НЕсвобода слова. Как нам затыкают рот - Юрий Мухин

Журналистику абсолютно справедливо сравнивают с проституцией, сюда же надо отнести и всех тех, кто пишет для неопределенного круга лиц. И подавляющую массу пишущих за деньги хозяина СМИ (подчеркну это) нужно сравнить с тупыми проститутками, которые заражают клиентов сифилисом, не понимая этого. Не понимают, поскольку все пишущие ныне, как правило, с высшим образованием. А оно – особенно гуманитарное – предназначено для превращения оглупленного школой подростка в амбициозного кретина, поэтому недостатка в амбициозных идиотах журналистика не испытывает. Оставшаяся часть пишущих за деньги хозяев – еще и подонки, поскольку понимают, что «заражают сифилисом» потребителей их медиапродукции. Но продолжают заражать, да еще и гордятся собой – экие они умельцы по одурачиванию населения! Те же пишущие, у кого нет хозяина, испытывают трудности с тем, где им опубликовать свое свободное слово, посему особого влияния на свободу слова они не оказывают. Их слово влияет только на ту часть населения, которая способна выйти из толпы и попытаться сама в чем-то разобраться, а таких людей немного.

Именно тупость журналистов приводит к тому, что журналисты не просто не участвуют в борьбе за свободу слова – они сами яростно и искренне с ней борются. Давайте поговорим теперь об этой тупости.

«Мечта раба – рынок, на котором можно купить себе хозяина», – писал польский мудрец и сатирик Станислас Ежи Лец. Мысль абсолютно правильная, особенно, если в подтверждение ее дать частный случай в виде примера: «Мечта проститутки – район, на котором можно снять клиента, который бы и много заплатил, и без особого садизма». Вот только Ежи Лец, точно сделав наблюдение и описав проблему, не вскрывает внутренних мотивов раба – почему раб не хочет оставаться свободным, почему ищет себе хозяина? Почему раб добровольно отказывается от свободы, как от нее абсолютно добровольно отказываются наши журналисты и политики, стремящиеся стать рабами Кремля? Только ли дело в деньгах и продажности?

А вы мысленно поставьте себя на место раба и прикиньте возможные варианты устройства его судьбы. Что значит для раба – быть свободным?

Это значит, что все решения принимаешь только ты сам, и только ты сам несешь за них ответственность. А если ты в своем решении ошибся, то есть если у тебя не хватило ума найти правильное решение, то все моральные и материальные убытки, а в некоторых случаях и более тяжелое наказание, ложатся только на тебя. Все славят радость свободы, и мало кто обращает внимание на обстоятельство, инстинктивно понятное даже дуракам: свобода – это ответственность, требующая ума для того, чтобы нести эту ответственность без больших убытков для себя.

А как быть тупому человеку, внутренне осознающему, что в свободном плавании он утонет? У такого один выход – в рабы! Ведь у раба проблем ответственности за свои решения нет. У раба есть одна и очень простая забота – точно исполнить решение хозяина и за это получить от хозяина средства, на которые раб осуществит мечты и цели своей жизни – сытно есть и развлекаться. А за ошибки решения, тупо исполненного рабом, ответственность будет нести тот, кто решение принял, – хозяин. Вот почему раб ненавидит свободу. И именно поэтому рабу нужен этот ненавистный хозяин (заставляет, гад, работать): без ума хозяина раб неспособен получать для жизни столько, сколько ему даст хозяин. При этом раб ненавидит свободу в принципе и душит свободу всех остальных, поскольку инстинктивно понимает, что свободный человек, реализуя свою свободу, всегда покажет очевидное – насколько он умнее и эффективнее раба. И хозяин может предпочесть в качестве работника свободного человека, выкинув раба на ненавистную рабу свободу.

Еще момент. Свобода нужна для творчества, а оно выражается в решениях, которые до этого никому не были известны. Находясь в рабском подчинении данных хозяином инструкций, для раба ни творить, ни созидать невозможно, поскольку при любом самостоятельном, творческом решении он нарушает инструкции хозяина, и его за это тупо накажет чаще даже не сам хозяин, а его раб, приставленный наблюдать за точным исполнением решений хозяина. Ни творчество, ни созидание невозможны без свободы.

Этим объясняется и тупиковое состояние нашей науки – ученых сегодня невообразимо много, но настоящих ученых-творцов почти нет. Наука сегодня – это скопище рабов «общепризнанных теорий», умело смастеривших себе диссертации и пролезших в Академию наук, в которой они душат любые проявления научного творчества, отличные от указаний их хозяина – «общепризнанной теории».

