Напиши мне про любовь - Элизабет Питерс

— А как насчет наркотиков?

— Да ведь вся молодежь ими балуется, — отмахнулась старушка безразлично. — Ну ладно, осталось всего ничего. Завтра вечером конференция завершится и с Лори будет покончено. Прошу прощения, миссис Кирк, я должна открывать форум.

Жаклин отыскала свободный стул. Уследить за переменами настроения Хэтти — задача не из легких, но сейчас ее интересовала Валентайн, а не Хэтти. Старушенция — натура прагматическая: коль скоро рекламный трюк не удался — ну и черт с ним. Но почему передумала Валентайн? И передумала ли?

Отмахнувшись на время от этой заботы, Жаклин прислушалась к дискуссии. Адресована она была скорее писателям — нынешним и будущим, — чем читателям. В зале присутствовало больше сотни дам. Очевидно, все мнили себя способными написать любовный роман (а может, уже написали). Издатели на удивление откровенно рассказывали о своих требованиях, да так подробно, что Жаклин невольно подумала: почему бы не запустить болванку сюжета в компьютер и запрограммировать, чтобы каждый раз всего лишь изменять имена персонажей?

Героини должны быть красивы, пышногруды и «с чертовщинкой». «Нежная Юность» желала видеть их неразбуженными, но способными на чувственную страсть. «Потерянная Любовь» желала видеть их чувственными, и точка. Герои могут быть брюнетами, рыжими или блондинами — главное, чтобы у них были волосы. Для «Потерянной Любви» в принципе сгодится и седина, но редактор предупредил, что это довольно рискованно, — лучше слегка посеребрить виски, и хватит, Некоторые признавали и упитанных героинь, лишь бы толстушка была соблазнительной и непременно сбросила излишек веса до конца книги.

Жаклин все подробно записывала. Особенно ее потрясла юная кудрявая издательница, которая предостерегла:

— Ваша героиня не должна быть неразборчива в связях. Она может прыгать в постель с мужчиной каждые сорок страниц, но при этом обязана быть в него влюблена. Или изнасилована, разумеется.

Жаклин подняла руку.

— А как насчет «Вечного янтаря»? — с серьезным видом спросила она.

Половина собравшихся рассмеялась, вторая половина пришла в недоумение. Выступавшая озадачилась, затем изрекла:

— Из любого правила бывают исключения, но только если вы действительно понимаете, что делаете.

Жаклин не стала записывать этот совет.

К тому времени, когда заседание закончилось, в голове Жаклин теснилось множество идей, а еще неприятное ощущение — быть может, Бетси и ее ЖОПСы все-таки правы? Некоторые издатели предупредили, что их героини должны быть «раскрепощенными», независимыми и гордиться своей чувственностью. Отлично — с этим Жаклин не спорила. Однако те же самые издатели выступали против беспорядочных связей. Но разве более раскрепощенно — отдаваться против своей воли, нежели искать «амурных приключений» (по выражению одной из старомодных издательниц) ради собственного удовольствия? Слово «любовь» повторялось до того часто, что набило оскомину. Героини все были сплошь моногамными — в душе, если не на деле — и ближе к хэппи-энду покоряли героя и превращали его в такого же однолюба.

На самом деле все эти книги были антифеминистскими и антиженскими — не только из-за похотливого интереса к изнасилованию, но и потому, что навязывали давно устаревший взгляд (придуманный и старательно культивируемый мужчинами): мол, в жизни женщины нет иной достойной цели, кроме как посвятить все свое время, силы и сексуальные возможности одному-единственному мужчине. Насколько Жаклин могла судить, между новыми и старыми романами было лишь одно различие: любовь заменила брак как необходимое условие, чтобы лечь в постель.

Не слишком довольная, она направилась в Буковый зал, где победительнице «Любовной Лотереи» должны были вручить Виктора фон Дамма. Но насладиться этим зрелищем ей, увы, было не суждено.

В вестибюле ее ждал Джеймс, хотя узнать его оказалось непросто: нижняя губа распухла, увеличившись чуть ли не вдвое; огромный кровоподтек на виске был в тон широкой царапине на подбородке. Жаклин поспешила к нему, и Джеймс с мученическим видом вытянул руки. На запястьях алели яркие полосы.

— О, Джеймс! — растерянно выдохнула Жаклин.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Когда это случилось?

— Только что.

— Только не говори, что это...

— Вот именно.

— Джеймс, милый... Неужели все так серьезно?..

— Ты чертовски права, это серьезно! Эту девку надо запереть в психушке. Она поджидала, когда я выйду из своего номера. А потом затолкала меня обратно и... и...

— Ударила по голове?

— Нет, я упал, — ответил Джеймс, уже более спокойно. — Она сбила меня с ног, черт возьми! На минуту я потерял сознание. Тогда она... она... уселась на меня верхом. Если засмеешься, клянусь, я тебя убью!

