Мстители - Дональд Гамильтон

Я пододвинул другой стул и сел напротив нее.

— Мне приходят в голову две ошибки. — Элеонора бросила на меня пронзительный взгляд. Я продолжал: — Два невозможных совпадения, которые ты приняла на веру. Я ужасно чувствителен к совпадениям, Элли. В моем ремесле нельзя упускать из виду ничего, хотя бы отдаленно напоминающего совпадение. Это погубило слишком многих.

Она глубоко вздохнула и наклонившись сбросила туфли. Аккуратно поставила их сбоку на ковре и пересела в большое кресло, быстрыми, умелыми движениями привела в порядок прическу и одежду. Ноги подобрала и внезапно вновь превратилась в опрятную, никогда не устающую журналистку, всего на мгновение расслабившуюся — да и то, слегка — в обществе друга.

— Какие совпадения? — спросила она. Голос ее прозвучал несколько сухо. — Я и не подозревала, что упустила из виду... ох, ты имеешь в виду связь Лорки с этике происшествиями на море, не так ли? Я кивнул.

— Это первое совпадение. Присмотримся к нему. Ты заканчиваешь статью о Джордже Уинфилде Лорке, ныне сенаторе Лорке, умываешь руки и собираешься взяться за статью, вернее — серию статей на совершенно другую тему. Собираешься писать о нас. Но теперь выясняется, что мысль эту скорее всего подбросил тебе парень, состоящий у Лорки на содержании. Правильно?

— Неважно, кто и что мне подбросил. Я уже говорила, что проверила все самым тщательным образом...

— И не думал критиковать твои методы, — поспешно оговорился я. — Но смотри, что происходит дальше. Ты заканчиваешь с нами и берешься за другую тему — корабли. И — подумать только — тут главная роль тоже отводится сенатору Лорке, если только Хэтти Робинсон не ошиблась, а она обычно не ошибалась. Не могу поверить, что все случилось само по себе. Таких совпадений просто не бывает. Должна быть некая связь. Элеонора нахмурилась.

— Не станешь же ты утверждать, что Лорка вложил мне в голову и эту идею! Одно дело пустить меня по твоему следу, это вполне объяснимо, учитывая его к тебе отношение, но зачем ему хвастаться собственными делами? И убивать людей, чтобы те ничего мне не рассказали. Полная бессмыслица! К тому же я тебе уже говорила, что эта мысль пришла мне в голову после разговора с капитаном Робинсон.

— Стало быть, ты впервые услышала о затонувших судах во время первого разговора с Хэрриет? И тебя сразу захватила мысль заняться этой темой? Можно сказать посетила муза журналиста? Элеонора поморщилась.

— Ты же знаешь, что это не происходит подобным образом. У меня имеется и множество всевозможных замыслов и все эти идеи я аккуратно записываю в свой блокнот, хоть и знаю, что большинство из них там и останется. Но время от времени что-то реализуется. Идея может многие месяцы отлеживаться в блокноте и у меня в голове. Потом случается что-то прочесть или с кем-нибудь переговорить, как например с Хэрриет Робинсон, и тема обретает определенную реальность. Тогда я откладываю в сторону текущие дела и начинаю работать над новым материалом.

— Значит, у тебя были заметки на эту тему и до разговора с Хэрриет?

— Да, конечно. Тема позволяла собрать материал для статьи, и я бы с удовольствием ею занялась, если бы удалось кого-нибудь заинтересовать. Когда увидела, насколько хорошо эта женщина разбирается во всевозможных судах, то припомнила о морской загадке. И перевела разговор на эту тему после, того, как закончила расспрашивать о тебе. К тому времени она была просто счастлива, что я прекратила свои дотошные расспросы о тебе, о ней и о том, чем вы занимались у кубинского побережья, и переключилась на корабли. Разумеется, когда я посетила ее в следующий раз и попросила подтвердить сказанное, Робинсон и слышать об этом не захотела.

Я нахмурился.

— Но откуда впервые появилась мысль заняться этой темой, ты все-таки не знаешь.

— Господи, Мэтт, ведь ты и сам когда-то занимался журналистикой и должен знать, как бывает. Нет, я не знаю, откуда она появилась. Возможно, что-то прочитала в газетах, что-то от кого-то услышала...

— От кого?

Элеонора уже открыла рот для раздраженного ответа, но передумала.

— Ладно, — после небольшой паузы проговорила она. — Ладно. Возможно, ты и прав. Кажется, я припоминаю... Серина.

— Кто?

— Серина Лорка. Его дочь. Я брала интервью у семьи Лорки: жены, Джанин и дочери, Серины. Малышка, похоже, помешалась на Бермудском треугольнике и хотела узнать мое мнение, не может ли последнее кораблекрушение — в то время как раз затонули два корабля — быть делом рук пришельцев. Я ответила, что не верю в подобную чепуху, но потом призадумалась...

— Итак, на мысль взяться за эту тему тебя навела Серина Лорка. И, она же подсказала тебе, каким прикрытием можно воспользоваться. Элеонора пожала плечами.

— Пожалуй. Хотя весьма маловероятно, чтобы она сделала это намеренно, правда? Ведь она еще почти ребенок. Несмотря на внешность зрелой двадцатилетней девицы... Не думаю, чтобы это имело особое значение... — Помолчав, она спросила: — Каково же второе совпадение?

— То что тебе случайно довелось пережить изнасилование как раз тогда, когда ты готовила статью о Джордже Уинфилде Лорке. Дорогая моя, это не укладывается в пределы допустимой реальности.

— Я не твоя дорогая, — отрезала Элеонора. — К тому же это произошло, не так ли? Не приснилось же, черт побери!

— Я и не говорю, что этого не было. Но подобное никак не могло явиться случайным совпадением. — Я склонился вперед. — Послушай, Элли, мы имеем дело с парнем, который, чтобы свести старые счеты, бросил женщину под винт катера. Другой он отправил смертоносное послание, потому что она осмелилась выйти за рамки дозволенного. Попутно поручил убить из дробовика совершенно неизвестного себе человека лишь затем, чтобы заставить понервничать других, известных и не внушающих ему симпатии людей. Не далее, как вчера, по его приказу подушкой удушили молодого парня, который сболтнул лишнее. Нам во всяком случае приходится исходить из предположения, что за всем этим стоит Лорка — это единственное правдоподобное объяснение. Или ты считаешь, что с Юргеном Хинкамфом расправился один из местных врачей за то, что он ущипнул за мягкое место симпатичную медсестру?

— Нет, но...

— Нет, но, похоже, ты склонна доверчиво полагать, что опытную журналистку совершенно случайно втоптали в грязь, используя все доступные средства, в то самое время, как она занялась этой опасной личностью, — жестко заметил я.

Элеонора облизала губы.

— Но... но зачем все это? Лорка и его люди во всем шли мне навстречу, зачем им нанимать кого-то, чтобы...? К тому же эти мерзавцы и не пытались мне угрожать, говорить, чтобы я не совала куда-то свой нос или что-нибудь в этом роде. Мне не предлагалось убраться восвояси и забыть о Джордже Уинфилде Лорке, чтобы в другой раз не случилось чего-нибудь похуже. Не прозвучало вообще никаких предостережений или ультиматумов, они просто избили жертву, сорвали с нее одежду, сделали свое дело и убежали.

— И не произнесли ни слова? Все происходило в полной тишине?

Элеонора судорожно сглотнула.

— Знаешь, мне не особенно приятно об этом вспоминать.

— В вещах, которыми мы занимаемся, вообще мало приятного. Каждому из нас предстоит проделать свою работу и вслепую это не удастся. Так что же произошло на самом деле? Что они говорили? Расскажи мне обо всем. Во всех подробностях.

Лицо ее стало бледным и упрямым.

— Я тебе уже рассказывала. Прошлой ночью вылила на тебя все, как последняя истеричка... Я покачал головой:

— Прошлой ночью ты рассказала мне о том, что было потом. Теперь я хочу услышать, что было сначала. Пока я знаю лишь то, что это было невероятно унизительно и полностью растоптало твое женское достоинство.

— Проклятие, Мэтт. что ты со мной делаешь? — прошептала она.

— Проклятие, Элли, ты что-то проглядела. Потеряла какую-то деталь. Забыла а ней. Выбросила из памяти нечто, чрезвычайно для тебя неприятное. Заставила себя поверить, что речь идет всего лишь о случайном изнасиловании. Обычный профессиональный риск, но так ли это на самом деле? Отбрось девичью стеснительность и давай поговорим начистоту. Послушай, однажды в Центральной Америке я вытащил из джунглей девушку-агента, после того, как с нею позабавилась целая революционная армия. Неужели ты думаешь, после этого твоя незатейливая история произведет впечатление?

— Ах ты, мерзавец! — пробормотала она. — Ах ты, грязный мерзавец!

— Слова, — настойчиво произнес я. — Ведь они говорили, не так ли? Ты же опытная журналистка и должна запоминать услышанное. Предлагаю тебе провести расследование случившегося с некой мисс Элеонорой Брэнд; или ты считаешь себя не такой как все остальные? И можешь копаться только в чужом грязном белье? Например, заниматься лучшей подругой, которая тебе доверяла, правительственной службой, в поте лица выполняющей свои задачи, молодым моряком, которого убили в кровати за беседу с тобой? Давайте, мисс Сенсация! До сих пор я слышал только о твоих переживаниях. Теперь изложи подробности, пожалуйста. Прозвучали какие-то слова. Я хочу услышать эти слова.