Между добром и злом (СИ) - Борик Пан

Они располагались всё в том же месте, где Золтец имел радость оставить их. Вот уже сутки они прикованные к оси телеги, вынуждены коротать время посредством разговоров и откровенно говоря, умирать со скуки. Будет слегка лицемерно заявлять, что эти персоны не наслаждались разворачивающимся сражением. По крайней мере Иосиф точно радовался открывшемуся зрелищу, которое его лично никак не затрагивало и затронуть не могло.

«Сильны, молодцы, да только любой дурак поймёт, что лобовая атака — это скверный выбор.» — размышления homo затрагивали также собственную душонку, ведь что он теперь будет делать? Быть может Золтец, Кериф и все остальные демоны уже давно погибли и теперь они с Мариетой свободны и вольны отправляться куда глаза глядят. Может так, а может и нет. Учитывая плотный дым, нависающий над Генбургом, разглядеть что-либо становилось проблематично. Благо ветер дул в противоположную сторону, потому герои не страдали от носовой чесотки и очи их были чисты.

Так они и сидели: скучно и грустно, храня надежду в светлое завтра. Сумели увидеть одинокого ангела спускающегося с небес — это произошло когда солнце было в Зенице, а вот прибытие конного отряда, в котором Иосиф не признал своих товарищей, наступило вечером. Они замерли на холме и лишь двое всадников пустились галопом в самое пекло…

Итоги битвы за Генбург

Бенджамин глядел на объятый дымом Генбург не в силах вымолвить ни слова. Всё что с ними произошло, все те сложности которые они преодолели — всё это в одночасье превратилось в пшик, в пустой звук, сомнительную историю. Юноше было всё равно кто проливает кровь, чьи интересы сошлись на поле брани. Бароны, ангелы, демоны — отныне всё это ничего не значит, как и их задания, ровно, как и миссия по спасению Иосифа.

Только Бенджамин подумал о товарище, как вдруг Крузана стукнула по крупу лошади и галопом повела её в направлении селения, охваченного хаосом. Остальные глядели ей вслед опуская глаза, кусая губы. Каждый из нас готов продолжать свои попытки, вновь и вновь садится за работу и преодолевая сложности двигаться дальше. Но бывает мы сталкиваемся со стеной, которая не только отталкивает нас, но и кажется непреодолимой. Сейчас герои столкнулись с этой стеной, ощутили беспомощность в полной мере. Можно две ночи не спать, трое суток тренироваться, четыре дня мастерить не покладая рук, однако рано или поздно наступит момент, когда вы уже не сможете ничего делать, ибо сил ни на что не останется. Каждый из наших героев не смог найти в себе силы на ещё один рывок, на преодоления ещё одной стены. Все, кроме Бенджамина.

Он был безумен в своих грёзах, и как любой мечтатель был легкомысленной натурой. Опасность для выходца из дюн была сродни кокетливой мазели; она его привлекала, манила, возбуждала! Вскоре felis двинулся вслед за Крузаной, под окрики товарищей, что несли в себе единую мысль. «Остановись!» — кричали они, но ветер заглушал их голоса, открывал второе дыхание, мешал опускаться слипающимся векам. Бенджи был измотан, его рана не прекращал болеть с момента покидания пущи и всё же, он вцепившись в поводья бросается в плотную стену дыма, минует разрушенные улочки, по которым точно торнадо прошло.

Повсюду были следы разрушения: опрокинутые прилавки, порванные верёвки с бельём, выбитые двери и окна оставшиеся без стёкол. В этих домах квартировали воины света, по крайней мере рядом с воротами. Следует пояснить: мы называем существ пришедших с Фреденбенгам исходя из натуры их вождя, не учитывая личность каждого из них. Земля была залита кровью, кусками плоти, иногда свежей, порою сгнившей, принадлежащий падшим.

В этот момент раздались крики, послышался гомон и топот десятка ног. Вскоре в Генбурге снова сошлись две волны, на этот раз силы были неравны. Демоны опрокинув собственную баррикаду, широкой толпой состоящей в первую очередь из рабов, то бишь живого мяса и лишь после воинов, двинулись по улицам селения. Конечно это услышали воины света и вместе с Маилом встали стеной мечей, за Господа и их веру в небесного Отца.

В это время Тисен крайне удачно спрятавшийся, пропустил отряд падших вниз по улицу, но лишь для того, чтобы зайти к ним в спину. Да, мужчина был не из трусливых, однако глупым его назвать нельзя. Пусть гнев кипит в нём подобно лаве в вулкане, но на противников с численным превосходством, нападать было совершенно неоправданно.

