Цена бессмертия (сборник) - Елена Кочергина

– Супружеское ложе нескверно! Да будут двое одною плотью! Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю! – всё надрывнее вопил он.

Наконец монстры не выдержали нападок и в ярости устремились на противника. А тот лишь улыбнулся какой-то странной улыбкой и побежал в сторону ближайшего леса. Цветы, совершенно потеряв голову от злости, всей толпой рванули вслед за ним. Путь из замка был открыт, и пленники ринулись на свободу. Но, отойдя немного от ворот, они остановились, чтобы посмотреть, чем закончится погоня. Казалось, ещё немного, и фавн скроется от своих преследователей в густом лесу, но в последний момент он споткнулся о кочку и упал. Через мгновение зубастые страшилища настигли своего врага.

Гоблин не мог выдержать ужасного зрелища расправы. Он даже сделал движение, чтобы кинуться на помощь к фавну, но Чёрт его удержал.

– Ты ему всё равно не поможешь! Это – его выбор. Он знал, на что идёт! – сказал рогатый.

Гоблин был поражён холодной безжалостностью Чёрта. «Неужели ничто не может тронуть сердце этого существа?» – подумал он, глядя на бесстрастное лицо своего спутника.

Но тут Старейшина, которого держали за руки два других фавна, вырвался от них, выхватил у Хрюгла ятаган и, издав какой-то звериный вопль, бросился к сыну. И пал бы в неравной борьбе, но, пока он бежал, с монстрами начало твориться что-то неладное. Цветы на глазах сохли и уменьшались в размерах. Похоже, вдали от замка магия феи начала развеиваться. Вскоре рядом с растерзанным фавном валялись лишь маленькие, увядшие и беззубые цветочки.

Когда Старейшина подбежал к сыну, тот ещё дышал. Отец положил его голову к себе на колени и заплакал.

– Б-батько! – прохрипел юный фавн.

– Сынко! Тебе больно?

– Я счастлив, батько!

В это время подоспели все остальные и тихо встали рядом.

– Не бросай меня, сынко! – рыдал Старейшина. – Как же я буду без тебя?

– Батько, познай Истину, и Истина сделает тебя свободным!

– Но я ведь всего лишь старый испорченный фавн! Я уже не могу измениться, сынко. Ты же знаешь, что вымытый фавн идёт валяться в своём калу!..

– Фавну это невозможно, Ему же всё возможно!

– Хорошо, я постараюсь! Ради тебя, сынко!

Потом умирающий, к удивлению всех присутствующих, подозвал к себе Гоблина. Тот смутился, но нагнулся к его обескровленному лицу.

– Ты – избранный!.. – с трудом прошептал фавн. – Не подведи их всех… Миссия зависит от тебя… Кольцо надо… – Фавн не закончил фразу. Глаза его закрылись, на лице застыло торжественное и счастливое выражение. Он скончался.

Воцарилась гробовая тишина. Прощальных речей не было. Казалось, слова бессильны выразить чувства, которые нахлынули на присутствующих.

Хрюгл сделал знак, и его отряд стал молча уходить, а фавны так и стояли над телом усопшего. Гоблин напоследок обернулся, и ему показалось, что молодой фавн приподнялся над землёй и постепенно растворяется в нагретом солнцем воздухе. А ещё он услышал, как все фавны поклялись друг другу никогда больше не есть мяса.

Глава шестая Иллюзия – истина, или истина – иллюзия?

На троллях всё заживает очень быстро, и уже к следующему утру те, кто пострадал в битве, смогли продолжить поход.

Во время дневного привала Гоблин залез подальше в заросли шиповника, чтобы в безопасности рассмотреть свою добычу. Странный предмет, подобранный им в замке феи, оказался продолговатой деревянной шкатулкой. Она была грубой работы, без рисунков и инкрустаций. На крышке был выдолблен какой-то символ – брусок с прибитой к нему перекладиной. Гоблин с дрожью в лапах открыл шкатулку. Там лежали кусок полуистлевшего дерева и старый гранёный гвоздь. «Вот так сокровище!» – разочарованно подумал он и собрался уже выбросить шкатулку в канаву, как вдруг совсем близко от себя услышал голос Хрюгла:

– Где она? У тебя?

– Нет! По-моему, Гоблин успел её схватить. Но я не уверен, всё так быстро произошло! – ответил ему голос Чёрта.

– Как бы этот олух её не выкинул!

– Не волнуйся, не пропадёт! Такую вещь в канаву не выбросишь, рука не поднимется. Вот увидишь, объявится ещё твоё сокровище!

Голоса стали удаляться и вскоре совсем затихли. «Наверное, это какой-то ценный артефакт!» – подумал Гоблин и опять спрятал шкатулочку за пазуху.

– Часть пути нам придётся проделать по большой дороге. Другого выхода нет! Вокруг одни болота. Гиблые места. Кроме кикимор и водяных, никому хода нет. Надеюсь, удача нас не подведёт! – сказал Чёрт, выводя отряд к древнему тракту, соединяющему замки феи и волшебника.

