Запах грозы (ЛП) - Пантелли Дж. Дж.

— Стал напоминать мою мамочку, — Флориан сжимает себе горло. — Ты достал своими правильными принципами. Мне осточертело быть тенью Грэма Моррисона!

— Тогда не будь ею. Или мозгов не хватает сообразить, что к чему?

Дефо выдавливает губами воздух, что несет сжиженный гнев и удивительно спокойным тоном, говорит:

— Рад, что, наконец, всё высказали друг другу. Мы оба выросли из этой дружбы. И кстати, тогда в больнице, когда ты был в отключке, я сказал твоей подружке, чтоб катилась к черту. Жаль, что я не обладаю нужным уровнем убеждения, раз она снова вернулась в твою жизнь и так дерьмово влияет на тебя.

Спина Флориана становится моим молчаливым собеседником, стоит ему двинуться на выход.

— Ты никогда не был мне другом, поступая так с Мэй и с другими людьми.

Он тормозит у двери и, вцепившись в лямку рюкзака, отвечает:

— Я просто хотел, чтоб ты был счастлив. А она и другие, тянули и тянут тебя вниз. Удачи в учебе, будущий профессор Моррисон!

Сильнейший хлопок и металлическая конструкция скрывает Дефо. Я сметаю фотки со стеллажа, и на грохот выглядывает Стив.

— Ты в норме?

— Да. — Я тяжело дышу и понимаю, что дружба длинною в двенадцать лет, ни черта не значит и у хорошего отношения есть срок годности. В мыслях вспышками пролетают воспоминания о домике на дереве, что построил отец Фло, озеро, где мы учились плавать, «Хоуп Крик», где он обдолбанный, полез к осам. И, конечно, наши бесконечные тусовки вдвоем. Сколько же повидал старенький «Бьюик Ривьера»…

— Думаю, сегодня, нам лучше не браться за музыку. Давай-ка завтра, со свежей головой.

Я не отрицаю, что мне надо развеяться и изгнать прочь, чертово чувство сожаления.

— Тогда увидимся завтра.

— Да, и постарайся, оставлять свои проблемы за порогом. Мне дорога моя репутация.

— Договорились.

Рукопожатие довершает сделку, и я ухожу со студии опустошенный до нуля и загруженный мыслями под завязку.

***

Танец Сирши возле шеста, в моем пьяном мозгу, кажется сказочным миражом. Я понятия не имею, как оказался в ее клубе и как оставил двести баксов под резинкой красных трусиков девушки. Перед самым закрытием, она выпивает со мной бутылку пива и вызывается проводить до дома. Я даю ей ключи от «Мерседеса» и очухиваюсь уже в собственной постели. Красотка сидит на мне с голыми сиськами и просит посмотреть на нее.

— Ты же вспомнил обо мне, не потому-что захотел трахнуться со мной, а потому-что скучал?

— Чего? — прикрываю ее грудь скомканной подушкой и хочу, чтобы сучка исчезла. — Тебе пора уходить.

— Не-а, я никуда не уйду без твоего сладенького члена. — Сирша смачивает тонкие губы языком и желает стянуть с меня рубашку, надетую поверх черной майки.

— Я сказал нет. Либо ты спишь рядом, как моя сестричка, либо сваливаешь.

— Но…Ты такой жестокий, Грэм.

Полуголая девчонка ложится по правую руку от меня и, обняв угол одеяла, моментально засыпает. Я тоже отключаюсь спустя пять минут, мечтая о том, что мне приснится Мэй. Только ее ангельский с огоньком образ, помогает расслабиться.

***

Я не нахожу себе места в квартире, ожидая, что Мэй вот-вот войдет и скажет, что хочет поговорить. Но нет даже намека на ее визит. Сирша с виноватым видом, ретируется сразу после ухода боевой девушки, а я чувствую, что лишь я один виноват в том дерьме, что творится в моей жизни последние сутки. Еще это чертов мистер Сазерленд! Почему именно сейчас? Почему он выбирает такой «удачный» момент? Неужели Вентуро, решает играть по своим правилам? Да, Шимус Вентуро, гребаный папочка всех наркоманов!

А началось всё с банального спора…

***

Пять лет назад.

