Мужчины (январь 2009) - журнал Русская жизнь

А в каких случаях желание и умение воевать оказываются излишними, нам сегодня демонстрирует противостояние Палестины и Израиля.

Будучи несопоставимо слабее Израиля в военном плане, Палестина обладает самым сильным в мире оружием - демографическим. С его помощью ничтожная в военном и экономическом отношении Албания совсем недавно победила несравненно более сильную Сербию. Рано или поздно палестинцев станет настолько больше, чем израильтян, что сдержать их будет просто невозможно.

Надо смотреть правде в глаза - итогом нынешнего противостояния Израиля и Палестины может стать только геноцид. Либо в жесткой форме (уничтожение), либо в мягкой (изгнание), либо, скорее всего, в смешанной форме. Израиль может успеть его провести, пока обладает военным превосходством. Если он этого не сделает, то его проведут палестинцы, когда получат решающее численное превосходство. Разумеется, можно надеяться на то, что в Палестине откуда-то возникнут нормальные государственные институты, работающая экономика и гражданское общество, но пока никаких предпосылок к этому не наблюдается. Соответственно, геноцид становится единственным вариантом решения проблемы. Вопрос только в том, кто его проведет и когда.

А за Израилем ведь может последовать и Европа, только попозже. Ее уже тоже давно и успешно осваивают представители тех обществ, где биологическое, как минимум, не слабее социального.

Впрочем, Европа может успеть переродить тех, кто ее осваивает. То есть брутальные ближне- и дальневосточные мужчины вслед за своими европейскими собратьями падут жертвой социального, утратив биологическую сущность. Очень уж разлагающе действуют свобода, комфорт и консюмеризм. Придут ли на место «падших» новые «варвары» (например, из Тропической Африки)? Или все человечество в конце концов впадет во всеобщий бесполый гедонизм, ведущий ко всеобщему процветанию (всеобщей деградации, ненужное зачеркнуть)? Скоро узнаем, наверное. Тем более, что мы в этом отношении не выпадем из европейского мэйнстрима.

* СВЯЩЕНСТВО *

Дмитрий Данилов

Мужи духовные

Попытка классификации

Среди прихожан Русской Православной Церкви мужчин не так уж много. Гораздо меньше, чем женщин. В этом можно легко убедиться - достаточно просто посмотреть на толпу в любом храме в воскресный или праздничный день. Среди разливанного женского моря тут и там возвышаются (или не возвышаются) отдельные мужские фигуры. Выглядят эти фигуры по-разному. Они по-разному одеты, у них разные выражения лиц, по-разному устроена растительность на голове, ведут себя в храме тоже по-разному. Попробуем проанализировать эти различия и выявить некоторые типы современных русских православных мирян мужского пола.

Заранее оговорюсь: некоторые категории мирян я сознательно оставляю за пределами этого небольшого обзора. Так, не имеет особого смысла сколько-нибудь подробно говорить о так называемых «захожанах» - людях, которые приходят в храм редко и случайно. Они, как правило, приходят либо посреди службы, либо когда службы и вовсе нет, покупают некоторое количество свечей, ставят их к образам, выбранным по случайному принципу, и уходят. По сути дела, эти люди принадлежат к церкви лишь формально, по факту крещения. Также воздержусь от высказывания суждений о «VIP-прихожанах» - крупных государственных чиновниках, политиках, олигархах, деятелях шоу-бизнеса. Просто потому, что практически не знаком с этой небольшой, но очень влиятельной прослойкой православных мирян. А остальных - попробуем как-то классифицировать. Разумеется, не претендуя на полноту и «стопроцентный охват».

Крепкий хозяйственник

Наименование, конечно, условное. Мужчина не обязательно богатый или состоятельный, но, в любом случае, крепко стоящий на ногах - в материальном и, шире, социальном плане. Занимается, как правило, чем-нибудь «экономическим». Хозяин или руководитель среднего и малого бизнеса. Менеджер, но не офисно-планктонного типа, а такой, знаете, хваткий, оборотистый, тертый мужичок, знающий, что почем, умеющий «крутиться». Руководящий чиновник приблизительно районного уровня. Квалифицированный, «рукастый» рабочий со сложившейся клиентурой и репутацией, хорошо и стабильно зарабатывающий.