Когда-то это был оживлённый торговый путь, но теперь дорога была явно заброшена. Тракт с обеих сторон был обсажен огромными, вероятно, столетними дубами и липами. Кроны их смыкались над головой, образуя своеобразный туннель. Было прохладно и очень тихо. Даже слишком тихо. Птицы не пели, кузнечики не стрекотали. Пони время от времени прядали ушами и тревожно косили глазом.

Оглушительный свист прозвучал для всех неожиданно и в полной тишине показался каким-то нереальным даже для Гаутамии.

Лошадки остановились как вкопанные. Все, кроме Чёрта, побледнели, задрожали и стали ронять из лап оружие, за которое схватились в первый момент. Сверху раздался хохот, и кто-то, спрятавшийся в листве векового дуба, густым басом потребовал отдать ему немедленно все ценные вещи.

– Иначе я свистну погромче, а свист у меня – инфразвуковой! – сказал незнакомец.

– Соловей-разбойник! – прошептал Хрюгл. – Этот ублюдок и своих не пожалеет! Выворачивайте карманы, парни!

Тролли стали послушно вынимать всё ценное, что у них было, и сваливать в кучу под дубом. Гоблин тоже с грустью достал свою шкатулочку. Увидев её, Хрюгл и Чёрт переглянулись. С дерева раздался приказ отойти на несколько шагов, и оттуда, держа два пальца наготове, слез наглый бородатый коротышка, ниже Гоблина ростом. Он стал распихивать по карманам ценные вещи, но тут взгляд его упал на шкатулку.

– Чьё это хозяйство? – требовательно спросил Соловей, осмотрев содержимое шкатулки и швыряя её на землю.

– М-моё! – немного заикаясь, ответил Гоблин и выступил вперёд.

– Так-так! Амулетики, значит, носим! Святыньку себе завели! Если бы ещё в Человечии, а то в Гаутамии – стране, которая названа в честь великого Гаутамы! И не стыдно тебе?

Гоблин отрицательно покачал головой. Он не понял, почему ему должно быть стыдно.

– Думаешь, твой господин тебе всегда поможет, если ты орудия его смерти с собой будешь таскать? – продолжал нападать Разбойник. – Нет уж, дудки! Не поможет он тебе! И знаешь, почему? Потому что его нет! И никогда не было!

Гоблин немного опешил. Он никак не мог уловить смысла в словах Соловья.

– А может, всё-таки был, раз эти, как их там, орудия смерти остались? – осторожно начал он.

– Ага! Попался! – победоносно заявил коротышка и даже стал приплясывать от удовольствия. – Орудий тоже нет! И шкатулки нет! Да и тебя, брат, тоже нет!

Тут уж Гоблин окончательно растерялся.

– Как же нет, когда вот он я! Потрогать даже можно!

– Иллюзия! – завопил Соловей. – Всё – иллюзия! Ты – иллюзия, я – иллюзия, весь мир – иллюзия! Как только ты это поймёшь, сразу легче жить станет! А там и до нирваны – вечного небытия – рукой подать!

– Кому же тогда легче станет, если меня нет? – не понял Гоблин.

Бородач слегка призадумался, но потом ответил:

– Тому, что ты считаешь собой! Да какая вообще разница, кому? Главное – освободиться от страданий! Нет тебя, нет и страданий! Когда я понял, что меня нет, то так возрадовался, что стал грабить всех подряд! А какая разница, что делать, если тебя нет? Нравственность, она, брат, может быть только у того, кто есть!

– Что ж, по-твоему, и истины нет? – выпалил вдруг Гоблин.

– Конечно, нет! Я ж тебе говорю, всё – иллюзия!

– Значит, твоё мнение, что всё иллюзия, тоже иллюзорно?

– Это как так? – возмутился Соловей. – Нет, конечно! Это – истина!

– Так ведь истина – иллюзия!

– Нет! Иллюзия – это истина, а не истина – иллюзия! А может, всё наоборот? – усомнился коротышка.

Глазки его стали постепенно сходиться к переносице. Он сел на землю и стал повторять:

– Иллюзия – истина, или истина – иллюзия?

Пока он так размышлял, Гоблин сделал троллям знак забирать обратно своё добро и уходить. Напоследок он сунул Соловью-разбойнику в руку шкатулочку и сказал:

– Возьми её себе! Тебе, похоже, она нужнее, чем мне. Может, на досуге спросишь сам у Истины, есть она или её нет! А теперь вынужден раскланяться и оставить вас! – И он бросился догонять отряд.

Вскоре Гоблин пожалел, что так великодушно отдал артефакт Разбойнику. «Сильная, однако, вещь! Помогла с самим Соловьём разделаться!» – размышлял он. (Почему-то Гоблин решил, что гнилая деревяшка и ржавый гвоздь каким-то образом повлияли на его ораторские способности.) Но сделанного, как известно, не воротишь. Зато он приобрёл явное уважение со стороны троллей. Да и Чёрт стал как-то по-другому на него смотреть. Нечистый даже подошёл к Гоблину, когда тот обедал, и сказал: