Призраки прошлого - Джоан Смит

Их изумленным взорам предстала элегантная комната, великолепно обставленная в стиле барокко. На окнах висели роскошные парчовые портьеры; подкладка из простого хлопка скрывала их от любопытных глаз с наружной стороны дома. У окна стоял мягкий диван, обитый тисненым бархатом, на столике около него – початая бутылка кларета из лучших запасов Мертона и бокалы. Пол покрывал изысканный персидский ковер, вдоль стен расположились изящные столики, – на каждом дорогая лампа, на стенах – знакомые Мертону картины.

– Это полотно Каналетто, я помню, висело в наших Золотых Покоях для гостей! – воскликнул он.

На одном из столиков Льюис увидел прекрасную вазу Веджвудского[25] фарфора.

– Она раньше стояла в моей комнате. Мама сказала, что ее разбили слуги!

Мертон прошел в смежную комнату, ведя Чарити за руку. Спальня тоже являла образец изысканного вкуса – широкая постель под атласным пологом, парчовые портьеры, письменный стол и туалетный столик – все атрибуты жилища джентльмена.

– Смотрите, это серебряный туалетный набор отца! Ну, это уж слишком! – воскликнул Льюис. – Заберу домой. Он рассовал по карманам две щетки для волос и расческу в серебряной оправе.

– Не понимаю, как все это оказалось здесь. Без согласия маман этого не могло произойти, – сказал Мертон. В углу спальни он заметил ящик своего лучшего кларета. На столике около кровати стояла пустая бутылка. Он сердито стиснул зубы. – Не обошлось без Багота, из слуг только он имеет доступ в винный погреб.

– Если так живут все отшельники, я не прочь занять это место, – сказал Льюис. – Ни следа власяницы[26], ни подставки для молитв, ни распятия, ни картин на библейские сюжеты. Живет в праздной роскоши, питание получает с господского стола. Интересно, кто у него тут убирает?

– Судя по толстому слою пыли – никто, – ответила Чарити.

Льюис взял в руки книгу, лежавшую на комоде.

– Ни одной священной книги в доме, даже Библии не видно. Это Шекспир. Представьте – старина Нед читает Шекспира. Старый плут.

– Говорила же вам, что он цитировал Шекспира, – напомнила Чарити.

– Вопрос в том, где его носит среди ночи, – недоумевал Мертон.

Чарити сказала:

– Если это действительно он играл роль Мег, то должен был встретиться с тем, кто его послал, и доложить о результатах. Он же не единственный участник.

– Опять вездесущая мисс Монтис! – прорычал Льюис.

Чарити вспомнила;

– Обратили внимание, что когда Багот готовил столик для виста, мисс Монтис настояла, чтобы леди Мертон села спиной к камину? Она сказала, что Ее Светлости нужно прогреть спину. Но это значило поместить ее лицом к окну, где появилось привидение.

– Надо отдать ей справедливость – Монтис умеет устроить свои замыслы как нельзя лучше.

– Теперь мне припоминается еще одна деталь» на которую я вначале не обратила внимания, – добавила Чарити. – Я видела, как Сент Джон выходил из леса сегодня. Это было после ланча, когда он ушел из Холла. Он как-то боязливо озирался, подходя к конюшне. Может быть, Сент Джон тоже участвует в заговоре, Мертон?

– Сент Джон время от времени навещает Неда, – заметил Льюис. – Вряд ли Монтис нужно столько помощников. Она сговорилась с Недом. Ну и идиоты же мы: бьем здесь окна, а эта парочка замышляет очередную гадость. Рано или поздно он должен прийти домой. Подождем здесь.

– С меня достаточно. Недом займусь завтра, – заявил Мертон решительно.

– Ладно. Можем еще встретить его на обратном пути. Смотрите во все глаза, – посоветовал Льюис.

Они погасили лампу и вышли. В знак протеста Льюис прихватил пару бутылок кларета.

– Пусть скажет спасибо, если не получит одной из этих бутылок по голове, – пробурчал он.

Трое молодых людей, вышедших из дома отшельника, представляли живописное зрелище: один хромал, опираясь на палку, у другого карманы были набиты щетками и бутылками; все были возбуждены и соблюдать тишину не могли. Но добрались до Кифер Холла без особых приключений, не обнаружив следов Неда ни по пути, ни около дома. Мертон, войдя в дом, тут же бросился наверх, потом снова спустился в гостиную и объявил, что перевел мать в Гобеленовую комнату и она заперла дверь на ключ. Монтис, как обычно, избегала смотреть ему в глаза. Она не отходила от леди Мертон, поэтому не имела возможности встретиться с Недом.

– Значит надо ждать его прихода, – сказал Льюис, выгружая из карманов трофеи.

– Ей придется спуститься вниз, чтобы открыть ему дверь, – сказал Мертон.

– Не исключено, что Монтис будет говорить с ним из окна своей спальни, – добавила Чарити. – Было бы неплохо покараулить около дома.

– Вы правы, – согласился Мертон, и они оба посмотрели на Льюиса.

– Понимаю. Мне как всегда достается самая грязная работа, – пожаловался тот. Откупорив бутылку кларета, Льюис заявил: – Я пошел. Не забудьте сообщить, если Нед явится через дверь. Мне вовсе не улыбается просидеть всю ночь в кустах.

– Возьмите одеяло, – посоветовала Чарити.

– Нет уж, спасибо, но на чем сидеть захвачу. – Он взял скамеечку Мертона. Чарити открыла ему дверь и вернулась к Мертону.

– С этого дивана видна лестница в холле, – сказала Чарити. – Если сидеть в темноте, мисс Монтис не заметит нас.

– Вам незачем жертвовать сном, – сказал Мертон из вежливости, хотя ему очень хотелось побыть с Чарити наедине.

– Я все равно не смогу уснуть, когда происходят такие таинственные события. Лучше закутаюсь в шаль, которую я, кстати, не давала Неду, и устроюсь поудобнее.

– Теперь у вас еще один козырь против меня. Еще раз прошу меня простить. – Мертон открыл вторую бутылку кларета в ожидании дальнейших действий со стороны неприятеля.

– Давайте погасим свет, – предложила Чарити.

– Пока не нужно. Холл освещен. Багот еще не запер двери на ночь. Монтис будет ждать, пока все лягут спать. А вот и Багот. Багот, на минутку, пожалуйста, – Багот подошел.

– Я только что был в замке у Неда и нашел там это, – он указал на кларет. – Ключ от погреба есть только у меня и у вас. Я ему вина не давал. Как оно могло там очутиться?

Багот заморгал от смущения.

– Ну как же, милорд, вы же знаете, что мы всегда снабжали отшельника всем необходимым – с того дня, когда ваш отец умер.

– Это отличное вино не относится к предметам первой необходимости, скорее наоборот. Это роскошь. Отшельник, посвятивший жизнь смиренным молитвам, по-моему, может легко обойтись без изысканного вина, без картины Каналетто и без серебряного туалетного набора. Это уже переходит все границы.

– Его Светлость приказывали удовлетворять все его просьбы, в пределах разумного, конечно.