Секреты мироздания - А Смирнова

Я намеренно употребляю здесь слово «сознание», так как здесь дело идет о духовном процессе какого бы то ни было характера, даже и простейшего. <…>

В самом главном, — объяснение из материальных условий наиболее возвышенной деятельности души не менее затруднительно, чем объяснение из них воспринимаемых чувствами ощущений.

С первым возбуждением удовольствия или неудовольствия, которое ощутило наипростейшее живое существо на Земле, с первым восприятием качества уже разверзается пропасть, и мир становится вдвойне непонятным» [«Veber die Grenzen des Naturerkennens, Die sieben Wetrathsel», 1884, E. Du Bois-Reymond].

Другой могикан мысли, проф. Grizinger [ «Душевные болезни», 1875], по поводу того же предмета выражается не менее решительно: «Действительного описания того, что происходит в душе, не может дать ни материализм, стремящийся объяснить душевные процессы деятельностью тела, ни спиритуализм, объясняющий тело душою. Если бы мы действительно знали все, что происходит в мозге при его деятельности, если бы мы могли проследить во всех подробностях все химические, электрические и т. п. процессы, то и тогда даже это не повело бы ни к чему. Все колебания и дрожания, все электрические и механические процессы не составляют еще душевного состояния представления. Каким образом они обращаются в последнее — загадка, вероятно, никогда не разрешимая, и, мне кажется, что если даже к нам сошел теперь с неба ангел, чтобы объяснить это, то наш разум не был бы в состоянии даже и понять его!»

По Гёффтингу [датский философ, историк философии], физические причины могут иметь только физические следствия, сознание же необъяснимо физическими причинами.

Лопатин по этому поводу говорит: «Что субъективный язык — наше сознание — существует — это несомненнейший факт из всех доступных для каждого из нас. <…>

Что данный факт имеет причину — это тоже должно быть бесспорным для каждого, кто полагает, что нет в мире беспричинных вещей. Но такою причиною не могут быть физические процессы, ввиду их абсолютной несоизмеримости с этим фактом; эта причина должна иметь особую природу сравнительно с предметами и явлениями, о которых ведает физика и которые всецело подчиняются ее законам…» («Вопросы философии и психологии», № 39, 1897).

В подобном же смысле высказываются и многие другие авторы и должно признать, что за этими взглядами стоит непреложная сила логики. <…>

Мы, — говорит Бехтерев, — держимся… идеи параллелизма, как научного факта, но признаем, что психическое и физическое суть два несоизмеримых между собою явления, не допускающих никаких непосредственных переходов одно в другое. Если же они всегда и везде протекают параллельно, то этот факт объясняется ничуть не тождеством физического и психического, рассматриваемого нами лишь с двух различных точек зрения, как допускают некоторые, а тем, что оба порядка явлений обязаны своим происхождением одной общей, скрытой от нас причине, которую мы условно назовем скрытой энергией. Если два несоизмеримых друг с другом порядка явлений протекают совершенно независимо друг от друга, нигде друг с другом не встречаются и, тем не менее, везде и всюду протекают параллельно, то уже прямая логика вещей приводит к выводу, что оба порядка явлений, т. е. психические и физические процессы, должны иметь одну общую производящую причину, которую мы и обозначаем именем скрытой энергии. <…> Разные формы проявления деятельного начала в природе мы называем силами или энергиями. Таким образом, и под названием скрытой энергии мы понимаем особый вид деятельного начала, присущий всякой вообще живой организационной среде и не представляющий собою чего-либо материального в настоящем смысле этого слова.

<…>…Скрытая энергия организмов есть ничто иное, как особый вид мировой энергии, как деятельного начала в природе, внешним выражением которой являются те физические или материальные изменения в нервной ткани, которыми сопровождаются, вообще, все совершающиеся в ней процессы проведения, тогда как внутренним выражением той же энергии являются те субъективные или сознательные явления, которые мы открываем в нас самих путем самонаблюдения… Считаем возможным допустить, что проявления скрытой энергии организмов в форме сознания обусловливаются теми особыми условиями среды, которую они собою представляют».

