Хранитель Мечей. Странствия мага. Том 2 - Ник Перумов

Отец-экзекутор не успел обрадоваться внезапному избавлению от опасности, когда пращная пуля сбила с ног горячую Рысь. Фесс рванулся к нему, словно волк, защищающий своё логово. Позади топали ноги врагов, но Этлау уже рядом, он ничего не сможет сделать, он в его, Фесса, власти…

Инквизитор не завопил от испуга и не побежал. Да, он был бледен, и Фессу бросились в глаза бисеринки пота на высоком лбу, но Этлау не побежал, не схватился за какой-нибудь спрятанный под рясой меч. Он просто сделал один-единственный шаг назад. Только один шаг в заросли бересклета.

Фесс едва успел отскочить. Ветки безобиднейшего кустарника внезапно ощетинились длинными иглами, под стать дикобразовым, рванулись к нему, норовя оплести и задушить, разорвать горло… А сзади уже набегали враги, их осталось всего трое – раненный копьём праха верзила затёр рану красным порошком, но драться всё равно не смог, тихо так уковылял себе в кусты. Инквизитор с дубиной так и остался валяться мёртвой грудой, толстяк дрался, держа меч одной рукой – вторую он прижимал к тому месту, где до недавнего времени имелось правое ухо; невысоклик болезненно шипел и держался за бок, куда угодил кованый сапог некроманта. В общем, враги тоже понесли потери – и, наверное, Этлау это понял. Или же правильно оценил рывок Фесса, стоивший жизни одному из его псов. И то, что Фесс собирался с ним сейчас сделать…

– Отходим! – крикнул Этлау, прячась за колючей бронёй. – Отходим, кому говорю!..

Надо сказать, дисциплина у отцов-экзекуторов была отменная. Фесс и глазом моргнуть не успел, как трое уцелевших врагов скрылись в зарослях. Половинчик попытался было подобрать свой лук, оставленный как раз возле самых кустов, – Фесс махнул мечом, разрубив пополам и сам лук, и стрелы в саадаке. Половинчик яростно зашипел, словно кошка, но подойти не решился, последовал за Этлау.

Фесс попытался было преследовать инквизиторов, да только куда там!.. Ветки на его пути сплетались крепче каменных стен, корни норовили зацепить за ноги и опрокинуть – но само по себе это было б ещё полбеды, однако же каждый кустик, каждое растение, даже самые мелкие и мирные, внезапно обзавелись полным набором устрашающего вида шипов, на остриях которых внушительно поблёскивали какие-то тигрового цвета капли – наверняка яд…

Обдирая в кровь руки, Фесс попытался проломиться следом – напрасная попытка. Эльфы знали толк в устройстве лесных крепостей. Некромант замахнулся было рунным мечом – и вдруг услыхал отчётливый и холодный голос Вейде:

– Не делай этого, человек.

Чёрный клинок опустился. Эльфийка была права, приходилось признать. Рубить живые, растущие на земле создания, по канонам эльфов, есть страшное преступление, не оправданное ничем, даже самозащитой и спасением собственной жизни.

Некромант нехотя отступил. Делать нечего, враги ускользнули. А ведь он почти одержал верх! Почти что одержал!.. Было от чего вгрызться зубами в собственную костяшку от досады.

Опомнившись, он подбежал к неподвижно распростёртой Рыси. Кажется, это конец. Лежит… не шевелится… дыхания не прослушивается… перевернуть бы надо… могу себе представить, что у неё вместо виска…

Сунул руку, коснулся шеи. Жилка не билась. Девушка была мертва. Он с отвращением к самому себе ударил кулаком в ладонь:

«Дубина ты, Фесс. Бревно. Полено бесчувственное. Она шла с тобой, она дралась рядом с тобой, она выручала тебя – а ты не можешь даже заплакать над ней, некромант. Как легко ты стал терять друзей и соратников, стражник Серых Пределов, вся твоя дорога через Эвиал устлана трупами – либо убитых тобою, либо павших, сражавшихся с тобой рука об руку…»

– Отойди, – услыхал он торопливый голос Вейде. Эльфийская целительница налетела невесть откуда, резко и зло толкнула его в плечо, требуя места. – Не стой столбом, помоги мне её перевернуть!.. Может, ещё не поздно…

При виде раны стало дурно даже видавшему виды некроманту. Пущенный из пращи камень раздробил височную кость, но, к счастью, не проник глубже. Вейде положила два пальца на горло девушки, закрыла глаза – и Фессу показалось, что словно весь Великий лес, от мекампской степи до Железных гор и северных тундр, содрогнулся сейчас от непереносимой боли. Вейде глухо вскрикнула, голова эльфийки конвульсивно дёрнулась, однако пальцев от горла Рыси она не убрала. Волосы чародейки рванулись в разные стороны, словно от порыва сильного ветра, внезапно задувшего разом со всех уголков мира. Глаза набухли слезами. Ветви громадных дубов медленно склонились к земле, словно под гнётом незримой тяжести, листья стремительно пожелтели, сморщились, свернулись в трубочки, и злой ветер начал срывать их один за другим. Вейде тряслась, словно в лихорадке, с посиневших губ срывались неразборчивые слова – неразборчивые до тех пор, пока Фесс не сообразил, что эльфийка использует тот же самый мёртвый язык поклонявшихся Тьме народов, что и сам некромант – для плетения своих заклятий.

Светлые-то вы светлые, да при случае и Тьмой не преминете воспользоваться…

Вейде трясло всё сильнее и сильнее. Зубы эльфийки клацали, точно деревянные крестьянские башмаки, отбивающие ритм во время быстрого танца. Однако – Фесс вздрогнул, когда увидел, хотя, казалось бы, некроманту такие штуки должны быть не в диковинку – однако заклятье действовало, Рысь пошевелилась, вдохнула, закашлялась, и её вырвало кровью.

– Tanni yoarani… yoarannum tangate, – услышал некромант шёпот Вейде. И потом, уже на эбинском, – всё будет хорошо, малышка…

Над головами их уже вовсю гулял настоящий вихрь. Сила вырвалась на свободу, она дотянулась до уходящей в вечный мрак Рысиной души, но и в лесу она покрушила тоже немало.

Воительница приподнялась и села, поддерживаемая за плечи эльфийкой. Глаза быстро прояснялись, смертельная бледность уходила, сменяясь нормальным румянцем.

– Я пойду и разбужу твоих лежебок, – ледяным тоном сказала целительница. – Имею веские основания предполагать, что проснутся они живыми и совершенно здоровыми. После чего вам надо будет немедленно уходить. Лес вас больше не потерпит.

– Даже её? – Фесс кивком указал на Рысь. Та уже сидела, держась за грудь. Невольно некромант покосился на её висок – всё цело, никаких размолотых костей и прочих страхов. Просто пятно запёкшейся крови, будто просто содрана кожа, не более.

– Даже её, – лицо Вейде казалось сейчас глыбой зеленоватого льда. – Скажу больше – её в особенности.

По плотно сжатым губам, гневно сузившимся глазам некромант понял, что просить дальнейших разъяснений бессмысленно. Их не будет. И лучше на самом деле последовать совету целительницы – как можно скорее убраться отсюда, тем более что Джайлз ещё жив и, значит, жива надежда его отбить, несмотря на перевес инквизиторов в числе.