Блеск и будни - Фред Стюарт

— Хорошо. Следуй за мной, Торн Саиб.

Она вышла из бассейна, взяла со скамьи белый халат, набросила его на себя. Другой халат подала Адаму, который пошел вслед за ней.

— Протрись хорошенько этим халатом, — сказала она, — потом мы применим красящее вещество.

Девушка открыла шкаф, достала из него фарфоровый кувшин.

— Садись, — велела она и показала на скамейку. Он повиновался. Она сняла с кувшина крышку, взяла темно-коричневую краску и начала втирать в его лоб. — Пройдет не меньше месяца, пока эта краска отойдет, — пояснила она, ловко работая умелыми пальцами. — Ты не сможешь просто смыть ее. Я бы тебе посоветовала отрастить бороду, поскольку ежедневное бритье может смыть эту краску с нижней части твоего лица, и ты станешь разноцветным, что будет вызывать у людей естественное удивление.

— Понятно.

После того как она наложила краску на его лицо и уши, она велела ему снять халат.

— Зачем? — спросил он.

— Я покрою краской твое тело, — сказала она как о само собой разумеющемся деле. — Нана Саиб неразумный человек. Он, например, поедает столько, сколько хватило бы на десятерых. Никто не сможет предсказать, что он выкинет. К тому же он жесток. Ему может прийти в голову пытать тебя, и если он увидит, что твое тело белого цвета, что мы обманули его, он разгневается, и его никто не сможет остановить. Моя жизнь тоже будет загублена.

Ее рассуждения выглядели такими же идиотскими, каким идиотом она представляла и самого Нана Саиба. Адам решил не возражать и превратиться в стопроцентного индуса. Он поднялся со скамейки и снял с себя халат. После того как она наложила краску на верхнюю часть его тела, она встала на колени за его спиной и начала намазывать его ягодицы и бедра, которые, особенно с внутренней стороны, оказались очень чувствительными. Когда она намазала ноги, то зашла с передней стороны и начала красить его член и мошонку.

— И это тоже? — с любопытством спросил он.

— У индусов здесь самая черная часть тела. Я знаю это…

Закончив втирать краску, на что ушло больше часа, она опять провела его к бассейну, где он облачился в индийскую одежду.

— Просто поразительно, — воскликнула она, когда он закончил одеваться. — Ты вполне можешь сойти за настоящего индуса.

— Нет ли здесь зеркала?

— Да, вон там. — Она провела его в предбанник, где висело зеркало до пола. Адам подошел и посмотрел на свое отражение.

— Господи, — прошептал он, — но я же просто настоящий индус!

И, что самое любопытное, он и почувствовал себя настоящим индусом. Он подумал, не смотрит ли на него призрак его прабабки, а если смотрит, то что думает.

— Подойди, сюда, Торн Саиб, — сказала Лакшми. — Я отведу тебя к Нана Саибу.

Она провела его через коридоры дворца. Наконец они подошли к дверям, которые охранялись двумя индусами в набедренных повязках и со зверскими лицами. Адама удивило, что стражники были вооружены новыми ружьями «Энфильд», о которых шла речь в доме сэра Карлтона Макнера в Калькутте. Охранники раскрыли двери, и Лакшми ввела его в большой зал, где в глаза бросалась огромная люстра. На окнах были решетки, на которых висели пучки таттис — приятно пахнущей травы. Ее постоянно смачивали, чтобы охлаждать дующий ветерок. Мебель в зале, который, по мнению Адама, был парадным, была позолочена во французском стиле, обивка местами порвана, создавая удобные гнездилища насекомым. Лениво помахивало свисавшее с потолка опахало, покрывшееся в некоторых местах паутиной.

Нана Саиб сидел на одном из диванов с позолоченной спинкой, а рядом с ним стоял Азимулла. Нана Саиб взглянул на Адама, прыснул от хохота и радостно захлопал в ладоши.

— Великолепно, — воскликнул он на хинди. — Он похож на настоящего индуса. Ты отлично поработала, Лакшми.

— Спасибо, Ваше Высочество. Но я не сказала ему, почему вы захотели, чтобы он был похож на индуса.

— Конечно, нет. Я бы прибил тебя, если бы ты это сделала. А теперь, Азимулла, скажи этому ангрези, скажи ему, что мы хотим от него.

— Слушаюсь, Ваше Высочество. — Индус любезно повернулся к Адаму и заговорил по-английски: — Его Высочество, пешва Битура, требует ответа: почему вы набрались нахальства угрожать его жизни?

Адам просто оторопел.

— Вы сошли с ума? Я услышал о существовании Нана Саиба только час назад!

— Вы заявили в английских газетах несколько месяцев назад, что поедете в Индию, чтобы найти убийцу своего дедушки, усопшего графа Понтефракта. Вы сказали, что предадите его суду. Так вот, Торн Саиб, вы смотрите на убийцу своего дедушки — или даже лучше сказать, — на «убийц». Нана Саиб отправил меня в Лондон год назад, чтобы исправить несправедливость к нему английского правительства и отомстить за осквернение нашей святыни вашим предком, первым лордом Понтефрактом. Именно я организовал взрыв на яхте лорда Фейна и именно я подослал таггис в Понтефракт Холл. Поэтому, сэр, мы открыто признаем то, что вы почитаете за преступление, но мы считаем месть вполне оправданной за те преступления, которые ваша семья совершила против Святой Индии.

— Моя семья, может быть, и совершила преступление — не стану отрицать этого, — сказал Адам, — но это не оправдывает убийство невинных людей…

— Белые не бывают невинными! — горячо прервал его Азимулла. — Белокожие люди пытаются хозяйничать на этой земле, порабощая людей с более темной кожей, которых они считают низшей расой. Но скоро придет день, когда все изменится. Ты не знаешь о том, что великое восстание против неверных англичан, предсказанное столетие назад, уже началось. Оно охватит всю Индию и напоит наши поля кровью белых людей.

— Вы говорите это с такой уверенностью, — произнес Адам, стараясь выглядеть хладнокровным, хотя с содроганием внимал тому, что говорилось. Он думал о милой Эмилии Макнер. Она-то не была виновна ни в каких несправедливостях, которые принесли Индии англичане. Неужели и над ней нависла угроза?

— Я уверен в себе, потому что мы правы, — отозвался Азимулла, понизив голос до обычного бархатистого звучания.

— Оставил ли он бриллиант в Англии? — спросил Нана Саиб на хинди. — И если оставил, мы будем его держать в заложниках, пока он не договорится о пересылке этого драгоценного камня. Камня на нем не было — Лакшми обыскала его, пока он находился под воздействием наркотиков. Где же он?

— Я сейчас узнаю это, Ваше Высочество, — ответил Азимулла на хинди. Потом опять перешел на английскую речь: — Его Высочество поручил мне предать вас смерти…

— Подожди минуту! Смертный приговор? За что? И разве не нужен суд?