и обработал рану. Повреждена барабанная перепонка, но скоро она заживет. Все остальное в порядке. Так что слух вы не потеряете, не беспокойтесь.

– Спасибо, доктор.

– Вам лучше поспать, – нежным голоском сказала Клодин. – Вы так измотаны.

Она поправила одеяло на груди Романа.

– Merсi, – пробормотал Роман.

– Ну что вы, – отозвалась Клодин.

– Скажите, где я нахожусь?

– Это местечко Лизир.

– Где это?

– Совсем рядом с Тулоном. Вы разве не помните, как вы оказались в наших краях?

– Нет, – покачал головой Роман. – Совсем не помню.

– И не помните, откуда вы ехали? – пытала Клодин, просто-таки сгорая от любопытства.

– Вы пока отдыхайте, – перебил доктор свою не в меру разговорчивую подчиненную. – И попытайтесь вспомнить, как вас зовут. А также то, есть ли у вас медицинская страховка.

– Я надеюсь, что есть, – ответил Роман.

– Я тоже на это надеюсь. Кстати, с вами желает поговорить господин из полиции. Пока вы были без сознания, я не позволял ему вас беспокоить. Но сейчас, мне кажется, вы в состоянии разговаривать.

– Если это необходимо, я готов.

– Хорошо, я ему скажу. Клодин, идемте.

Медсестра, ласково улыбнувшись Роману, вслед за доктором вышла из палаты.

Через минуту в нее вошел высокий мужчина в строгом, изрядно поношенном костюме. Его глаза как буравчики вонзились в Романа. Так и казалось, что он сейчас вытащит из кармана наручники.

– Добрый день. Я инспектор Бретон. Разрешите узнать ваше имя?

Роман только усмехнулся про себя. Коряво работаете, господин инспектор. Доктор Леблан поди известил о потере памяти у пациента. Так что мягче надо быть к больному, предупредительнее.

Он снова старательно наморщил лоб.

– Я не помню… Кажется, Джон.

– Джон! – воскликнул инспектор.

Он придвинул табурет к кровати и сел так, чтобы видеть лицо Романа.

– Вы позволите? Это просто разговор.

– Конечно, инспектор.

Тот достал блокнот и ручку.

– Значит, вас зовут Джон?

– Да. Может быть. Хотя я не уверен.

– То есть? Вы не уверены в своем имени?

– Нет, я не уверен, что помню его правильно. Кажется, Джоном зовут моего брата.

– Прекрасно. Значит, у вас есть брат.

– Да. Мне кажется.

– То есть вы не уверены, что у вас есть брат?

– Да, я не уверен.

– Кто же тогда Джон?

Роман подумал и беспомощно глянул на Бретона.

– Я не знаю, господин инспектор.

Тот дернул носом из стороны в сторону.

– Ладно, допустим. Давайте попробуем выяснить, откуда вы.

– Давайте, – с готовностью согласился Роман.

– Насколько я понимаю, вы не француз.

– Нет, – поспешил подтвердить Роман.

Но тут же неуверенно добавил:

– Наверное…

– Что значит наверное? – начал потихоньку злиться Бретон. – Вы что, не помните, какой вы национальности?

– Помню.

– Какой же?

– Кажется, американец.

– Так кажется или точно?

– Нет, – хорошенько подумав, сказал Роман. – Я из Лондона.

– Значит, вы англичанин?

– Да. Англичанин. Хотя… Мне вспоминается, инспектор, что одно время я жил в Сиднее…

– То есть в Австралии?

– Да, в Австралии.

– Вы точно в этом уверены?

Роман задумался, затем, словно его осенило, посмотрел на инспектора.

– Но у вас же должны быть мои документы. Разве там не написано, кто я?

– Все дело в том, – устало сообщил Бретон, – что вас нашли без всяких документов.

– Кто нашел?

– Полицейские. Вы что, совсем ничего не помните?

– Кое-что…

– Пожалуйста, поподробнее.

– Ну… Дорога. Потом машина. Какие-то люди.

Роман замолчал.

Инспектор, с надеждой слушавший его, сделал нетерпеливый жест.

– Все?

– Все. Простите.

Роман виновато улыбнулся.

– Вам не за что извиняться, – буркнул инспектор.

Он помолчал.

– Судя по акценту, вы либо американец, либо англичанин, либо австралиец. Кроме того, вы помните, что либо вас, либо вашего брата зовут Джоном. Я сделаю запрос в эти три посольства. Возможно, нам удастся установить, кто вы.

– Буду очень вам благодарен, господин инспектор, – церемонно произнес Роман.

Тот кисло улыбнулся.

– Но все-таки очень вам советую вспомнить самому, кто вы и откуда. А главное, как вы оказались на шоссе поблизости от Тулона. Вы были ранены и избиты. Возможно, здесь кроется преступление.

– O, my God! – простонал Роман, закатив глаза.

Инспектор поднялся, с тревогой глядя на его бледное лицо, обрамленное бинтами.

– Что с вами? Вам нехорошо?

Роман слабо простонал в ответ.

Инспектор метнулся к двери.

– Сестра! – крикнул он в коридор. – Больному плохо! Позовите сестру.

Через минуту в палату влетела Клодин, захлопотала возле Романа.

– Что с ним? – спросил Бретон.

– Обморок, – сердито отозвалась Клодин. – Вы что, не видите, человек болен? Вот умрет сейчас, кто будет отвечать?

– По-моему, вы, сестра, слишком драматизируете ситуацию, – с улыбкой возразил Бретон.

Но лицо его выдавало тревогу. Смерть иностранца могла доставить ему уйму неприятностей. Поэтому он почувствовал большое облегчение, когда Роман начал приходить в себя.

– Как вы? – заботливо спросил он.

– Ничего, спасибо, инспектор, – прошептал Роман.

Сестра всячески оттирала Бретона от кровати, поэтому инспектор был вынужден общаться с больным из-за ее спины.

– Поправляйтесь. Я приду, как только что-то станет известно.

– Спасибо…

– Вот именно, – проворчала Клодин. – Сначала все узнайте, потом приходите.

Инспектор покосился ей в затылок, но счел за лучшее промолчать. Еще раз глянув на Романа, он вышел из палаты и притворил за собой дверь.

– Наконец-то, – продолжала ворчать Клодин. – Не успел человек открыть глаза, а они уже тут как тут. Только и знают, что лезть со своими вопросами.

Она склонилась над Романом.

– Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, Клодин, мне гораздо лучше.

Клодин улыбнулась:

– Вы иностранец?

– Да. Англичанин.

Роман покосился на дверь.

– Мне так, во всяком случае, кажется.

– Да не волнуйтесь, – успокоила его Клодин. – Я вас не выдам. Я полицейских ужас как не люблю. Они мне всю жизнь портили, когда я была помоложе. Только соберемся с друзьями хорошенько повеселиться где-нибудь в лесу или на реке, они тут как тут. Давай со своими законами приставать. А если чуть выпил кто или травки курнул, его сразу тащат в участок. Я их с тех пор просто ненавижу.

Присматриваясь и прислушиваясь к разговорчивой медсестре, Роман понял, что у него нет иного выхода, кроме как довериться ей. Девушка она душевная, не слишком умная, но сообразительная, то есть именно то, что ему требуется. Покидать больницу пока рискованно, его могут хватиться и послать на поиски полицию. И тогда можно попасть под надзор, если не в камеру, – французская полиция известна своей суровостью. Нет, надо действовать иначе. Тем более что налицо столь подходящая помощница.