Спасательный круг для любимой - Джени Крауч

– Так что идите и делайте то, что вам сказано. – Другой голос. Капитана Харриса. – Делайте то, что велел вам агент Хаттон. Мы решим эту проблему, разберемся с ней как одна команда. Хаттон прав, горожане должны видеть вас, знать, что вы рядом. Может, агент и не из Техаса, но по духу он очень близок нам.

Речь этих двоих сделала свое дело. Офицеры и сотрудники больницы стали расходиться, некоторые даже подошли и пожали Джону руку. Он пообещал держать всех в курсе событий.

– Спасибо, – поблагодарил он капитана Харриса и Зейна.

– Мне уже осточертела вся эта подковерная возня, – ответил Харрис. – Он напал на одну из нас. И ответит за это.

– Согласен.

Следующие тридцать шесть часов Шерри провела у постели Каролины. Большую часть времени Зейн сидел с ней рядом, когда не мерил шагами коридор. Шерри хотя бы поспала немного на кушетке в палате. Зейн даже не думал об отдыхе.

Доктора еще не могли сказать, когда Каролина придет в себя. Однако активность головного мозга у нее не пропала. И это главное.

Джон то приходил, то уходил, всякий раз заставляя Шерри клятвенно обещать, что она не покинет больницу ни под каким предлогом. Она знала, что у Джона много забот: осмотр места преступления, встреча с мэром и консультации по поводу его нового заявления для прессы. Особенно теперь, когда полицейские слушали его, спасибо Зейну и капитану Харрису.

На Каролину было трудно смотреть без слез, лицо ее было повреждено гораздо больше, чем у прочих пострадавших. Нос был сломан, скула рассечена. В дальнейшем ей потребуется пластическая операция, но прежде она должна выйти из комы.

Доктор Розмонт сказала, что Каролина, вполне вероятно, слышит, что происходит вокруг, поэтому Шерри старалась постоянно говорить с ней. И даже читала заметки из местных журналов светской хроники, пока не охрипла.

А потом Зейн сидел рядом с Каролиной и нашептывал ей что-то на ухо.

Брендона Шерри не видела. Джон сказал, что он бродит по полицейскому участку и в офисе мэра, стараясь выявить связь между Шерри и департаментом.

– Что он делает? – спросила Шерри.

– Рассматривает руки, – пожал плечами Джон. – Преступник не мог нанести Каролине такие травмы и остаться невредимым. На костяшках пальцев должны быть следы.

Они с Джоном сидели в коридоре у дверей палаты Каролины. Он обнял ее, она положила голову ему на плечо. Рядом с ним ей было хорошо. Здесь они могли спокойно поговорить.

– Зейн в полном замешательстве. Винит себя во всем, – сказала Шерри.

– Знаю. Ему придется с этим справляться.

– Он ни в чем не виноват.

– Да, но никто на свете не сможет убедить его в этом, кроме него самого. Или Каролины. Хотя на ее счет я тоже сомневаюсь.

Они посидели немного в тишине, просто наслаждаясь друг другом.

– Тебе пора? – спросила Шерри.

Он еще крепче прижал ее к себе.

– Скоро. Но не сейчас. Прямо сейчас я никуда не собираюсь.

Шерри поудобнее устроилась на его плече.

Внезапно мимо них пробежали доктор Розмонт и еще несколько медиков. Все они исчезли за дверью палаты Каролины. Шерри и Джон вскочили. Тут же на пороге появился Зейн.

– Что происходит?

– Она очнулась.

– Как она? Может говорить? – спросила Шерри.

– Еще как! – улыбнулся Зейн, возможно впервые за все это время. – Она сказала, что мне нужно принять душ.

Он закрыл лицо руками и разрыдался.

Шерри обняла его.

– С ней все будет в порядке, Зейн. Главное, она пришла в себя. Теперь она поправится.

– Я знаю. – Он взял себя в руки и бросил на Джона смущенный взгляд. – Извини.

– Не извиняйся, – хлопнул его по спине Джон. – В такой ситуации слезы не слабость.

– Каролина хочет поговорить с вами обоими. Она сказала, что видела нападавшего.

Вскоре врач разрешила им войти.

– Привет, дорогая моя, – сказала Шерри. – Я так рада, что ты проснулась.

Каролина поморщилась.

– А я нет. Во сне не так больно, – прошамкала она.

– Мы дадим тебе обезболивающее, Каролина, – успокоила ее доктор Розмонт. – Сейчас нет нужды терпеть боль. Еще успеешь натерпеться.

– Чуть позже, – остановила ее Каролина. Она повернулась к Джону и Шерри, хотя вряд ли могла хорошо их разглядеть, так сильно заплыли оба ее глаза. – Я видела его.

– Зейн уже доложил нам, милая. Что ты помнишь?

– Как только дверь резко распахнулась, я поняла, что происходит. Я знала, что у меня есть всего секунда. Он уже занес свой кулак.

Каролина тяжело задышала.

Доктор Розмонт сделала шаг к кровати:

– Давай на этом пока остановимся, Каролина. Расскажешь потом.

– Нет, сейчас, – твердо произнесла Каролина.

– Милая, мы можем подождать, – прошептала Шерри, подавшись вперед.

– Нет, вы должны поймать его. – Девушка набрала в легкие воздуха. – Лица я из-за солнца не рассмотрела, но волосы – да.

– Волосы? – переспросила Шерри. – Расскажи мне.

Она пожалела, что не взяла альбом, но сейчас не время идти за ним. Внезапно она почувствовала, как Джон вкладывает ей что-то в руку. Блокнот и ручка.

Не альбом, конечно, но и это хорошо. Спасибо тебе, Господи, и за этого мужчину, и за его способность подмечать мельчайшие детали.

– У него длинные светлые волосы, – прошептала Каролина.

Шерри оглянулась на Джона. Тот тоже пришел в замешательство.

Очень странно, если учесть его темную кожу. И слишком приметно.

– Каролина, только без обид, ладно? Но ты уверена насчет его волос? – как можно мягче поинтересовалась Шерри.

Каролина попыталась кивнуть и застонала от боли.

– Я знаю, что я видела – светлые волосы, свисающие вдоль щек. Прямые. Длинные, до плеч. Желтоватого цвета. Он повернул голову, и я это увидела.

– Отлично. – Шерри сделала набросок, оставив лицо белым пятном.

– Я знала, что сейчас произойдет. И знала, что должна запомнить это. Только так я могла противостоять ему, – едва слышно проговорила Каролина.

Доктор многозначительно посмотрела на Джона и Шерри.

– Ты молодчина, Каролина, – заверил ее Джон. – Ну, мы пойдем, надо передать эту информацию каждому офицеру полиции в городе. Свою работу ты сделала. А теперь отдыхай.

– Ладно, – пропищала Каролина таким тоненьким голоском, что у них сжалось сердце.

– Я останусь с ней, – сказал Зейн, когда они вышли. – Думаете, она права?

Джон посмотрел на Шерри.

Та пожала плечами:

– Память – весьма хрупкая вещь. Она может быть мгновенно разрушена. Но Каролина понимала, что происходит, и привыкла быть наблюдательной. Если она говорит, что у мерзавца светлые волосы, я ей верю.

– И я тоже, – согласился Джон. – Шерри закончит рисунок, и я раздам картинку каждому полицейскому.