Меж двух огней - Маргарет Пембертон

— Мы очень рады познакомиться с вами, мисс Картер. Меня зовут Миртл Боузмен, а это мой муж Гамильтон.

Такой же крупный американец, обладатель белоснежной улыбки и рубашки в крупных ярких цветах, энергично пожал мне руку.

— Счастлив познакомиться с вами, мисс Картер. Мы с женой только что провели несколько дней в вашей замечательной стране. Очень не хотелось уезжать оттуда. Но должен признаться, это местечко просто прелестно. Пряничный городок.

У меня наконец взяли деньги за газету, но к этому времени я уже была плотно зажата между миссис Боузмен и ее мужем, которые явно не собирались меня отпускать.

— Вы здесь давно, мисс Картер?

Я покачала головой:

— Нет, приехала сегодня утром.

— Правда? Но это же замечательно! Тогда миссис Боузмен и я будем рады все вам здесь показать, не правда ли, милая? — с энтузиазмом воскликнул Гамильтон.

Миссис Боузмен энергично кивнула.

— Вчера мы видели совершенно удивительное, ни на что не похожее здание, построенное безумным королем Людовиком Баварским. Оно завораживает. Мы сочтем за честь отвезти вас туда сегодня же. Прямо сейчас. Через пятнадцать минут с главной площади отправится экскурсия. Посмотрите, отсюда видны автобусы. — Он ткнул пальцем в сторону. — Не сомневаюсь, миссис Боузмен мечтает побывать там еще раз. Приехав туда, можно нанять маленькую коляску, съездить в горы к замку Нойшванштайн и…

— О, я вижу, тебе там понравилось, — перебила миссис Боузмен. — А вы знаете, что король Людовик был очарован Вагнером, причем настолько, что воображал себя рыцарем лебедя в вагнеровской опере[12]? Представляете, какая дикость? Он даже велел изготовить для себя доспехи и построить этот замок — своего рода театральные декорации для своих галлюцинаций.

— Миртл читает все путеводители для туристов, — с гордостью пояснил ее муж.

— У меня то, что называют фотографической памятью, дорогая. Вы знаете, король считал замок не чем иным, как замком Святого Грааля и…

— Большое спасибо. — Мне удалось наконец вставить слово. — Это очень любезно с вашей стороны, но, к сожалению, я не могу воспользоваться вашим приглашением. Сейчас я должна идти. — Я попятилась. — Желаю вам хорошо провести оставшуюся часть отпуска.

— Ох, дорогая, я так его ждала, — вздохнула миссис Боузмен. — Не подумайте плохого, мы с Гамильтоном просто любим большие компании, и я не сомневаюсь, что вам понравится замок и его окрестности.

Я с чувством пожала ей руку.

— Высоко ценю вашу любезность, но, понимаете, у меня назначена встреча, которую невозможно отменить.

— Не смущайтесь, я все понимаю, милая. Но обязательно съездите в замок. До него не более тридцати миль, и, как говорит Гамильтон, это место завораживает.

— Непременно так и сделаю. Большое спасибо за заботу.

И я быстро отвернулась, чтобы уйти, тронутая их доброжелательностью.

Распрощавшись с шумной американской четой, я вышла на улицу. До перехода через улицу мне оставалось пройти несколько шагов. Солнце палило вовсю. С каждой минутой становилось ощутимо жарче, и я понадеялась, что предстоящий допрос в участке не продлится слишком долго. Над ухом противно зажужжала оса, и я резко повернула голову. Именно тогда и заметила высокого светловолосого мужчину, поспешно отступившего в тень.

Я похолодела. Охватившая меня паника была настолько сильной, что я почти лишилась возможности ее контролировать. Кровь громко стучала в ушах. Сделав над собой усилие, я подняла голову и невидяще уставилась в витрину. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем я сумела заставить себя снова взглянуть в ту сторону, где заметила преследователя.

Мимо меня пробежала компания подростков — босоногих, в потрепанных голубых джинсах и с нитками бус на не слишком чистых шеях. Хиппи. Они о чем-то шумно беседовали. За ними проследовала чопорная женщина с двумя недовольными детьми. Я поколебалась и, вместо того чтобы перейти улицу и войти в отель, пошла дальше, поминутно останавливаясь и заглядывая в витрины, не отразится ли в них знакомая фигура. Вроде бы все было спокойно. Я перевела дух и почувствовала себя немного лучше.

Похоже, я скоро начну шарахаться от собственной тени. За этот отпуск я настолько истрепала нервы, что мне уже мерещится черт знает что. Дышать стало чуть легче. Я глубоко вздохнула и даже несмело улыбнулась своему отражению в стекле витрины.

Слева от витрины всю стену занимало большое зеркало, которое зрительно вдвое увеличивало магазин, торговавший вышитыми блузками и бархатными жилетами. В нем также четко отражались люди, идущие по улице за моей спиной. Так я заметила Гюнтера, осторожно выглянувшего из какой-то двери. Увидев, что я остановилась, он поспешно спрятался.

— О Боже, только не это! — Я сильно прикусила губу и вонзила ногти в ладони.

Гюнтер решил, что я приведу его к Стивену. Он не станет покушаться на мою жизнь, пока я этого не сделаю. Он, должно быть, очень спешил в «Фюрстенхаус», чтобы перехватить меня раньше, чем я встречусь со Стивеном и мы вместе отправимся в полицию. То, что нас там не оказалось, вероятно, было для него крайне неприятным сюрпризом. Наверное, он понял, что Стивен не проглотил наживку и не поехал в отель, куда его направили, сказав, что я нахожусь там. И теперь он бегает по городу в поисках своего противника. Заметив меня, он скорее всего решил, что я еще не нашла Стивена и, значит, не побывала в полиции.

Я стояла на месте, охваченная нерешительностью. Должна ли я сейчас со всех ног броситься в «Альте Пост» и надеяться, что полиция прибудет туда раньше, чем Гюнтер начнет действовать? В том, что он предпримет какие-то решительные шаги, причем немедленно, я не сомневалась. В конце концов, ему нечего терять.

Из отеля вышло семейство с четырьмя детьми. Родители уселись за одним из столиков, установленных в саду, а дети принялись шумно возиться. Они носились друг за другом вокруг каштанов, громко смеялись и кричали.

Нельзя было рисковать и показывать Гюнтеру дорогу в отель, полный ни в чем не повинных, беззащитных людей. Ну, может быть, не все они такие уж безобидные, подумала я, вспомнив о пистолете Стивена. И сразу по спине побежала струйка холодного пота. Все равно риск слишком велик. Стивена необходимо предупредить. Он должен объяснить полицейским, что они должны арестовать Гюнтера, не подвергая опасности мирных туристов. Но как?

На помощь мне неожиданно пришла «кавалерия» Соединенных Штатов. Я увидела шествующую по улице миссис Боузмен. Она величественно несла свое полное тело по тротуару, широко улыбаясь всем, мимо кого проходила. Она восхищалась Баварией, мистером Боузменом и жизнью вообще. И надвигалась на меня, словно тяжеловесный танкер.