Это люди, абсолютно уверенные в своей правоте и, я бы сказал, правильности. В правильности своей жизни. Это, должно быть, очень комфортное состояние - ощущать себя социально успешным, состоявшимся и одновременно жутко нравственным и духовным. «Мы - соль земли. Мы живем правильно. На нас страна держится». И так далее. Свою социально-экономическую успешность считают чем-то вроде подтверждения собственной праведности. «Бог мне помогает в делах». «Живу правильно, по-божески, поэтому у меня в жизни все хорошо и благополучно».

Как правило, это главы крепких, с элементами патриархальности, семей. На службу обычно приходят с женами и детьми. Они часто активно участвуют в приходской жизни, помогают храму материально, и эта помощь бывает весьма значительной. Представители клира знают их лично и подчеркивают свое уважительное к ним отношение. В свою очередь, «крепкие мужички» относятся к священнослужителям с сильным почтением, совершенно не критично.

В тонкости догматики, аскетики, литургики, канонического права предпочитают не вникать, серьезную православную литературу обычно не читают, считая это слишком сложным для себя, а главное - ненужным. «Духовных академий не кончали», «не наше это дело, священники лучше нас знают». Их духовная практика обычно умеренна до некоторой скудости. Утренние и вечерние молитвы, молитвы перед едой и после еды, регулярные посещения храма, иногда паломничества. В этой среде считается вполне достаточным причащаться четыре раза в год (по многодневным постам), в крайнем случае - раз в месяц. «Мы же не монахи». В таком умонастроении их часто поддерживают священники. «Вы же не монахи». Вообще, этот аргумент - «мы не монахи» - для рассматриваемой категории очень важен.

Ту форму церковной жизни, которая сложилась в нашей церкви к настоящему времени, считают единственно правильной и возможной. «Не надо, нельзя ничего менять». Полный консерватизм.

Вид имеют солидный, во всем облике - основательность, осознание собственной значимости. Одеты тоже солидно, часто стоят на службе в костюмах и при галстуках. Очень редко носят бороду, никогда - длинные волосы (это атрибуты других категорий, речь о которых ниже).

Рискну предположить, что большинству таких прихожан сама по себе религия не особенно интересна. Они ее рассматривают как средство нравственной самолегитимизации, а также как полезное, скрепляющее общество социальное установление. «Надо жить правильно».

Интеллигент

О феномене русского интеллигента в церкви кто только не высказывался. Вряд ли мне удастся сказать что-то особо новое. Однако не упомянуть этот типаж здесь никак нельзя.

Главный бич церковного интеллигента - пытливость ума, причем вне зависимости от реальных умственных способностей. Тотальная критичность по отношению к церкви, ее учению и людям и, наоборот, полное отсутствие критичности к собственным способностям выносить суждение по любому вопросу.

Пытливость ума заставляет православного интеллигента много читать, в том числе серьезную специальную литературу. Что, конечно, само по себе весьма похвально. Однако такое чтение часто бывает бессистемным, случайным. Схватит «Огласительные поучения» Феодора Студита, полистает-почитает, потом читанет что-нибудь из Златоуста, потом наткнется на сочинения какого-нибудь католического богослова и тоже прочитает с удовольствием, зачитается Флоренским, Менем, потом опять к византийским отцам припадет… Из прочитанного может сделать самые причудливые выводы. Например, что ни современных авторов, ни святых отцов читать не надо, а надо читать только Библию, а остальное - «от человеков». Или, наоборот, что изучать Библию опасно и вредно, а надо читать только древних отцов и Антония Сурожского. Или что нужно вести богослужение только на современном русском языке. Или что служить надо только и исключительно по-гречески и обязательно петь знаменным распевом. Или что причащаться можно и нужно каждый день, а исповедоваться перед этим не нужно. Или что каноны давно и безнадежно устарели. Или что если хотя бы один канон не исполняется, то это уже не церковь, а беззаконное сборище. Или что надо перейти на григорианский календарь.

Вера интеллигента подвижна и уязвима. Может серьезно разочароваться в Православии, столкнувшись с мелкими грешками духовенства или с неприятными особенностями приходской жизни.

К священнослужителям настроен критически. Любит осуждать их за необразованность, равнодушие к прихожанам, сибаритство, сребролюбие. Вообще любит осуждать.