Нежная победа - Кэтрин Мэллори

— Я думаю, не слишком много, если ты все-таки уехал.

Стюарт откинул голову и медленно, протяжно вздохнул. Робин стояла перед ним — уже не в силах думать о чем-либо. В комнате раздавалось только тиканье ее настенных антикварных часов. Наконец он снова поднял голову.

— Робин, пожалуйста, сядь и послушай меня одну минуту, — произнес он мягко. — Я хочу сказать то, что сказал бы по телефону, если бы ты дождалась меня в Броган-Хаусе.

— Ты мог найти меня здесь! — крикнула она.

— Это правда, — кивнул он. — Но не только у тебя есть чувства! Когда я понял, что ты снова поехала в Бостон, я рассердился. Обидно было думать, что ты не доверяешь мне и не ждешь меня, чтобы выслушать объяснения. Весь вчерашний день я убеждал себя в том, что обошелся с тобой небрежно, а сегодня примчался к тебе. И вот наконец нашел тебя здесь. После четырехчасового ожидания в машине мне посчастливилось увидеть, как ты привела к себе другого мужчину. Представь себе такие ощущения!

Робин посмотрела на него. Затем, не говоря ни слова, села в кресло напротив него.

— Спасибо, — произнес он с признанием. — Ты только что говорила об ответственности. Я думаю, ты прочитала мою записку, которую я нацарапал прежде, чем погнал на машине в аэропорт?

Она кивнула.

— Хорошо! Значит, ты знаешь, зачем мне понадобилось поехать в Лос-Анджелес. Инженер студийной установки случайно стер запись гитары на своей основной копии записи для нового альбома. Мне пришлось проделать весь этот путь только для того, чтобы снова проиграть эту трехминутную партию, и они могли начать выпуск по графику. Глупо звучит, не правда ли?

Стюарт расположился на кушетке поудобнее.

— Однако это не так уж и глупо. После того, как в начале лета мы закончили в Париже запись этого альбома, был составлен очень плотный график. Магазинам была объявлена дата выпуска альбома. Исходя из этой даты были запланированы рекламные интервью и трехнедельные концерты по всей Америке. Начинаешь понимать ситуацию?

Робин снова кивнула.

— Тогда я не буду вдаваться в подробности. Только представь, что произошло бы, если бы альбом вовремя не появился в магазинах западного побережья. Все бы потеряли деньги. Не только я и звукозаписывающие компании, а все! Концерты в Лос-Анджелесе и Сиэтле были бы отменены, и даже контролеры на входе, отрывающие билеты, и продавцы содовой на трибунах не заработали бы своих денег. А им этот доход нужен больше, чем мне! Видишь, я отвечаю не только за тебя и себя. Я отвечаю за сотни людей, чей заработок зависит от моей работы.

Робин, смирившись, опустила голову. Ничего подобного ей и в голову не приходило! Возможно, она была слишком себялюбива. Нет, в этом недоразумении было еще что-то. Существовало что-то другое, из-за чего она уехала из Броган-Хауса. Хотя сейчас ей было трудно вспомнить эти причины.

Своим тихим и мягким контральто Робин спросила, не хочет ли он кофе.

— Кажется, тебе сейчас надо взбодриться, — добавила она.

Стюарт провел рукой по утомленному лицу и кивнул. Через несколько минут он уже отпивал из керамической чашки кофе маленькими глотками, а она смотрела на свои сплетенные пальцы. Она не смела взглянуть на него. Робин слишком хорошо помнила тепло его объятий и тяжесть его, прижавшегося к ней, тела.

— Стюарт, — начала она, — извини, что я не дождалась звонка от тебя. Может быть, это было неправильно, но я все равно поступила бы так. Я имею в виду, уехала бы от тебя и вернулась бы в Бостон.

— Но почему? У нас так много общего!

— Я знаю! — Ее сердце разрывалось на куски. — Разве ты не видишь, что у нас по-прежнему нет будущего! Твоя жизнь в корне отличается от моей. Мне нужен покой, дом. А ты все время на колесах.

— Это не значит, что мне так нравится, что я не хочу такой же тихой, уютной жизни, как и ты.

Она покачала головой, по-прежнему глядя на свои руки.

— Я слушала твои песни, в некоторых из них прославляется жизнь в дороге…

— Ты слушала невнимательно, — прервал он ее. — Да, жизнь дорог романтизируется, но, как и многие другие блюзы и песни в рок-н-ролле и кантри, они заканчиваются пожеланием где-то остановиться и прекратить шататься.

— Это всего лишь песни, — промолвила она.

— Правда. Но чувства в них достаточно честные. Подумай! Зачем мне покупать такое огромное, дорогое здание, как Броган-Хаус, если бы я не собирался проводить в нем большую часть времени?

— Я… я не знаю. К тому же то, что ты купил Броган-Хаус, не меняет основной твоей профессии. Всегда будут какие-нибудь срочные вызовы в Лос-Анджелес или куда-нибудь еще. И какой смысл во всем этом разговоре! — взорвалась она. — Я все равно не могу жить с тобой!

— Почему же? — спросил он.

— Потому что мне нужно больше, чем незавершенные отношения. Я слишком люблю тебя, чтобы жить в ожидании дня, когда ты не вернешься. Как ты однажды сказал, гарантий нет…

— До настоящего момента.

Эти слова, произнесенные с особым значением, заставили ее поднять голову.

Робин заметила выражение его глаз, и сердце ее екнуло. Она снова отвела глаза в сторону и услышала, как он поставил свою чашку. Стюарт обошел овальный кофейный столик и присел на него. Они были очень близко, колени их соприкасались.

— Робин, посмотри на меня, — попросил он.

Она молча повиновалась.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что я буду вынуждать тебя к чему-то ничтожному, вроде незавершенных отношений. Помнишь, я обещал тебе сюрприз в то последнее утро?

— Да, — ответила она, хотя теперь уже об этом совсем забыла.

— Вот что это было… — Он вынул из кармана маленькую бархатную коробочку и откинул крышечку. Капелька бриллианта сверкнула в лучах света.

Он тихо засмеялся:

— Я никогда не думал, что сделаю что-нибудь такое ординарное, но я купил это, когда в тот день, три недели назад, поехал в Бостон, и хранил до дня рождения. Дело в том, что я хочу жениться на тебе.

Робин пристально посмотрела на кольцо, в горле застрял комок. Потом она встала, бросив на пол коробочку.

— Нет!

Она не хотела, чтобы Стюарт видел ее плачущей.

Робин быстро пошла к двери и вышла на ночную улицу.

Глава 9

Для этого времени года на улице было довольно прохладно, но Робин не обращала внимания. Ее лицо пылало, а из глаз лились горячие слезы. Только пробежав метров двадцать, она, рыдая, остановилась и, закрыв руками лицо, прислонилась к какому-то припаркованному автомобилю.

Стюарт подошел к ней и за плечи нежно повернул к себе. Сквозь слезы Робин увидела в его глазах боль. Это перевернуло в ней все: она не хотела, чтобы он страдал хоть одно мгновение. Она его так сильно любила! Когда Стюарт обнял ее, Робин расплакалась о них обоих и об их любви. Она ведь была так невозможна!..