Похищенная с Земли (СИ) - Боярова Мелина

Гравиплатформа остановилась в переходном отсеке. Противоположный выход оплавило взрывом, и в данный момент трое техников плазменными резаками прорезали проход в пострадавший ангар. Неподалеку обнаружился ирсай, парочка незнакомых офицеров в темно-синих комбинезонах, и десяток абордажников в полной экипировке.

А эти здесь зачем?

— Пилоты притащили пару вражеских лоханок, — пояснил Аж Фэг, и я поняла, что задала вопрос вслух, — во время штурма нападавшие высадили десант, но наши парни положили уродов. Как оказалось, не всех. Каким-то тварям удалось спрятаться и, как только появилась возможность, они рванули реакторы на штурмботах. Хиан-Кош рвет и мечет, — добавил уже вполголоса, — это ведь его прямая обязанность, следить за безопасностью на «Патори» и отлавливать диверсантов.

Находились мы на приличном расстоянии от ирсая, но он будто услышал слова дока и заметно дернулся. Если я хоть что-то в этом понимала, эльф пребывал в крайней стадии бешенства. Инцидент указывал на некомпетентность службы безопасности, бросал тень на безупречную репутацию, а такого представители высшей расы не прощали никому и никогда.

И слава богу, что не я причина неудач ирсая, — выдохнула мысленно, — а то взбредет ему в голову какая-нибудь глупость, а мне потом расхлебывай.

Наконец, технари вырезали последний кусок переборки, и громадная бронированная пластина с грохотом ухнула внутрь. Парни едва успели метнуться в сторону, как в проем ринулись абордажники. Минут пять им потребовалось сориентироваться внутри, а потом стали выносить первые тела. Одно, два, четыре, десять — ни одного выжившего. Если бы у жертв обнаружились признаки жизни, их бы в первую очередь направили к нам, но пятнистые, как называли абордажников по цвету комбезов, оттаскивали и грузили тяжелые черные мешки на подготовленную для этого гравиплатформу. С каждой новой жертвой, Грай Хиан бледнел и скрежетал зубами. По-человечески я его понимала. Техники сейчас на вес золота, и в смерти каждого следовало винить особиста. Из двадцати восьми человек, находившихся в ангаре, двадцать восемь трупов. И ни следа их убийц! Когда Хиан-Кош это понял, ему впервые изменила выдержка.

— Тупоголовые олухи! Хурдячьи отрыжки! Дебилы! Сгною! — это он абордажникам и тем двум офицерам, имена которых я так и не узнала. — Немедленно ввести красный код! Комендантский час! Сменить идентификаторы на допуски всех уровней! Заблокировать командный отсек! Кухню! Склады!

Очевидно, приказы Грай Хиан раздавал по нейросети, а орал исключительно, чтобы выпустить пар. Однако слышали ирсая в каждом уголке корабля и, наверное, благодарили богов, что эльф не может добраться до каждого подчиненного лично.

А мы с доком не успели убраться, как только поняли, что спасать, собственно, некого. Слишком уж небывалое по меркам содружества зрелище — потерявший невозмутимость ирсай. Меня до печенок пробрало рвущееся из мужчины бешенство, а еще ощущение надвигающейся опасности. Что-то такое проскальзывало в его эмоциях. Не страх, нет, скорее разумное опасение при столкновении с сильным противником. Будто чужая лиса влезла в курятник, который этот лис считал своим.

Эмм, он что же, считает, на «Патори» проникли диверсанты из ирсаев? — у меня болезненно засосало под ложечкой. — А не по мою ли душу нагрянули лазутчики?

Как нарочно, именно в этот момент взгляд особиста упал на меня. Док уже пришел в себя и дал команду второй гравиплатформе, на которой разместилась смена Дерека, на разворот. Зашипели пневмоприводами и поползли в стороны двери шлюза. Практически бесшумно сдвинулись с места наши средства передвижения. А в затылке вдруг запульсировала дикая боль, как на Земле, когда дроид пытался меня убить. Сейчас опасность грозила всем, кто меня окружал, я отчетливо ощутила привкус смерти на губах.

— Стойте! — заорала не своим голосом и прыгнула на дока, сбивая его с ног и падая на пол.

Одновременно с этим потолочные турели открыли ураганный огонь по беззащитным людям. Кажется, у меня хрустнули ребра, когда сверху навалился Аж Фэг, а в довершении рухнул кусок развалившейся на части гравиплатформы. Над нами разверзся настоящий ад. Не прекращающаяся стрельба, взрывы, крики умирающих людей. Пятнистые бросилась нам на помощь, рискуя попасть под огонь своих же пушек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Доку сильно досталось. Он принимал удары на себя. Я чувствовала, как бьется его сердце, как вздрагивает тело, когда в него рикошетят осколки или впиваются металлические части разрываемого турелями оборудования. Каждой клеточкой ощущала, как слабеет пульс, а из тела вместе с ручейками крови вытекает сама жизнь.

— Нет, пожалуйста! Не умирай! Док! А-а-а! Помогите кто-нибудь! — панический ужас, подкрепленный эмоциями гибнущих людей, разорвал в клочья остатки самоконтроля. Меня накрыла истерика и страх, что так и останусь одна, погребенная под обломками и трупами друзей. Целую вечность я билась, пытаясь вырваться из ловушки. Звала на помощь и плакала от бессилия. А потом тяжесть, давившая на тело, вдруг исчезла. Кто-то оторвал мои скрюченные пальцы от груди дока, поднял на руки и прижал к себе. Кто-то живой и на удивление спокойный. Я прижалась к нему всем телом в поисках защиты и такого желанного спокойствия.

— Надо привести ее в чувство, — будто сквозь толщу воды донесся смутно знакомый голос.

Зачем? — уже проваливалась в темноту, — я так устала и просто хочу отдохнуть. Очень устала, пожалуйста...

Первые два удара я не ощутила. Только голова мотнулась в сторону и заныла скула. Третья пощечина обожгла щеку и вырвала из груди болезненный стон. Затем в плечо ужалила оса, и от впрыснутого яда тело мгновенно загорелось. Отрава разнеслась по крови бодрящей волной, снимая усталость и привнося ясность в мысли.

Опять стимуляторы? — недовольно поморщилась. Последствия после химии, которой пичкала себе последние два дня, придется снимать в реаниматоре. Печень уже работала на износ. Машинально отправила нейросети запрос о состоянии здоровья, и предоставленный отчет не порадовал. Эмоциональный срыв, едва не закончившийся выгоранием, перенапряжение, трещины в ребрах, физическое истощение и сбои в работе внутренних органов, требующих немедленного вмешательства.

— Рита, очнитесь! — ладонь, устремившуюся ко мне, перехватила прямо у щеки.

— Достаточно! Или вам доставляет удовольствие бить женщин? — я почти пришла в себя и зло посмотрела на ирсая. Заляпанное чужой кровью бесстрастное лицо оказалось в сантиметрах от моего.

— О том, что доставит мне удовольствие, поговорим позже. А сейчас, будьте добры, окажите помощь тем, кто в ней нуждается, — процедил, искривляя губы в усмешке.

Я дернулась, будто все же получила последнюю пощечину, скрипнула зубами. Он прав, конечно, но я ему это еще припомню!

— Лина Мин, скорее! — позвал кто-то, — доку совсем плохо.

Лина? Когда это я успела принять гражданство Линари? — вздернула бровь. Да только некогда было размышлять. Хватило взгляда на покалеченное тело, чтобы подскочить с места и броситься на помощь.

— Тестер, аптечку, инструменты! Ищите все, что уцелело! — отдавая приказы, даже не задумывалась, кто будет их исполнять.

Руки тем временем занимались привычным делом. Проверяли пульс, оттягивали веко, чтобы взглянуть на зрачок, ощупывали раны на предмет осколков. Спина Фэга была утыкана ими, отчего мужчина напоминал колючего ежа. Доку срочно требовался реаниматор. Кусок гравиплатформы перебил ему позвоночник, а из раны на бедре еще недавно хлестала кровь. Кто-то из пятнистых догадался наложить жгут и прицепил на спину аптечку. Только благодарю этому Аж Фэг еще жив.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Реаниматоры у нас не простаивали, и освобождались сразу, как только удавалось устранить угрозу жизни. Количество тех, кому требовались процедуры по восстановлению уже перевалило за сотню.

— Вот, — передо мной возникла горка лекарств и инструментов, — все, что удалось собрать. Остальное эти твари уничтожили.

— Спасибо... Торм, — узнала качка, от близкого знакомства с которым уберегла Ори. — А кто-то еще. уцелел? Дерек? Медтехники?