Сглаз порче — не помеха - Дарья Калинина

— Ну, что же ты, Анечка, застыла? — ласково поинтересовался он.

И Аня поняла, что у нее есть два выхода. Во-первых, сказать врачу, что никакая она не медсестра, да и не пациентка, то есть открыться ему. Но Виталий Семенович, несмотря на его сладкий голос, не выглядел человеком, способным одобрить подобные авантюры. Поэтому существовал риск, что вместо того, чтобы проникнуться тяжелым положением, в которое попала Аня, он ее попросту выставит из отделения.

И тут Анина фантазия разыгралась, и Аня с дрожью представила, как завтра, когда будут вывозить на каталке тело Олега, она будет рассказывать Марише, что не смогла сделать даже такого элементарного пустяка — сберечь человеческую жизнь. Пусть даже это жизнь какого-то никчемного пьяницы. И Аня приняла решение. Виталию ничего не говорить, а сделать все возможное, чтобы он и дальше продолжал принимать ее за медсестру.

Аня глубоко вздохнула, взяла себя в руки и попыталась припомнить, что там делала медсестра, когда собиралась вколоть Ане укол. Память подводила.

— Не надо было мне каждый раз так крепко жмуриться, — пробормотала Аня себе под нос с укоризной.

Но кое-что ей удалось вспомнить. А именно главное — в шприце не должно было остаться ни пузырька воздуха. Воодушевившись этой информацией, которую ей подкинула память, Аня с грехом пополам отломала головку у ампулы, набрала из нее часть жидкости, очень ловко замаскировав от глаз доктора пролившуюся часть лекарства все той же беленькой салфеточкой. По лицу Виталия Семеновича не было видно, что он думает по поводу Аниной профессиональности. Но вообще он как-то помрачнел.

Со вторым шприцем Аня справилась уже лучше.

С третьим и четвертым вообще разобралась просто лихо.

Лицо Виталия разгладилось, и он отправился проводить Аню до палат, где лежали ее пациенты.

— А я не отвлекаю вас от дел? — поинтересовалась Аня уже с некоторым раздражением от того, что врач не оставляет ее ни на минуту одну.

— Вы, Анечка, и есть мои дела, — ответил Виталий Семенович.

— Угу, — кивнула Аня, начиная очень сильно жалеть, что согласилась попить кофе с этим оказавшимся таким прилипчивым врачом.

Дойдя до палаты, Виталий Семенович распахнул перед Аней дверь, подвел ее к нужной кровати и застыл над ней и больным. Аня с ужасом посмотрела на двух мужчин и огромное поле для своей деятельности. Куда именно колоть, она не представляла. Но опять же, поднапрягши свою память, она вспомнила какую-то старую французскую комедию. В частности, эпизод, где объясняли медсестрам, в какую именно часть филея следует всадить иглу. Но и после этого Аня сильно сомневалась, что вообще способна всадить иглу в живое человеческое тело. Тем не менее Виталий Семенович ждал. И Аня начала себя готовить. Для начала она вспомнила все плохое, что ей причинили за ее жизнь мужчины вообще.

Это помогло, но как-то слабо. Тогда Аня припомнила своих мужей и то, что она от них натерпелась. Тут уже стало горячей. Аня почувствовала небольшой прилив ненависти к мужскому полу. И чтобы закрепить результат, она вспомнила того противного типа, который чуть не отравил их с Марищей клофелином. Есть! Аня почувствовала такую злость, что не задумываясь всадила иглу в задницу больного и сделала укол.

— Легкая у вас рука, сестричка, — сказал больной.

Аня в ответ лишь хмыкнула. Больной ей достался огромный, словно бегемот. Вряд ли он почувствовал бы особое неудобство, если бы Аня даже взялась колоть его штопальными иглами. Ну, просто развлечения ради. Остальные уколы прошли значительно легче. Сказывалась тренировка.

— Вот и все!. — бодро сказал Виталий Семенович. — Поздравляю.

Аня в ответ лишь кивнула. В это время в конце коридора показалась высокая женщина в белом халате и позвала Виталия Семеновича.

— Григорьев из третьей палаты жалуется на боли, — сказала она.

Виталий Семенович познакомил свою коллегу с Аней и поспешил с ней в третью палату. А Аня осталась одна в коридоре. Поспешно сунув пустые шприцы в ящик стоящего в коридоре стола, она помчалась в палату, где лежал Олег. К ее облегчению, он уже спал.

— Еще одной серии уколов я не выдержу, — пробормотала Аня, оглядываясь по сторонам в поисках места, где бы ей можно было спрятаться.

Увы, палата была пуста. Единственное укромное место было под кроватью, на которой лежал Олег. Покрывало свешивалось с краев, и под кроватью получалось укромное гнездышко. Недолго думая, Аня нырнула под кровать. И стоило ей это сделать, как в коридоре раздались шаги. Аня насторожилась и прислушалась. Вошедший человек в растерянности встал у порога. Аня насторожилась еще больше.

— Аня?! — услышала она знакомый голос и чуть не застонала от досады.

Это был голос Виталия Семеновича.

— Аня? — повторил он с растерянностью.

И затем Аня увидела, как ноги Виталия Семеновича направились прямиком к кровати Олега.

— Вот оно! — прошептала Аня, покрываясь холодным потом. — Сейчас свершится! Даже к Григорьеву из третьей палаты не пошел, так ему с Олегом разделаться не терпится. А мне как в этом случае быть?

Аня постаралась припомнить, что ей советовала Мариша. Но на ум шло лишь, что нужно кричать. Аня набрала в легкие побольше воздуха, открыла рот, и в этот момент покрывало у нее над головой отдернулось, и она увидела перед собой лицо Виталия Семеновича.

— Анечка? — с недоумением переспросил врач. — Ты что тут делаешь?

Вид у него был самый мирный, нападать он явно не собирался. Так что Аня выпустила из легких воздух и вполне дружелюбно ответила:

— Пуговка закатилась.

— Ах, пуговка! — почему-то растрогался Виталий Семенович. — Кто бы мог подумать!

И он протянул Ане руку, помогая вылезти из-под кровати.

— А я увидел, что вы зашли в эту палату, побежал за вами, а никого нет, — сказал он. — Потом увидел, что под кроватью кто-то шевелится, и решил проверить, что там такое. Заглянул, а там вы.

— И зачем я вам понадобилась? — одергивая на себе халатик, поинтересовалась Аня.

— Хочу, чтобы вы присутствовали на осмотре, который я сейчас буду проводить, — сказал Виталий Семенович. — У вас ведь сейчас никаких других дел в этой палате нет?

— Нет, — покачала головой Аня. — Я в полном вашем распоряжении.

— Отлично! — обрадовался Виталий Семенович и потащил скисшую Аню в третью палату на осмотр пациента Григорьева.

У Мариши дела шли не так весело. Вот уже больше трех часов она лежала на своей кровати, чутко прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за занавески. Но пока все было тихо. Тихо и очень скучно. Напрасно Мариша твердила себе, что она тут лежит не просто так, а охраняет жизнь человека. Спать от этого меньше не хотелось.

Но наконец в коридоре послышались голоса, и к Лене зашел какой-то человек. Мариша приободрилась и насторожилась. Но вскоре выяснилось, что это явилась знакомая Марише медсестра. Она проверила показания приборов и снова ушла. Мариша прилегла на кровать, и тут.., тут в коридоре раздались шаги, услышав которые Мариша вся напряглась.

Она не могла сказать, что в этих шагах такое особое.

Обычные тихие шаги. Неожиданно Мариша поняла, что ее в них насторожило. Так мог шагать человек, который изо всех сил старался быть незамеченным. Мариша сползла с кровати и метнулась к занавеске, за которой лежала Лена. Она была начеку и готова к любому повороту событий. Но участия Мариши события не потребовали. Неожиданно в соседней комнате раздался какой-то свистящий звук. Затем звук борьбы и шум ударов. Перепуганная Мариша принялась отдергивать занавеску, оторвала несколько колец и запуталась сама. В общем, к тому моменту, когда Мариша совладала с проклятой занавеской, в палате у Лены уже никого не было. Дверь еще не успела закрыться, а в коридоре слышался шум быстро удаляющихся шагов.

— Туда! — скомандовала самой себе Мариша.

Она выскочила в коридор и увидела, как двое мужчин бегут прочь. Через пару метров коридор образовывал площадку, хорошо освещенную ночной лампой, и Мариша в ее свете сумела рассмотреть и узнать второго мужчину.

— Ах! — сказала она. — Что он тут делает?

Движимая этим вопросом, она помчалась следом. Но оба мужчины оказались проворней Мариши. И когда она выскочила на лестницу, то шум шагов уже затихал где-то внизу.

— Вот черт! — И Мариша вернулась обратно в палату.

Подойдя к Лене, девушка встревоженно посмотрела на приборы. С ними явно творилось что-то не то. Они тревожно мигали и пикали. Раньше такого возбуждения от них не наблюдалось.

— Что случилось? — растерянно пробормотала Мариша.

И в этот момент она увидела, что именно случилось.

Шланг, по которому поступал воздух в легкие Лены, был отсоединен и валялся на кровати, издавая слабое шипение. Об этом и сигнализировали приборы.

«Надо позвать врача!» — сказала самой себе Мариша, но с места не двинулась.