В пятнадцать лет, всё казалось неестественным, пластиковым и нереальным. Казалось, что ты можешь больше, чем твои друзья. Я был безнаказанным, мне всё сходило с рук и давалось с такой легкостью, что даже неинтересно. Лана и Клиффорд полностью занялись карьерой, а я метался из одной стороны в другую, ища выход накопившимся эмоциям в любых отчаянных и безрассудных поступках. Как-то ночью, на одной из вечеринок за большим забором, парень из выпускного класса, затеял игру: чем опаснее и рискованнее твой трюк, тем круче, твое положение в обществе и ты сам. Сначала он показал, на что способен, прыгнув с крыши в бассейн. А потом я, вызвался на роль смельчака и попросил Флориана дать мне те таблетки, что он прикупил накануне у школьного дилера. Друг отмахивался и говорил, что я несу бред, и меня накроет такая волна, что всплески, я буду ощущать еще неделю. Но после недолгих уговоров, протянул две розовых капсулы. Я запил их пивом и спустя минут сорок, выделывал такие финты с одной девчонкой, которые кто-то мастерски снял на камеру и выложил в сеть. Следующим утром я прославился сексом на глазах, по меньшей мере, сотни подростков, а малышке, пришлось переезжать в другой город, за счет моей семьи. Тогда-то, я и понял, что наркотики дают мне такую свободу, бесстрашие и бесконтрольный кайф, какую не может дать не один экстремальный бунт. На смену обычному хулигану, пришел жаждущий приключений демон. Что только родители не предпринимали, чтобы изгнать его: пытались выйти на мерзавца, что толкает дурь щенкам в школьных коридорах, обращались в полицию, возили меня сеансы анонимных наркоманов и переводили на домашнее обучение. Но безуспешно. Вентуро умело маскировался под благочестивого инструктора в конном клубе, а в качестве досуга, ошивался среди подростков и накачивал глупое стадо, забористыми смесями. Чуть позже, я услышал фамилию Сазерленд, но не предал значения. Зачем мне, пятнадцатилетнему парню, думать о каком-то мужике с довольно внушительным послужным списком преступлений. Об этом, к слову, я узнал от Фло. Придурок, всегда был на шаг впереди.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

***

Настоящее время

Зерно моих рассуждений, кроется совсем не в личности Сазерленда. А в идеальном Шимусе Вентуро. Они крепко связаны, но всё же, занимают, кардинально противоположные позиции. Бывший хозяин «Хоуп Крик» начинал с мелочей, вроде школьников и проституток. А Сазерленд, был его боссом. Теперь же, как я понимаю, все поменялось и Вентуро дергает за ниточки. Супер! Я знал, что когда-нибудь, мне придется платить за свои детские поступки. Но чтобы так.…Да и что я собственно натворил? Точно, мне же доверялись всякие шизофреники и девственницы с повернутой на алгебре психикой. Для Шимуса я был марионеткой, и когда родителям пришла в голову гениальная идея, отправить меня в «Хоуп Крик», я понял, что оттуда, мне уже не выбраться без последствий. Я рад только одному — этот притон похоронен в сосновой глуши и не станет пристанищем зависимых богатеньких сопляков. Хотя как мы видим, Вентуро прекрасно себя чувствует в новом статусе и мистер Сазерленд (которого я никогда не встречал), доживает последние деньки в качестве подручного бородатого сукина сына.

Я не могу потерять Мэй. Эта мысль стоит следующей в очереди, после проклятого Шимуса. И я не могу сейчас ринуться к нарко-боссу, чтобы просить его оставить нас в покое. Стив уже на грани, а что будет с Мэй? Там в лагере, я был у него на виду, был канарейкой в клетке. Ему стоило взглянуть на меня, и я каменел от осознания того, что он в момент, может уничтожить мою жизнь, выдав гнилую сущность. Но прошло много времени и я уже не старшеклассник с наркотой под стелькой конверсов, я парень, которому нужна помощь.

ГЛАВА 29. МЭЙ

Через два с лишним часа, мой самолет приземляется в аэропорту «О'Хэр» и я спешу навстречу маме с папой, что не верят своим глазам. Я сообщаю им о своем прилете, перед самым отъездом, когда сажусь в такси возле кампуса. Мистер Макки с сожалением вскидывает брови, но подписывает документ о переносе моего экзамена на следующую неделю. Мне не нужно объяснять ему, почему я так экстренно собрала вещи и купила билет на первый же рейс из Балтимора. Мне думается, что он уже привык к моим отлучкам без предварительного предупреждения. Жизнь спортсмена насыщена и непредсказуема, но сейчас дело не в соревнованиях или тренировках — дело в моем эмоциональном состоянии. Я как маленькая девочка бегу в отчий дом, чтобы прижаться к маминой груди, ощутить аромат ее духов на основе гелиотропа, ландыша, мускуса, персика, груши и забыть незадачливую физиономию Грэма, что обнимал диванную подушку, как последнюю надежду человечества. Боже, он не смог выдавить крохотного звука и попытаться убедить меня, что всего лишь разыгралось мое пьяное воображение. Смуглое тело Сирши, с легким блеском сияющего крема, впивается в мое восприятие, как нечто невообразимо отвратительное. Я знала, что боль убивает, и те, кто твердит, что она делает нас сильнее, нагло лжет. Боль выталкивает хорошие воспоминания, заменяя их ужасными, короткими картинками, после которых в итоге, в душе остается только адское жжение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})