Радиоразведка: ответный удар - Михаил Ефимович Болтунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Режим радиомолчания
— Командир 545-го радиодивизиона ОСНАЗ майор Гудков доклад закончил.
Майор оторвался от карты, которая была развернута на столе, и посмотрел на генерала Трусова. Начальник разведки 1-го Белорусского фронта, насупившись, молчал. И это молчание не предвещало ничего хорошего.
— Вот что, Константин Михайлович, — со вздохом произнес Трусов. Генерал редко обращался к подчиненным по имени-отчеству, и это могло означать только одно: крайнюю степень его недовольства.
— Ты все правильно доложил. «Слухачи» твои молодцы, верно вскрыли группировку немцев на бобруйском направлении. И карты у нас с тобой, считай, близнецы-братья…
Генерал отодвинул карту Гудкова и раскрыл свою.
— Смотри, — ткнул он карандашом, — вот штаб корпуса, вот дивизии, все семь, как на ладони. Ну и что толку?..
Трусов в упор глядел на командира дивизиона.
— Этого вчера было достаточно, а сегодня мало. Нам позарез надо выведать, что знают о нас немцы. Иначе как же мы будем наступать. Понял меня, майор?
Гудков отрапортовал, мол, понял.
— Ну тогда иди. Жду, Константин Михайлович, от тебя добрых вестей и очень надеюсь.
Командир возвращался в свой дивизион и размышлял над словами начальника разведки фронта. Действительно, теперь, когда фашисты потерпели поражение под Сталинградом и Курском, ситуация на фронте изменилась в нашу пользу. И сейчас для гитлеровцев очень важно удержать Белоруссию.
В Белоруссии немецкое командование сосредоточило крупнейшую группировку войск — группу армий «Центр». В нее входили три общевойсковые армии, одна танковая, а также часть войск из группы армий «Север» и танковой армии из группы армий «Северная Украина». Всего миллион двести тысяч человек. Враг создал глубокоэшелонированную оборону, города Витебск, Бобруйск и Оршу превратил в крепости.
По работе своего 545-го радиодивизиона ОСНАЗ майор Гудков знал, какие строгие ограничительные меры в использовании радиосвязи принимал враг. Связь между штабами армий, корпусов и дивизий была только проводная. Радиостанции этих штабов практически не работали. Даже полковые станции выходили в эфир по очень ограниченному графику.
Вот и попробуй в этих условиях выполни приказ генерала Трусова, выведай степень немецкой осведомленности о нас. Так они тебе и доложили, мол, известно, где стоит эта дивизия или тот полк.
Знал бы начальник разведки, сколько им стоило сил в условиях фашистского радиомолчания раскрыть дислокацию немецких соединений, нанесенных на его карту. И день и ночь слушали станции приданных частей, которые, по сути, без радиосвязи не могли осуществлять обеспечение войск. Следили за станциями офицеров связи военно-воздушных сил, находившихся при общевойсковых штабах. Засекали радиостанции артиллеристов, в особенности зенитчиков.
Однако майор Гудков понимал, теперь эти станции им не помощники: ни зенитчики, ни артиллеристы, ни танкисты или общевойсковики. Выручить их может только УКВ-связь немецкой разведывательной авиации, то бишь самолеты ближней авиационной разведки. Только перехваты с борта немецких самолетов-разведчиков о выявленных новых аэродромах, скоплении пехоты и артиллерии, об интенсивности движения на шоссейных и железнодорожных магистралях помогут ему выполнить задание командования.
На это он и ориентировал своих подчиненных. О том, как удалось выполнить приказ, Константин Гудков вспоминал так:
«…Шла вторая половина июня 1944 года. Погода стояла ясная, летняя, видимость, как говорят летчики, “мильон на мильон”. И вот в этот период, за несколько дней до перехода войск 1-го Белорусского фронта в наступление, радиоразведчики дивизиона офицеры В. Девякин, А. Лаврова, З. Ильина, В. Макушок, отлично владевшие немецким языком, перехватили и раскрыли донесения фашистской воздушной разведки, которая обнаружила на наших фронтовых аэродромах и посадочных площадках, в основном перед правым крылом фронта, до 600 самолетов.
Немцы вскрыли также места сосредоточения наших танков по следам гусениц, которые отчетливо просматривались на мягком грунте. Эти сведения были немедленно доложены в штабы фронта и 65-й армии.
Через два дня после доклада я был неожиданно вызван на КП 65-й армии. При этом меня предупредили, чтобы я взял с собой карту со всеми нанесенными на нее результатами разведки немецкой разведывательной авиации.
Прибыв на КП армии, я был немедленно представлен человеку в генеральской фуражке и в черном кожаном пальто без погон. Как оказалось, это был генерал армии К. Рокоссовский, командующий войсками 1-го Белорусского фронта. Он коротко сказал, обращаясь ко мне: “Доложите”, — не уточняя о чем, видимо, считая, что это само собой разумеется.
Я достал из планшета карту, на которой было обозначено 30 наших аэродромов и посадочных площадок, с указанием количества и типов базирующихся на них самолетов. Всего около 600 единиц, а также места сосредоточения танков.
Генерал К. Рокоссовский внимательно рассматривал карту, очевидно, оценивая достоверность имеющихся на ней сведений, затем оставил карту себе, и приказал мне не ослаблять наблюдения за деятельностью самолетов-разведчиков, а обо всем, что они вскрывают, докладывать в штабы фронта и армии».
На следующий день, сколь тщательно «слухачи» 545-го радиодивизиона ни слушали борты немецкой разведывательной авиации, ничего существенного не смогли уловить. Растерянные фашистские воздушные разведчики на 30 аэродромах и посадочных площадках насчитали всего 7 самолетов. А танки вообще исчезли бесследно.
Как стало известно позже, по приказу Рокоссовского самолеты были переброшены на запасные аэродромы и искусно замаскированы. А следы танков заметались с помощью деревьев, которые волочились за каждой боевой машиной.
…В Белорусской операции радиоразведку осуществляли 339-й дивизион (1-й Прибалтийский фронт), 474-й (3-й Белорусский фронт), 480-й (2-й Белорусский фронт), 394-й, 541-й и 545-й дивизионы (1-й Белорусский фронт). Кроме них, в границах всех четырех фронтов работали части ОСНАЗ Ставки Верховного Главнокомандования.
Три дивизиона 1-го Белорусского фронта были выдвинуты к переднему краю и действовали в полосах наступления 47-й, 61-й и 65-й армий на бобруйском, пинском и брестском направлениях. Дивизионы размещали как можно ближе к штабам армий. Из двух маневренных групп 541-го и 545-го дивизионов была создана единая мангруппа и придана разведотделу штаба 3-й армии, на правом крыле фронта.
В составе четырех фронтов действовали 19 групп ближней радиоразведки.
Шел 1944-й год. Весь предыдущий боевой опыт доказывал, что подготовка радиоразведки к такой крупной наступательной операции должна осуществляться самым тщательным образом. Так и было сделано. Отделение радиоразведки разведотдела штаба 1-го Белорусского фронта разработало схему-задание, в которой были определены границы разведки дивизионов, их задачи по перехвату и пеленгованию, пункты дислокации
