Рассказы и повести - Виктория Токарева

- Как очередь решит, - распорядилась Нюра. Она сама ничего единолично не решала и была как бы частью текучего коллектива, именуемого "очередь".

Никитин махнул рукой на справедливость и встал в хвост.

- Какое безобразие! - привычно возмутился господин с бородкой. - Вот мне надо немножко спирта для компресса. А в аптеке без рецепта не дают...

И тут появился Федя.

На его лице и одежде отчетливо читалась вся его прошлая и настоящая жизнь.

- Давай возьму! - предложил Федя, дергая за пятерку, выступающую из пальцев Никитина.

Не дожидаясь ответа и, видимо, не нуждаясь в нем, Федя взял деньги и пошел в начало очереди.

- Бутылочку, Нюра! - он протянул пятерку через головы.

- В очередь! - потребовала очередь.

- Для больного беру, - объяснил Федя и взял бутылку, так же через головы. Видимо, у него с Нюрой была своя мафия.

Отнес Никитину бутылку и рубль сорок сдачи.

- Пошли! - скомандовал он. - Стакан у меня есть.

Трое вышли из магазина.

По улице шел транспорт и пешеходы. Текла своя уличная жизнь.

- Давай во двор, - предложил Федя и первым направился под арку.

Остановились возле песочницы под детским грибом. Два мальчика дошкольного возраста строили из песка тоннель.

- Здесь неудобно, - сказал Никитин.

Перешли за угол дома. За углом стояли высокие баки с пищевыми отходами.

Господин достал портмоне, стал копаться в мелочи.

- Вот, - он протянул Феде три монеты. - Здесь шестьдесят копеек. Мне совсем чуть-чуточку.

Федя вытащил из кармана стакан, обтер его изнутри полой пиджака, откупорил бутылку и отлил немножко в стакан. Посмотрел. Подумал и, в результате размышлений, аккуратно отлил половину стакана обратно в бутылку.

- Держи, - сказал он, протягивая. - Тут ровно на шестьдесят.

Господин взял стакан и пошел.

- Э! Ты куда? - удивился Федя.

- Домой. Мне собаке надо компресс сделать. Ее кошка оцарапала, объяснил господин.

- А стакан? Что он тебе, дары природы? Он, между прочим, денег стоит.

- Сколько?

- Полтинник.

Господин снова покопался в своем портмоне. Достал пятьдесят копеек. Отдал Феде и ушел.

- От жлобяра! - возмутился Федя. - Собака, значит, - из стакана, а люди - из бутылки.

Он отметил ногтем свою долю. Выпил. Проверил. Сделал еще два глотка, после чего протянул Никитину.

- На!

- Ой! Как-то я не могу, - смутился Никитин.

- А ты вдохни воздуху, - проинструктировал Федя.

Никитин послушно вдохнул.

- Задержи!

Никитин задержал.

- Пей!

Никитин сделал несколько глотков.

- Выдыхай!

Никитин закашлялся.

- Нюхай!

Федя достал из кармана пыльный кусок огурца, сунул под нос Никитину, подержал и положил обратно в карман.

- Ну как? Разлилось? - заботливо спросил Федя.

Никитин прислушался к себе.

- Разлилось, - неуверенно сказал он.

- Может, еще сбегать? - предложил Федя.

- Спасибо. Не стоит. Вообще-то я не пью... - сознался Никитин.

- Я тоже.

- Нет, правда. Это я только сегодня. Для храбрости.

- В суд, что ли, вызывают?

- Да нет... Представляете... ее окно прямо против моего окна. И вот ночь. Звезды. И она играет из "Щелкунчика" танец феи Драже.

Никитин стал перебирать в воздухе пальцами, показывая, как она играет.

- Вот и у меня драже, - сказал Федя. - Давай еще бутылку возьмем.

- Сейчас подумаю.

- Подумай, - согласился Федя.

- Нет! Не надо! Все! - Никитин решительно рассек рукой воздух. - Не боюсь! Вот сейчас встану и пойду!

- Куда? - не понял Федя.

- К ней.

- В гости? - уточнил Федя.

- В гости!

- А что ж с пустыми руками! Надо бутылочку купить!

- Идея...

- Бутылочку и банку шпрот, - Федя усовершенствовал идею.

- Духи! - растолковал Никитин. - Как же я сам не догадался...

Перед прилавком парфюмерного магазина стояла одна только женщина, но Федя, не умеющий ждать в очередях, отодвинул ее плечом.

- Простите, - извинился он. - На самолет опаздываем.

Женщина посмотрела на Федю в вегоневой старушечьей кофте, потом на Никитина в изысканном замшевом пиджаке, и на ее лице проступили следы усилий: видимо, она пыталась объединить этих двоих в одну компанию, но у нее не объединялось. Женщина пожала плечом и отошла от прилавка.

- Скажите, пожалуйста, какие у вас самые лучшие духи? - спросил Никитин у продавщицы.

- Тройной бери, тройной, - подсказал Федя.

- "Клема", пятьдесят рублей, - ответила продавщица.

- Сколько? - не поверил Федя.

- Пятьдесят, - невозмутимо повторила продавщица.