Демоны прошли, а он молча двинулся за ними, нападая на погонщиков живых щитов и тёмных воинов. Его враги не сразу поняли, что происходит, ибо двигался Тисен быстро, тихо, резко. Удар за ударом он расправлялся с демонами, а когда его обнаружили было уже слишком поздно, большая часть падших познала счастье — они погибли навсегда. Оставшиеся боролись и следует отметить крайне неплохо, и в тот момент, когда меч одного из них был готов рубануть по нашему герою, некто на лошади проскакал мимо, застав врасплох и тем самым спасая рыцаря. То было Крузана, в безудержном гневе спешащая к барону.

Женщина отвечала головой за своих учеников, в первую очередь перед собой и лишь потом перед Руланом, ибо авантюрист в Эверсете — настоящая редкость! За последние годы страховидлы здорово размножаются, увы чего нельзя сказать об охотников на них. Потому отряд Крузаны ценился особенно сильно и если хоть один из них погибнет, несомненно её король будет зол. Да и чёрт с ним! Главное сейчас спасти Иосифа, не позволить этим бушующим волнам тел унести его жизнь.

Добравшись до баррикад она остановилась в силу неспособности лошади перепрыгнуть столь высокое заграждение. Но её узнали, то был Золтец, бегло приказывая пропустить авантюристку. Только демон хотел спросить, куда подевался Марко, как тут же женщина оттолкнула его в сторону и с дикостью во взгляде вбежала в длинный дом барона. Поворот за поворотом, дверь за дверью; она обнаружила его в главном зале. Быстро сократила дистанцию и вынув меч из ножен рассекла воздух, вгоняя лезвие в спину стула на котором сидел мужчина. Тот не пошевелился, жена его вскрикнула, тесть схватился за сердце.

— Иосиф, где он? — прошипела женщина, а на улице заиграли трубачи.

***

Иосиф тем временем прислонился к телеге и стоял на страже сна Мариеты, с которой за эти неполные два дня достаточно сблизился. Например: он узнал, что девушка ничего не помнит из своей первой, земной жизни. Более того крыльев у неё нет, потому как она лишь херувим или же dedicavit ad lucem парящая на крыльях веры. О, просим прощения. Отныне молодая особа уже не ангел, а падшая, но не такая, как демоны, скорее своего рода изгнанница по доброй воли, без возможности вернутся на небеса.

Герой думал об этом в одной руке сжимая теплую ладонь новой подруги, а в другой держа огрызок яблока. Как же ему хотелось вина! Да кто вообще загружает телегу одними фруктами?! А как же жажда? Что с ней делать? Что прикажете пить, как коротать вечера. Беспредел! За этими мыслями мужчина наблюдал за всадниками на холме, двое из которых устремились в город, остальные же потрусили следом, но в их движениях не было и доли энтузиазма. После того как они добрались до частокола, на горизонте рассылалась тёмная линия. Примерно в двадцать локтей.

Сначала Иосифу казалось, что это игры воображения, но вскоре небольшое пятно отделённое от линии, стало стремительно приближаться к Генбургу. И только теперь homo сумел различить штандарты с фиолетовым знаменем, на котором изображалось полное яблоко — герб королевы Белоиз.

***

Бенджамину не повезло. Его лошадь подвернула ногу перед этим здорово врезавшись в стену. Более он не мог мучить бедное животное, потому оставил жеребца в относительное безопасности и стал озираться по сторонам, искать Крузану. В этот-то момент и схлестнулись две волны, тёмная и светлая, зло и добро, верующий и познавшие. Они месили друг друга не жалея сил, били что есть мощи, оставляли за собой лужи крови, слишком обильной чтобы земля сумели её впитать.

В этой какофонии felis чудом обнаружил знакомого малыша, то был Жуль, прячущийся в доме с выбитыми стёклами и сломанными дверями. Его убежище находилось между двух зол и они не церемонились друг с другом, и с теми кто был под рукой. Повинуясь каким-то животным инстинктам, на крыльях добродетели герой ринулся в гущу схватки. Он обнажил короткий клинок, молниеносным движением хвоста изъял из сапога кинжал и будто бы вырос над толпой: стал ступать пятками на спины бойцов света, прыгать в толпу рубак тьмы. В этот момент сражение познало переломный момент.