Далее Бехтерев пишет: «Открываемый нами путем самонаблюдения субъективный или сознательный мир представляет собою такого рода явления, причины которых кроются в особой, непознаваемой непосредственно, скрытой от нас энергии. Все, так называемые психические образы (ощущения, чувствования, представления и пр.), суть лишь внутренние знаки тех количественных превращений, которым подвергается скрытая энергия в нас самих при внешних воздействиях на наши органы чувств. <…>…И все внутренние факты и явления, которые мы открываем в нас самих путем самонаблюдения, и все сопутствующие им материальные изменения нервных центров обязаны своим происхождением скрывающейся за ними энергии. <…>

Таким образом, нам становится понятным тот факт, что высшее развитие скрытой энергии вместе с богатым развитием умственных сил получает пластическое выражение в прекрасно развитом мозге, в то время как материальные нарушения мозга приводят eo ipso к измененному проявлению скрытой энергии, а следовательно, и к нарушению умственных отправлений. <…>

…Между скрытой энергией, с одной стороны, и психическими явлениями, а равно и материальными процессами в мозгу, с другой, существуют отношения причины к следствию. Так как при этом все психические процессы обязаны своим происхождением одному и тому же источнику, т. е. скрытой энергии, подчиняющейся в своих проявлениях определенным законам, то и между ними самими устанавливается постоянное взаимоотношение определенной последовательности, которое мы обыкновенно уподобляем причинным соотношениям…

Так как субъективные явления суть прямые выразители или, точнее говоря, показатели скрытой энергии, доступные нашему самонаблюдению, то очевидно, что мы их признаем за внутренние руководители наших стремлений, действий и поступков, тогда как основной причиной наших стремлений, действий и поступков является непознаваемая нами непосредственно скрытая энергия. Та же скрытая энергия при посредстве производимых ею субъективных образов дает возможность качественной оценки явлений внешнего мира по отношению к субъективным потребностям организма, как проявлению той же скрытой энергии».

Подвергнув анализу многочисленные работы, посвященные исследованию электрохимических реакций нервной ткани высших организмов, Бехтерев пишет: «Электрохимические реакции нервной ткани высших организмов мы можем уловить точными измерительными приборами (отклонение стрелки мультипликатора, повышение Т°, кислотная реакция, материальные изменения нервных клеток, ядра их и пр.). Но в чем, собственно, заключается причина того, что электрохимические реакции в нервной ткани высших животных (как и в протоплазме простейших), наряду с материальными изменениями приводят к развитию субъективных явлений, сознания, современный научный анализ оставляет без ответа, как он отставляет без ответа природу энергии вообще. Мы ни на йоту не приблизились к пониманию сущности энергии или силы с тех пор, как мысль человеческая начала задаваться вопросом о начале Вселенной, о жизни и о природе сознания…»

2.13. Фаминцын

Российский физиолог, академик Андрей Сергеевич Фаминцын (1835–1918) в работе «Современное естествознание и психология» (1898) писал: «Современное естествознание зиждется на следующих положениях. Мироздание есть единое целое. Человек — частичка мироздания и, как таковая, отражает в себе все особенности последнего и ничем существенным от природы его окружающей, не отличается; так что различие между живым и мертвым есть лишь поверхностное, так сказать, второстепенное. Силы, заправляющие явлениями мертвой природы, заправляют и явлениями жизни; никакой особенной жизненной силы, отличной от вездесущих сил природы, в живом организме нет. Явления жизни принадлежат к той же категории, как и явления мертвой природы, и отличаются от последних лишь большею сложностью. <…>

Мы непосредственно сознаем внутреннюю сторону явлений нашей жизни, но сравнительно лишь мало знаем о внешних, материальных процессах, происходящих в нас; что же касается до явлений внешнего мира, то мы сравнительно легко познаем внешнюю их сторону, между тем как внутренняя остается и в настоящее время неразгаданной тайной.

Я вполне сочувствую мысли, что одни и те же законы заправляют как явлениями мертвой природы, так и явлениями жизненными, но не могу согласиться, чтобы сводимые на движение атомов законы физики и химии, представляющие нам лишь внешнюю сторону явлений мертвой природы, могли бы исчерпывать собою явления жизни полностью, т. е. только со стороны внешнего ее проявления, но и хорошо знакомую нам по непосредственному ощущению ее внутреннюю — психическую сторону. <…>