любимая адептка его величества 2 - Анна Сергеевна Гаврилова

так уж часто. Можно проверить и на слабых, но для этого нужно искать того, кто рискует вскоре отойти в мир иной. Потом ехать к умирающему и ждать, и мы понятия не имеем, как отреагируют на подобное семьи. То есть с проверкой всё непросто, Маргарита.

Это я понимала и сама.

– Я думал о вариантах, и… знаешь, есть один. Правда он жестковат для леди, к тому же мы рискуем привлечь лишнее внимание. Но других рабочих идей пока нет. Разве что убить кого-нибудь самому.

Я поперхнулась, а Георг жестом дал понять, что нервничать рано, это была ирония.

– Что за план? – уточнила я.

Он посмотрел хмуро.

Потом мне снова стало не по себе:

– Через несколько дней в соседнем королевстве состоится казнь.

Моё тело отреагировало побегом ледяных мурашек. Казнь? Георг снова пошутил?

– Они преступники, – добавил король. – Очень опасные и крайне изворотливые наёмные убийцы.

Теперь, когда выяснилось, что речь о киллерах, стало чуть легче, но…

– Они точно виноваты? Просто знаешь, бывает так, что…

– Их вина по выявленным эпизодам доказана, а следствие уверено, что раскрыты далеко не все случаи. Этих двоих казнят однозначно.

Я подумала и ответила:

– Я не смогу на такое смотреть.

Ответ явно был ожидаем, но в кабинете всё равно повисла пауза. Затем Георг поднялся, наполнил водой стакан и принёс мне.

Я выпила жадно и всё! До последней капли! Лишь после этого сюзерен сказал:

– Мы будем на краю площади, в закрытой карете. Подождём несколько минут, а потом уедем. Но тут вторая проблема – казнь публичная, и если семена дара направятся к тебе, к нашей карете, это увидят все.

Я уже размышляла о ситуации и, помнится, решила не переживать. Однако сейчас проблема опять вставала в полный рост и сильно пугала.

– Сложно переоценить ценность умения притягивать семена, Марго, – вторя моим мыслям сказал Георг.

– Да уж, – пробормотала я, кутаясь в ученическую мантию.

Но понять-то всё равно необходимо. Поэтому после новой долгой паузы я сказала:

– Хорошо, Георг, я согласна.

Он кивнул, а я…

– Но учти, я могу струсить и передумать в последний момент! – угу, природа всё же взяла своё.

– Понял тебя. Посмотрим. Решим по обстоятельствам. Мне самому идея не нравится, но других пока нет. Вернее…

Я зацепилась за это слово. Что «вернее»? Что он хочет сказать?

Король посмотрел пристально и извлёк откуда-то из-под стола шкатулку знакомой специфичной формы.

– Дар, который пришёл к тебе вчера, был в какой-то степени бесхозным. Нужно проверить как ведут себя семена, которые однозначно принадлежат семье.

Снова мурашки.

– Ты решил рискнуть своим семенем ради проверки моих способностей?

Прозвучало настолько двусмысленно, что я смутилась. Зато глаза Георга вспыхнули с новой силой, а губы дрогнули в ироничной улыбке. К счастью, вслух его величество никак комментировать не стал.

– Готова, Марго? Я открываю? – спросил он.

Готова я не была, но куда деваться?

– Открывай, конечно.

После этого я увидела бархатную подложку и одно единственное зёрнышко. Оно мерцало очень тускло, но, когда крышка открылась, засверкало сильней. Медленно поднялось в воздух и, о ужас, устремилось ко мне.

Я обмерла. Перспектива стать магнитом для вообще всех семян, была ужасной. Меня за такое просто прикончат. Ведь в этом случае я становлюсь угрозой для магического наследия всех без исключения семей.

Мерцающий шарик тем временем подлетел ко мне, описал несколько эллипсов вокруг головы, потом аккуратно потёрся о щёку и поплыл обратно. Очутившись возле Георга, семечко снизилось и зависло над шкатулкой. Когда король протянул руку, без проблем позволило себя взять и вернуть на бархатную подложку.

У меня словно гора свалилась с плеч.

– Не все, – констатировал Георг. – Но реакция всё равно странная.

– А как оно должно было среагировать? – уточнила я осторожно.

– Никак. – Ожидаемый ответ!

Но…

– А может мы с тобой тоже?.. Ну, как с Паором?

Его величество скривился.

– Вся аристократия в той или иной степени связана, Марго. Только ни на кого кроме тебя семена так не реагируют.

– А ты проверял?

Король скривился снова, и выглядело это так, будто ему известно нечто особенное.

Я могла допытаться. Наверное, по уму, так и следовало сделать. Но любое продолжение споров так или иначе возвращало нас к теме родства с почившим советником. А мне всё-таки не хотелось её поднимать.

Можно мы просто проверим, и всё?

Сообразив, что разговор окончен, я аккуратно выскользнула из кресла.

Георг тоже поднялся и шагнул ко мне. Дистанция между нами была значительной, да ещё и стол в качестве препятствия, но возникло стойкое ощущение, что сейчас что-то будет. Непроизвольно я даже качнулась навстречу королю, но быстро опомнилась и отодвинулась.

Присела в реверансе и сказала:

– Спасибо, ваше величество. Я могу идти?

Сюзерен застыл, смерил меня долгим взглядом и шумно втянул воздух.

Спустя миг я услышала знакомое и неприятное:

– Телепортационный амулет отдай.

Ы!

– Не могу.

– То есть?

– Я не собираюсь больше нарушать правила, но амулет не верну, – я начала пятиться к двери. – Он сам ко мне вернулся. Вы ведь не хотите, чтобы отнятый вами амулет полз потом ко мне через всю столицу?

– Не говори ерунды!

Но Георг всё-таки задумался – это было видно. Я же королевским замешательством воспользовалась. Поблагодарила ещё раз, уже добравшись до входной двери присела в новом реверансе, и тут же поспешила место аудиенции покинуть.

За спиной прозвучало опять-таки привычное:

– Мар-р-рго!

Мне предстояло много дел, включая подготовку к завтрашним дополнительным занятиям с Номаном, но начала я с приятного.

Вернувшись в комнату, вытащила из сумки увесистый кожаный мешок, вручённый на перемене Психом, и развязала тесьму.

На покрывало кровати, где я устроилась, посыпались золотые кругляши – такие красивые и такие блестящие!

– Ух ты, – невольно вырвалось у меня, и я принялась считать.

Это было сложнее, чем пересчитывать купюры и вообще непривычно. В родном мире, где деньги давно переведены в цифры на счёте, всё воспринималось совершенно не так.

А тут мелкое, материальное и, главное, много!

Сначала я просто считала, потом принесла несколько книг, чтоб организовать себе твёрдую поверхность, и стала складывать кругляши в столбики. Процесс продлился долго и окончился на сумме в четыреста тридцать золотых.

Четыреста тридцать монет! Это ведь почти полмиллиона на земные деньги!

От суммы голова закружилась,