Новое дворянство. Очерки истории ФСБ - Андрей Солдатов

Несмотря на значительное давление со стороны общественности, ни один из сотрудников спецслужб не понес наказания за очевидные промахи в координации действий силовиков во время штурма бесланской школы.

26 декабря 2005 года заместитель генерального прокурора Николай Шепель заявил, что расследование, проведенное прокуратурой, не выявило никаких ошибок в действиях спецслужб по освобождению заложников9. Но люди, особенно в Северной Осетии, не успокаивались, и властям все же пришлось найти козлов отпущения — ими стали три младших офицера местной милиции Мирослав Айдаров, Таймураз Муртазов и Гурам Дряев. Всем троим было предъявлено обвинение в преступной халатности, все трое вышли на свободу по амнистии в мае 2007 года10.

В ИЮНЕ 2007 ГОДА в Национальном антитеррористическом комитете (НАК) была создана специальная рабочая группа по противодействию «идеологии терроризма». 24 апреля 2008 года тогдашний директор ФСБ и глава НАК Николай Патрушев утвердил план работы нового подразделения. Мы нашли копию этого документа, в общих чертах намечающего основные принципы работы спецслужб с 2008 по 2012 год. Помимо прочего, в плане упоминаются специальные учебные курсы «Бастион», предназначенные для журналистов, освещающих теракты и контртеррористические мероприятия.

По нашему мнению, этот учебный курс, составленный спецслужбами, — не что иное, как промывание мозгов и попытка ограничить работу журналистов на месте террористических актов и в зоне проведения спецопераций. В МВД официально заявляли, что журналистов, не прошедших обучение на этих курсах, могут не допустить в зоны спецопераций, поскольку количество журналистских аккредитаций ограничено и приоритет будет отдаваться слушателям курсов «Бастион».

План, утвержденный Патрушевым, эти подозрения подтвердил.

Согласно этому документу, спецслужбы должны «разработать порядок итоговой аттестации представителей средств массовой информации, завершивших обучение на данных курсах, с вручением соответствующего удостоверения (свидетельства), которое будет являться основанием для аккредитации журналиста при оперативном штабе в случае проведения контртеррористической операции». Это противоречит российскому закону о СМИ, в котором нет упоминания о каких бы то ни было курсах как условии получения журналистской аккредитации.

Этот документ содержит также предписание ФСБ, СВР, Минобороны и другим ведомствам представить адекватный ответ «акциям антироссийского характера», проводимым за рубежом пропагандистскими центрами террористических организаций, «в том числе по упреждению проведения “международного общественного трибунала по военным преступлениям в Чечне” в г. Берлине». Идея трибунала выдвигалась депутатами немецкого парламента в середине 2000-х годов11.

НА ПРОТЯЖЕНИИ ДВУХ десятилетий руководство спецслужб снова и снова возлагало ответственность за действия боевиков и террористов на Северном Кавказе на какие-то внешние силы, будь то «Аль-Каида», арабские экстремисты, или зарубежные службы разведки, оказывающие содействие повстанцам.

После терактов 11 сентября в США директор ФСБ заявил, что Чечня — второй фронт борьбы с «Аль-Каидой» и что самые кровавые террористические акты финансировались арабами12. Двух известных арабских боевиков, воевавших в Чечне, Эмира Хаттаба и Абу Аль-Валида, обвинили в организации взрывов домов в Москве в сентябре 1999 года13. ФСБ сообщила, что Абу Аль-Валид получил 4,5 миллиона долларов за теракт в московском метро в 2004 году14. В октябре 2004-го представитель пресс-службы ФСБ на Северном Кавказе заявил, что «Аль-Каида» и «Братья-мусульмане» являются основной причиной напряженности в Чечне15.

Между тем сосредоточенность спецслужб на внешнем враге как на главной причине террористической активности не выдерживает серьезной критики. Арабы действительно присутствовали в Чечне, но они всегда действовали под началом чеченских полевых командиров. Разработчиком и идейным вдохновителем тактики, применяемой террористами в России, был Шамиль Басаев. Партизанская война была, безусловно, его стихией, однако больше всего он проявил себя в проведении операций по захвату заложников.

Когда в ноябре 1991 года чеченский президент Джохар Дудаев в одностороннем порядке провозгласил независимость Чечни, Борис Ельцин ввел в республике чрезвычайное положение и подтянул войска к границе с Чечней. В ответ Басаев (тогда ему было 26 лет) с двумя друзьями захватил самолет, взлетевший из Минвод, приказал пилотам взять курс на Анкару и обещал взорвать самолет, если чрезвычайное положение не будет отменено. В Турции ситуация разрешилась без жертв, Басаеву позволили вернуться в Чечню.

В течение следующих 15 лет он имел отношение ко многим крупным терактам. И самыми кровавыми и ужасными террористическими актами на российской территории были не подрывы смертников, а захваты заложников: вспомним больницу в Буденновске (1995), Кизляр и Первомайское (1996), театральный центр в Москве (2002), школу в Беслане (2004) — все эти акции были организованы Басаевым.

В начале 2000-х годов чеченские террористы стали использовать смертников, однако их тактика отличалась от методов «Аль-Каиды». В России действовали в основном женщины-шахидки. Судя по всему, смертницы — это ноу-хау Басаева, и он начал это делать еще до того, как первая такая женщина взорвалась в Палестине.

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 2000-х Кремль пришел к новой концепции борьбы с терроризмом, при которой критичным в теракте является не количество жертв, а угроза политической стабильности.

Подписанный Борисом Ельциным в 1998 году закон «О борьбе с терроризмом» следующим образом определял терроризм:

— Насилие или угроза его применения в отношении физических лиц или организаций, а также уничтожение (повреждение) или угроза уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающие опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, осуществляемые в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения, или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворения их неправомерных имущественных и (или) иных интересов; посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность16.

Но в 2006 году закон 1998 года был пересмотрен. Его новая версия называлась «О противодействии терроризму» и предлагала принципиально иную трактовку этого термина:

— Терроризм — идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий17.

Новая концепция рассматривает терроризм как действие, направленное против государства, в то время как раньше речь шла о действиях против граждан. Стоит вспомнить, что полное название контртеррористического подразделения ФСБ выглядит следующим образом: «Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом», при этом под термином «конституционный строй» понимается существующий в стране политический режим.

Во время правления Путина при слабой политической оппозиции и прессе российские спецслужбы не боялись обвинений в некомпетентности. Единственным клиентом, которому надо было угодить, был Путин. Хроника провалов ФСБ и реакция Кремля на эти провалы показывает, где проходит красная линия: если теракт привел к человеческим жертвам, но не представлял угрозы власти, то генералов прощали. Однако если теракт ставил под угрозу политическую стабильность в стране или отдельном регионе, виновные должны быть установлены и наказаны, даже если они занимали самые высокие посты в ФСБ.

Захват заложников на спектакле «Норд-Ост» в 2002 году никак не повлиял на позиции Кремля, поэтому генералы ФСБ не только избежали наказания, но еще и получили награды. Виктор Захаров, глава Управления ФСБ по Москве, ответственный за предотвращение терактов в столице, получил звание генерал-полковника, а директору ФСБ Патрушеву вручили высшую награду страны18.

Помимо генералов, награждены были 35 депутатов Московской городской Думы. В феврале 2003 года на торжественной церемонии в здании Мосгордумы каждому депутату вручили памятный знак «Участнику спецоперации» за помощь во время теракта в театральном центре на Дубровке19. Первым получил награду тогдашний мэр Москвы Юрий Лужков.

После захвата заложников в Беслане начальник местного управления ФСБ Валерий Андреев был отстранен от должности, но с повышением — переведен в Москву в Академию спецслужбы на должность заместителя ректора. Московские генералы, присутствовавшие на захвате, сохранили свои должности.