- Что? Да за такие деньги я сам в коробочку залезу!

- Вряд ли купят, - усомнилась продавщица, оглядывая Федю с ног до головы, со спортивных кед до потертой макушки.

- Вам платить или в кассу? - спросил Никитин.

- В кассу.

Никитин подошел к кассе. Федя устремился следом.

- Не балуй ее, Женя. Не балуй. Она тебе потом на голову сядет. Бери тройной. Все из одной бочки. Поверь...

- Она арфистка, - произнес Никитин и поднял палец.

- Артистка... - с пренебрежением повторил Федя. - Знаю я их. Им черную икру и брильянты подавай. А где ты ей брильянты возьмешь? Ты кем работаешь?

- Математик.

- И я математик. Вот и считай...

Никитин тем временем расплатился, отдал чек и получил "Клема" в изумрудной коробочке.

Федя понял, что дело сделано и уже ничего нельзя переменить.

- Красиво, - похвалил он. - Обмыть надо.

Ресторан "Гавана" был оформлен изнутри всевозможными циновками, деревяшками, с учетом латиноамериканского фольклора. Сплошные экзотические занавески полностью скрывали широкий Ленинский проспект за окном, и у Никитина было впечатление, что он не в Москве, а в Гаване.

Певица за окном пела "Бессаме муча", что значит "целуй меня, девушка".

- Сколько прекрасного заложено в людях, - философствовал Никитин. Взять хотя бы нас. Ведь мы же совсем не знакомы. А как вы ко мне отнеслись... С каким участием...

Федя скромно подвинул Никитину тарелку с салатом.

- Или вот, - продолжал Никитин, поставив локоть в тарелку. - Валерий Феликсович - член-корреспондент. Член четырех королевских обществ! Я его спрашиваю: подходит галстук? А он мне пиджак дал. А почему? Потому что он по-настоящему интеллигентен. Ведь что такое интеллигентность? Это не количество знаний. Сейчас все все знают. Настоящая интеллигентность это доброжелательность! Каждый человек прекрасен до тех пор, пока он не докажет тебе обратное. Вот мы с вами, в сущности, не знакомы. А вы проявили ко мне доброжелательность: время теряете, слушаете меня. Потому что вы - по-настоящему интеллигентный человек.

- Я такой, - согласился Федя. - А этот жлоб...

Собака... Собака, значит, - из стакана, а люди - прямо из бутылки. Не люблю я таких людей! Не уважаю!

- Я тоже, - легко согласился Никитин и выпил половину фужера.

- И начальник твой жлоб! - разоблачил Федя. - Всучил пиджак, а теперь всю жизнь попрекать будет.

- Ну что вы, он не будет...

- Глазами, - Федя слегка вытаращил свои глаза. - Так и будет все время показывать: я тебе пиджак дал, я тебе пиджак дал... Вот я у Петровича трешку взял, говорю: "С получки отдам". А он говорит: "Можешь не отдавать". Ну я и не отдал. Так он мне теперь глазами все время показывает, что я ему должен "спасибо" говорить.

Тьфу! Знал бы - отдал бы! Вот так и начальник твой.

- Он не такой, - заступился Никитин.

- Не та-акой... - передразнил Федя. - Что ж он тебе пиджак-то с пятном дал...

- Где пятно? - Никитин стал себя оглядывать.

- А вот...

На локте действительно было совсем свежее, влажное пятно.

- А раньше не было, - удивился Никитин. - Что же делать?

- Можно вывести, - успокоил Федя. - Спиртным надо.

Федя взял салфетку, окунул сев фужер с портвейном и потер салфеткой рукав. Пятно из бледно-серого стало темно-коричневым.

- Вот! Высохнет, ни фига не будет заметно, - пообещал Федя.

- И здесь немножко, - Никитин показал пятнышко возле кармана.

Федя замыл и там.

- Я тебе друг? - спросил Федя.

- Друг! - Никитин убежденно кивнул головой.

- Так вот. Слушай меня. Отдай-ка ты ему этот пиджак. Пусть он им подавится.

- Правильно, - согласился Никитин. - Надо сейчас же вернуть, а то вдруг запачкаю.

- Официант! - Федя щелкнул пальцами в воздухе, как кубинец. - Бутылку крепленого и банку килек! С собой!

Друзья подошли к подъезду.

Никитин еще раз при электрическом свете осмотрел пиджак. На нем горели размытые, почти черные пятна, похожие очертаниями на контуры Каспийского моря.

- Все равно видно, - огорчился Никитин.

- Не высохло еще, - успокоил Федя. - Высохнет, ни фига не будет заметно.

- Знаете что, Федя, а может быть, вы отнесете? - попросил Никитин. А то мне как-то... Вы скажите, что я заболел. А это обязательно высохнет. И поблагодарите. А? - Лицо Никитина приняло мучительное выражение.

- Давай, - легко согласился Федя. - А куда нести?

- Третий этаж, возле лифта. Справа.

Федя взял пиджак и пошел в подъезд.

Лифт не работал, и Федя отправился пешком. Он шел и считал лестничные пролеты за этажи. Третьим этажом у него оказался второй.