Рабство – следствие интеллектуальной немощности. Мы видим, как в России душится свобода слова с помощью журналистов, а разве мы не видим, как низко упало в России образование? Мы что, не видим, сколь низок уровень умственного развития у новой генерации журналистов, среди которых уже и Собчак – звезда?

Писание на деньги хозяина СМИ и свобода слова несовместимы! Это было видно и в СССР, особенно видно это сейчас.

Шантажисты

Несколько лет назад мне пришлось сутки ехать в поезде, и я взял в дорогу книги, которые просто так читать бы не стал, а среди них просмотрел и книгу Елены Токаревой «Записки рядового информационной войны». И прочитанное там вновь вернуло меня к теме умственной убогости журналистов – и к мысли о том, что этой никчемной профессии нет места в интеллектуально развитом обществе. В таком обществе пресса должна быть похожей на газету «Дуэль» – люди в этой прессе должны писать только тогда, когда у них накипело. И когда им есть что сказать того, чего другие не видят и что другим может быть интересно. И в конечном итоге когда пишущие обязательно сами понимают, о чем говорят. Ведь это не дело, когда единственным достоинством человека является умение связывать слова в предложения, и ему только по этой причине дают возможность заполнять информационное пространство в лучшем случае словесным мусором, а сплошь и рядом – откровенной глупостью. Это не дело – плодить информационный мусор только потому, что каким-то журналистам хочется кушать. Нормальному человеку, когда ему нечего сказать, можно просто помолчать и послушать других, а вот профессиональные журналисты в своем стремлении зашибить деньжат вякают, вякают и вякают. Вякают что попало, вякают глупость. В журналистике как нигде видно, что «профессионалов пера» давно уже пора менять на любителей – на знатоков вопроса.

Елена Токарева – профессиональный журналист, т. е. человек, который ни бельмеса не соображает ни в каких вопросах, кроме секса и жратвы, но очень бойко и занимательно может описать то, что видела, и пересказать то, что слышала или читала. В этом смысле книга Токаревой читается легко, она интересна и познавательна, и я даже публиковал в «Дуэли» кое-какие эпизоды из нее. Но как только Токарева пытается «анализировать», то тут хоть стой, хоть падай, но об этом позже. А сначала об авторе так, как она представляет себя читателям и какой она перед ними предстает, сама того не подозревая.

Токарева несколько лет была главным редактором газеты «Стрингер» («Stringer»). Я так и не понял, кто задумал эту газету и кто первоначально ее финансировал (похоже, ЮКОС). Но цель этой газеты состояла в том, чтобы придать компромату, сливаемому в Интернет, «бумажный» вид и соответствующую внушительность. С этой же целью в качестве «свадебного генерала» наняли в «Стрингер» и охранника покойного Ельцина Александра Коржакова, имя которого должно было придавать компромату вид основательности. Вообще-то люди, плохо знающие журналистику, полагают, что компромат – это лакомый кусочек для любого органа СМИ, но на самом деле практически все СМИ куплены теми, против кого должны были бы давать компромат, а сами цели компроматов – уроды-политики и олигархи – уже давно установили между собой «цивилизованные» отношения. Поделив Россию и обворовывая ее, они очень редко вступают друг с другом в войну, обоснованно боясь ответных ударов. Так вот на фоне этого подавившегося долларом болота «свободных СМИ» «Стрингер» должен был иметь вид некоего отморозка, которому «типа все нипочем». Посему, полагаю, эта газета задумывалась прежде всего как орган шантажа политиков и олигархов: «плати «бабки» или опубликуем в «Стрингере» то, что тебе не понравится»! Полагаю также, что сама Токарева на этом очень хорошо зарабатывала и заработала, после чего закрыла газету. Давайте немного об этом.

Первоначально на газету и на оплату свадебного генерала Коржакова деньги давали спонсоры, поскольку «Стрингер», как и вся «свободная» пресса, был убыточным. Потом на спонсоров, надо думать, надавили и они решили закрыть газету, но Токарева уже самостоятельно могла ее финансировать. Хотя первоначально, как сама пишет, хотела продаться, однако, если верить ей, «Стрингер» никто не купил. Само собой, мне было интересно, как она выкручивалась в финансовом плане, но Токарева загадочно помалкивает. Однако в конце книги она цитирует интервью, данное ею журналу «Журналист», в котором ей этот вопрос задают в лоб: