Игра на опережение - Фридрих Незнанский

— Только не с самого начала, — попросил тихонько Забельский. — Леня и так слишком расстроен всем услышанным… Где-нибудь с середины. Со старого мудака, если можно.

«…Представляешь, этот старый мудак решил устроить шоу в прямом эфире… — послышался из динамика голос Любезнова. — Чтобы весь цивилизованный мир восхищался им и любовался его подвижничеством…» — «Папа, ну зачем так грубо… Григорий Иванович столько сделал нам добра, помог с этим домом… И не забудь: тебе еще идти к нему и просить для нас с Рустамчиком кредит. Мы хотим жйть здесь, правда, дорогой?» — «Правда, Машенька, чистая правда, мне здесь все очень нравится, лес, тишина, люди здесь воспитанные, образованные, на кавказцев не косятся, охрана вежливая, на каждом шагу паспорт не требуют… Скажите, Леонид Анатольевич, а этот благодетель местный вам точно даст кредит? А то у нас в Чечне о нем разное говорят, мол, за просто так Гриша Забельский ничего не сделает…» — «Ерунда, дорогой, он просто все еще надеется, что я с моей газетой, у которой сейчас один из самых высоких рейтингов, окажусь у него в кармане. Думаете, я не понимаю, зачем и почему он меня взял в свои Чижи? Он все еще ждет и надеется, что я приду к нему, встану перед ним на колени и слезно попрошу! Вы же видели, как он в аэропорту ждал самолет с освобожденным солдатом? Вот так он ждет меня. Все еще надеется, что я отработаю…И точно так же не дождется…»

— Достаточно! — резко сказал Забельский, внимательно следя за состоянием гостя. — Ты, Леня, и вправду так считаешь, будто я от тебя что-то ожидаю? Хоть ты и был пьян, как председатель общества трезвости в последний день отпуска, поблажки все равно не жди.

— Только не надо… — поднял руку Любезнов, держась другой за сердце. — Ничего не надо. Лишних слов тоже. Я ведь все понимаю. И только хочу знать с этой самой минуты: могу ли я попросить у тебя стакан воды? Мне нужно принять лекарство.

— Ради бога, Леня! — Забельский поднял обе руки вверх, как бы сдаваясь. — Ты мой гость, ты здесь у меня дома!

— С этого дня, даже у себя, Гриша, я не у себя дома… — возразил Любезнов, запив таблетку и кивком головы поблагодарив Колобова, подавшего ему стакан.

— Только, Леня, давай не будем сейчас разбирать, кто из нас подлей, — тихо предложил Забельский. — Ты со своей низостью и неблагодарностью, либо я со своим подслушиванием. Твоя подлость первична, моя вторична…

— И что теперь? — глухо спросил Леонид Анатольевич. — Ну выяснили, что служба безопасности у тебя действительно первоклассная… А что дальше?

— А теперь, Леня, мне ничего не остается, как соответствовать тому светлому образу, каким ты представил меня своему будущему зятю. Ты ведь пришел просить кредит на тех самых благоприятных условиях, каких он больше нигде не получит и только один я даю симпатичным мне людям. Так?

— Верно, — кивнул редактор. — Но, как я теперь понимаю, ничего у молодых не выгорит. И потому я пойду домой. Мне надо отлежаться… Кстати, это пока еще мой дом? — Он кивнул на окно, за которым виднелись коттеджи поселка. — Меня оттуда еще не выселяют?

И он тяжело поднялся с места.

— Сядь, Леня! — тихо приказал Забельский. — Не юродствуй. Никто у тебя ничего не отнимает и не отнимет. Я сам этого не позволю. Все должно быть по закону. И если ты аккуратно выплачиваешь остаток ссуды…

— У меня задолженность за три месяца, — прервал его Любезнов.

— Придется, Леня, погасить… — Григорий Иванович кивнул в сторону диктофона. — А то неадекватность какая-то получается, если пропущу такие мерзости мимо ушей.

— Я обязательно заплачу… В самое ближайшее время… Словом, совсем скоро выходит моя книга, которую я писал семь лет…

— С выходом вашей книги, Леонид Анатольевич, к сожалению, случилась задержка, — спокойно сообщил Колобов. — По вине типографии. Так что выплата гонорара откладывается еще на неопределенное время.

Любезнов побагровел, приподнялся с кресла, рванул ворот рубахи, снова сел.

— Выпей успокоительное, Леня. И не надо здесь устраивать сцен. Боюсь, мы с Федором Андреевичем — неблагодарные зрители… И не стоит звать врача, — дополнил он после паузы, во время которой переглянулся с Колобовым. — У меня есть отличные таблетки, я их всегда ношу с собой, если вдруг наступает депрессия.

И кивнул Колобову в сторону гостя.

— Обойдемся… — Любезнов оттолкнул руку начальника службы безопасности и сам, тяжело сопя, опустился в кресло. — Гриша, чего ты от меня хочешь? — спросил он, успокоившись. — Я все сделаю, только дай мне спокойно уйти домой.

— Уйдешь, Леня, обязательно. Мы тебя сами проводим… но на дорожку пока посидим и поговорим. Ты все же выпей парочку моих таблеток, а потом я тебе наглядно объясню, что мне от тебя надо. Посмотри тут, я кое-что для тебя приготовил, и мы сразу обменяемся мнениями.

Он повернулся в своем кресле к экрану телевизора, и Колобов, будто получив команду, нажал кнопку пульта.

На экране возник сосновый лес, послышалось пение птиц.

— Что это? — спросил Любезнов.

— Леня, потерпи, сейчас все узнаешь, увидишь и услышишь…

— Мы приехали в гости к вице-премьеру правительства Петру Анисимову рано утром, — послышался закадровый женский голос. — Поскольку Петр Сергеевич предупредил нас заранее, что встает рано и сразу после завтрака уезжает или, как сегодня, в это воскресное утро, работает дома с документами… Как видите, радушный хозяин встречает нас, причем не один, а со всей семьей…

На экране появился небольшой коттедж, а на фоне его моложавый вице-премьер правительства Петр Анисимов и рядом с ним улыбающаяся жена, прильнувшая к его плечу, и обе дочери.

— Зачем ты мне это показываешь? — недовольно спросил редактор «Свежих новостей». — Хочешь, чтоб я наехал на Анисимова?

— Потом, Леня, потом мы с тобой решим, кто на кого и как будет наезжать… — снова стал его успокаивать Григорий Иванович. — Я на тебя или ты на него. Я прекрасно знаю, что твоя газета и ты сам всегда были в полном восторге от Пети Анисимова. Вот это для меня очень важно и нужно… Я бы, кстати, обратил твое внимание, — вполголоса продолжал хозяин. — Их коттеджи в Архангельском победнее будут, чем наши в Чижах. И безопасность средненькая, прямо скажем, не ах…

— У нас хорошая служба безопасности, даже слишком, — согласился Любезнов. — Я в этом только что убедился. Теперь просто не буду знать, куда от нее спрятаться.

— Значит, ты с этим согласен? — усмехнулся Забельский. — Хотя дома там тоже достаточно комфортабельные. Но мебель с инвентарными номерами. Конечно, в том, что касается правительственной связи, нам с ними не тягаться.

— Вертушка мне ни к чему, — хмуро ответил редактор. — Это еще надолго?

Он кивнул на экран, но на этот раз ему никто не ответил.

Потом в кадре был дом, прихожая, кабинет Анисимова, его письменный стол с портретами жены и детей, а также сам хозяин, увлеченно стучавший по клавишам навороченного ноутбука.

Знакомая всей стране ведущая взяла со стола портрет жены.

— У вас такая очаровательная супруга, Петр Сергеевич! — воскликнула она от души. — И дочери в маму, особенно старшенькая. Другие бы глаз от нее не отрывали, а вы все в компьютер смотрите… Или это ваша подлинная страсть?

— Ну почему…

— Скажите лучше, как и где вы познакомились, если не секрет?

— Мы познакомились еще в университете, — сказал Анисимов, наконец оторвавшись от дисплея ноутбука. — Я учился на третьем курсе, она на первом… Я на экономическом, она на филологическом.

— Простите, если я вас отвлекаю… — кашлянула ведущая. — А нельзя ли подробнее?

— Можно и подробнее… Аня! — позвал жену вице-премьер. — Где ты там? Иди, а то меня допрашивают, где и как я тебя нашел… Вдруг что не так скажу.

Жена вошла, смущенно глядя в пол и вытирая кухонным полотенцем руки.

— Дело обычное, — продолжал Анисимов. И обнял супругу за полную талию. — Я отбил Анну Семеновну на студенческом балу у одного иностранного аспиранта, собиравшегося вывезти ее в Италию.

— Батюшки, какие страсти, — ахнула на публику ведущая, открыто любуясь семейной парой. — Дуэли хотя бы не было?

— Дуэли бы я не допустила, — рассмеялась жена вице-премьера. — Хотя Петя тогда очень разгорячился… Я испугалась дипломатического скандала и осложнений между нашими странами.

— Ну да, Аня так и сказала мне, — кивнул Анисимов.

— Ты его в Склиф сейчас отправишь, тебя в милицию заберут. А Италия своего посла отзовет для консультаций. И меня никогда туда не пустят. А я хотела бы там многое посмотреть. И Петя мне обещал, что обязательно туда свозит…

— Ну и как, он выполнил обещание?

— Да, три раза мы были в Италии, — подтвердила она, взъерошив мужу прическу. — В последний раз ездили с нашими малышками… Извините, у меня там завтрак почти готов, сейчас мы вместе посидим… — сказала и быстро вышла из кабинета.