— Да я не смеюсь. — И правда, дрогнув на мгновение, лицо Жаклин сохранило серьезное выражение. — Она тебя связала?

Джеймс кивнул:

— Моим же галстуком! И, срывая его, едва не задушила. А пока я лежал и хватал ртом воздух, эта мерзавка перевернула всю комнату вверх дном. Побросала все на пол, выдернула все ящики...

— Что, и под матрас заглянула?

— Какая разница!!! Все равно проклятого блокнота там не было.

— Я просто спросила, Джеймс. Продолжай!

— Нет, под матрас она не заглянула. Тщательным обыском ты бы это не назвала. На все про все ей хватило пары минут. Карманы моего пиджака она тоже обшарила. А потом сбежала, оставив дверь нараспашку.

— Кто-то увидел тебя и пришел на помощь?

— Нет, я сам развязался. Знаешь, Жаклин, девица окончательно спятила. Я заявлю в полицию.

— Да, так будет лучше. — Выражение лица Жаклин из серьезного сделалось мрачным. — Постарайся поговорить с О'Брайеном, если сумеешь. Давай встретимся здесь же, в баре, примерно через час.

— Примерно через час я буду весь в пластыре, А ты куда?

— Скоро вернусь.

Жаклин отыскала Хэтти за самодельной сценой: старушка подклеивала волоски к груди Виктора.

— Снова вы? — недовольно буркнула агентша. — Хотите с ума меня свести?

— Я ищу Лори.

— Да не знаю я, где она, и знать не хочу. Стой спокойно, Виктор.

— Чешется, — пожаловался Джо-Виктор. — Эй, миссис Кирби. Когда увидите Сью, передайте ей, пожалуйста...

— Помолчите, Джо! Хэтти, мне не до шуток. Только что Лори напала на моего друга и устроила разгром в его номере. Я должна ее найти.

— Ого! — негромко присвистнул Джо. — Говорил я вам, Хэтти, что эта девчонка с приветом.

— Я не отвечаю за ее поступки! — отрезала Хэтти. — И не пытайтесь втянуть меня, миссис Кирски. Лори совершенно не в себе, Нельзя верить ни единому ее слову.

— Мне нет до вас никакого дела! — взорвалась Жаклин. — Мне нужна девчонка. Надо отыскать ее, пока она не натворила бед. Где Лори живет? У вас есть ее адрес, телефон? Кто ее друзья?

— Адреса я не знаю. Ее фамилия Туппер, и живет она то ли на Парк-лейн, то ли на Пятой авеню. Джо... то есть Виктор! Ты прекратишь ерзать?

— С кем она дружит? — не отставала Жаклин. — Она ведь президент фан-клуба Валери Валентайн, верно? Кто еще в него входит? Где они?

— Наверное, где-то поблизости, — равнодушно ответила Хэтти.

Понимая, что от старухи больше ничего не добиться, Жаклин оставила ее в покое. За дверью дожидалась группа поклонниц, и среди них — несколько девушек, которые в день открытия топтались рядом со стендом мисс Валентайн. Жаклин вцепилась в ту, что стояла ближе всех, с глуповатыми глазами навыкате.

— Я ищу Лори.

Глаза девицы, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

— Откуда мне знать...

— Эй, полегче, вы ее задушите! — вмешалась дурнушка в очках.

— Извини. — Жаклин отпустила пучеглазую фанатку, и та юркнула за спину подружки. — У вашего клуба есть вице-президент?

— Это я, — заявила дурнушка.

— Ты подруга Лори?

— Можно и так сказать, — последовал осторожный ответ. — А что она натворила?

— Мне надо с тобой поговорить. — Она отвела девочку в сторону. — Как тебя зовут?

— Мередит. Мередит Кац. А вас?

— Жаклин Кирби.

Губы Мередит насмешливо изогнулись, на зубах блеснула металлическая пластинка.

— Та самая знаменитая сыщица?

Жаклин криво улыбнулась в ответ.

— Что ты делаешь в этой компании... э-э... поклонниц?

Мередит продемонстрировала свой недюжинный ум, восприняв это как комплимент:

— Да они в общем-то ничего. А мне нравится, как Валентайн пишет.

— Мне тоже. Послушай, Мередит... вряд ли тебя кто-нибудь называет Мерри.

— Это точно.

— У Лори крупные неприятности. Я хочу ей помочь.

— Какие неприятности?

— Ее могут арестовать за разбойное нападение.

— Ну и ну! — Мередит задумалась, но особого удивления не выказала. Наконец девочка медленно произнесла: — Пожалуй, вы можете считать меня подругой Лори, поскольку у нее больше нет друзей, только наш фан-клуб. Она всегда была немного с придурью, но в последнее время совсем с катушек слетела. Мне ее жаль, но... откуда я знаю, что вы действительно хотите ей помочь?