Ненавижу и прощаю... - Наталия Батори

Ворочая одеяло то так, то эдак, девушка хмурилась и тихо бурчала, иногда замирала и тихо шипела… 3аинтересованный ее манипуляциями, Сергей стоял напротив и с любопытством ждал, что же будет дальше. Наконец, она разобралась и, замотавшись в одеяло с головой, пошлепала к двери.

- Вы куда? – опешив и едва сдерживая смех, спросил Столяров.

- Куда-то туда! Тут воняет! – не оборачиваясь, пробубнила Анна у самой двери.

Ему ничего не оставалось, кроме как подхватить поднос и последовать за ней. Правда, уже в начале лестницы поднос был поставлен на пол, а Сергей по пятам следовал за Анной, которая, морщась от боли, не переставала шагать. Иногда он подхватывал ее под локоть, но девушка только отфыркивалась и продолжала играть в самостоятельность.

Charisma 02.11.2014 19:25 » Глава 22

Свое гнездо, другого названия Сергей придумать не смог, Аня устроила в гостиной на диване. Остановившись от нее на безопасном расстоянии, Столяров изумленно наблюдал, как эта маленькая растрепанная фыркалка долго возилась, расставляя подушки и делая кокон из одеяла. Нет, он, конечно, слышал, что в эти дни женщины немного не в себе... Но не ожидал что настолько! Хотя... не так уж много он видел женщин в такие дни... да и вообще старался не думать об этом! Если бы не гримаса боли, искажающая время от времени ее лицо, он бы вообще посчитал состояние Ани забавным, и не более!

Умостившись на диване, подоткнув со всех сторон одеяло, уложив под спину пару подушек, Аня, наконец, свободно вздохнула.

- Чай подать? - хмыкнул Столяров, засовывая руки в карманы.

- Если вас не затруднит... пожалуйста...

Слабый голосок, вымученная улыбка, уставший взгляд...

Да, таким растерянным он давно себя не чувствовал. А ведь Сергей считал, что хорошо знает женщин... Да, он знал, как заставить их глаза гореть, как сделать так, чтобы дамочку трясло, чтобы она кричала от восторга... Но что делать с женщиной, когда у нее критические дни, он не знал. Напрягши память, он старался вспомнить, что делала мама в такие дни, и не смог. Мама всегда такая невозмутимая, что трудно представить ее в таком состоянии. Или он просто не замечал? Черт, у него даже девушки постоянной не было никогда...

Подтянув к дивану маленький столик, он вернулся наверх лестницы и забрал поднос. Погоревший на гренках, коснулся чайника и нахмурился:

- Анна, чай остыл, может, новый заварить?

Слабое движение, и она высунулась из-под одеяла:

- Нет, не стоит! Я потом попрошу Оливию свежий заварить...

- Хорошо...

- Спасибо...

- Да не за что... Может, я могу еще чем-то помочь? - сам не понимая, что это такое он говорит, спросил Сергей.

- Нет... не стоит... хотя... если не трудно... принесите мне мою сумку... там планшет... не хочу Оливию заставлять бегать, у нее суставы больные... - Тихо проговорила Аня и даже смогла улыбнуться.

Сергей улыбнулся в ответ и побрел к лестнице.

Устало опустив голову на спинку дивана, Анна закусила губу и поморщилась. Поясницу ломило, внизу живота все сводило болезненными спазмами, а спуск по лестнице только все усугубил. Но еще хуже было находиться там, в их спальне, где после смерти Гаспара ничего не изменилось. На туалетном столике стояли его парфюмы, в шкафу висела его одежда. На спинку кресла был небрежно брошен халат, так, словно хозяин выйдет через минуту из душа и набросит его на распаренное тело. Все в доме было обустроено по его вкусу, и все ждало его возвращения, которому не суждено было сбыться...

Смахнув слезу, Аня потянулась за чашкой, глотнула и, сжав ее обеими руками, вздохнула. Было странно и любить, и ненавидеть этот дом одновременно.

В этом доме они провели свою первую брачную ночь... Аня все помнила, как будто это было вчера. Как, дрожа от волнения, поднималась за руку с мужем по ступенькам. Как все опустилось внутри, когда дверь тихо закрылась. Его руки мягко легли на талию и привлекли к крепкому телу. Обожженная нехорошим опытом, она ожидала чего угодно, но только не того, что случилось дальше. Усадив Анну на скамью в изножье постели, Гаспар осторожно отколол фату и распустил волосы. Несколько минут массировал ее голову, пока девушка тихонько не замурлыкала. Потом передвинулся вперед и, опустившись на колени, медленно приподнял край юбки и снял с ее ножек белые туфли.

- Как ты продержалась на них весь день?

Гаспар нахмурился, рассматривая высоченную шпильку.

- С трудом, - честно ответила Аня.

Сняв вторую, он поднял юбку еще и коснулся края чулок. Девушка напряглась и затаила дыхание. С кружевной резинки горячие пальцы переместились выше и легонько прошлись по бархатной коже. Выдох. Замерев под его темным горячим взглядом, Анна почувствовала, как мужчина подцепил резинку и начал скатывать чулок по ноге. Когда второй лег на ковер вслед за первым, Гаспар взял обеими ладонями ее узкую ступню и стал массировать.

Сначала Аня кусала губы от боли, но потом пришло расслабление, и вторую ногу она сама поставила на его колено, не скрывая разомлевшей улыбки. После массажа он встал и протянул ей руку. Новоявленную мадам Корту слегка покачивало, когда пальцы мужа расстегивали все крючочки и шнурочки на платье. Поразительно, он еще почти ничего не сделал, но она уже была возбуждена. Кожа горела огнем, тело подрагивало, дыхание сбивалось...

С мягким шорохом платье скользнуло вниз, влекомое его руками.

- Переступи...

Держась за плечи Гаспара, она вышла из свадебного наряда, что пышным облаком лег у ног. Тонкий белый корсет и маленькие трусики совершенно ничего не скрывали. Потоптавшись на месте, Анна подавила желание прикрыться хоть чем-нибудь и просто скрестила руки на груди. Уложив ее наряд на кресло, Гаспар обернулся. Его взгляд был почти осязаем. Вот он прошелся по груди, там, где через тонкую ткань были видны темные соски, ниже по плоскому животу... Словно коснулся ее. Аня шумно выдохнула и опустила руки. Темный взгляд Гаспара скользнул еще ниже, и к щекам девушки прилила кровь. Он знал, что с ней происходит. Аня видела это по легкой улыбке, тронувшей губы, по взгляду, что стал еще жарче.

- Ты очень красивая...

Только три слова, и Аня увереннее выпрямила спину. Если такой мужчина, как Гаспар, считает ее красивой, то, наверное, так оно и есть...