Ураганы судьбы - Лорен Коулмен

– Замечательно, – сказал Теодор. – Однако я всё равно буду требовать доказательств. Не то, что-бы я сомневаюсь в твоих словах, Томас, но во избежание будущих проблем. Тебе придётся позволить КомСтару провести полный аудит твоих соглашений со «Словом Блейка».

Томас кивнул.

– Если это очистит дорогу перед заявлением «Слова Блейка», то я не вижу никаких трудностей в том, чтобы согласиться на это.

Марик говорил без колебаний, что Виктор воспринял или как крайнюю уверенность, или же полное отсутствие беспокойства. Найдёт ли аудит КомСтара хоть что-то? Им придётся проверять всё за три года, которые составляли испытательный срок для «Слова Блейка». Томас определённо не вы-глядел взволнованным, что очень хорошо говорило в его пользу.

А пока Виктор подумал, что скорее склонен верить правителю Лиги Свободных Миров.

Дормут, Марик,

Содружество Марик,

Лига Свободных Миров,

– Аудит? И ты согласился на это? – требовательно спросил регент Уильям Блейн.

Томас Марик посмотрел на своего друга через маленький стол, отметив гневный румянец, под-нимающийся по лицу к лысине. Как лидер фракции Истинных Верующих в «Слове Блейка», Блэйн был тем человеком, который мог стать примасом, если бы преждевременные политические распри не сделали невозможным назначение на эту должность любого одного человека. Назвать Томаса Марика примасом в изгнании было уступкой с его стороны, это упрочнило Блэйна в роли посредника и фактического правителя «Слова Блейка».

– А у меня был выбор? – спокойно спросил Томас, успокаивая друга. Блэйн был превосходным политиком, что стало первой основой их долговременной дружбы. Другой было то, что они оба верили в пророческую мудрость Джерома Блейка. – Позволь согрешившему выйти на свет. Если его намерения благочестивы, то оправдание озарит его.

Цитата была из ранних, подлинных учений Блейка, с тех времён, когда ревизионисты ещё не на-чали жонглировать словами этого великого человека ради своих личных целей.

Блэйн откинулся на спинку кресла.

– Я предполагаю, что не было возможности избежать этого, – он сложил руки на небольшом жи-вотике. – Ладно. Я немедленно прикажу своим людям поработать над этим. Наивысший приоритет. С признанием со стороны Звёздной Лиги, «Слово Блейка» будет официально признано государствами Внутренней Сферы. Наконец-то.

Он решительно кивнул, словно всё уже было решено.

– КомСтар не найдёт ничего, к чему можно будет придраться.

– Ты так уверен, Уильям, что нет ничего, что они могут найти, или что вы сможете спрятать это достаточно глубоко?

Томас уловил виноватое поёживание друга.

– Я не слепой, – продолжал Марик. – Я знал, что вам это было нужно, и был счастлив дать вам это, когда стало понятно, что КомСтар попал в руки к посторонним людям.

– Ты имеешь в виду, к еретикам и проституткам.

Возможно, у Блэйна было несколько больше фанатизма, чем у генерал-капитана.

– К посторонним, – сказал он. – Фохту и Мори. Сам Джером Блейк обещал возвращение света, в независимости от того, какие предательства или смутные времена могут поглотить нас, поэтому я знал, что если «Слово Блейка» шло верным путём, то вы всё преодолеете. Я вышел на другую дорогу, Уиль-ям, и неважно, какой трудной временами она была. Мы оба знаем, что твоя работа сократила вам путь.

Блэйн кивнул.

– Хорошо, Томас. Хорошо. Мы были вынуждены пойти на радикальные шаги, но посмотри, че-го мы добились. Мы снова контролируем Терру, а это стоило любого риска. – Он отмахнулся от во-проса генерал-капитана взмахом руки. – Я организую своих людей против аудита КомСтара в любой день. Они верят. И они восторжествуют.

– В таком случае у тебя больше веры в них, чем у меня. Мои собственные аудиторы давали мне цифры в прошлом году. Наша личная договорённость предполагала, что ты можешь получать добавоч-ные три процента сверх официальных отчислений. Я предполагал дополнительные колебания тут и там, но Уильям, пятнадцать процентов?

– Пятнадцать! – Блэйн запнулся, затем впал в молчание, его рот открывался, но не испускал ни звука на протяжении долгих пяти секунд. Его реакция была такой, как будто Томас объявил, что воз-вращается в КомСтар, чтобы поддержать Шарилар Мори.

– Нет, Томас, – сказал он наконец, овладев голосом. – Пять! Я клянусь, что санкционировал не больше пяти.

Он сидел ровно, словно проглотив аршин.

– Мои личные архивы подтвердят это. Мы неофициально перекачивали не больше пяти процен-тов материалами или деньгами.

Генерал-капитан нахмурился. Лицо Блэйна было наполнено такой искренностью, какой Томас никогда не видел прежде, даже во время самых напряжённых дебатов по поводу слов Джерома Блейка. Не было никакой вероятности, что его друг ему лгал.

– Тогда… – сказал он, делая паузу, чтобы немного подумать, – тогда приходные цифры «Слова Блейка» неверны. Если бы неправильными были мои, то они бы отклонялись в другую сторону.

В карих глазах Блэйна показалось сомнение, но он покачал головой.

– Это невозможно. Кто мог каким-то образом… – тут он запнулся, на его лице появился страх, сообщающий о том, что он знал, кто вероятно мог осуществить такую операцию. – Чёрт возьми, нет…

Опасаясь того, что он понял на какое-то мгновение раньше Уильяма Блэйна, генерал-капитан ухватился за эту идею с вынужденной уверенностью человека, представшего перед одной единственной ужасной возможностью.

– Это может быть только… – сказал он. – Мы допустили ошибку, Уильям.

Блэйн побелел, его лицо стало бледно-пепельным, и лидер Лиги Свободных Миров кивнул.

– Это должен быть Томас Марик, – сказал он.

19

Эндрюс Спрингз, Марик,

Содружество Марик,

Лига Свободных Миров,

11 ноября 3064 г.

Курорт в Эндрюс Спрингз сначала был воспринят Катриной Штайнер-Дэвион как оскорбление. Совокупность маленьких, похожих на крепости зданий – большинство из них для предосторожности заполнены её людьми – располагающихся в суровой пустынной равнине, которым не хватало внешне-го вида. Но это впечатление появилось до того, как она посетила королевский дворец в Дормуте, кото-рый нашла таким же непривлекательным.

Потом Дехейвер объяснил ей. На Марике, с его повышенной гравитацией и ужасающими торна-до и песчаными бурями, свирепствующими на планете в разгар лета, большинство зданий строились прижатыми к земле и с большим расчётом на прочность, чем на вдохновение.

Её первоначальное впечатление также образовалось до того, как она попробовала грязевые ван-ны и парующие горячие солёные озёра минеральных источников. Они были чудотворными, снимая напряжение с подвергшегося стрессу разума и боль с уставших мускулов. Мир Марика начинал тяжело давить на Катрину. Это не было физическое ощущение его чрезмерной гравитации, а уступки, которые она была вынуждена делать ежедневно, чтобы сохранять доброжелательность других лидеров. Она сама заставляла себя делать это, зная, что должна была доказать: её приверженность к Звёздной Лиге сильна как всегда, а её лидерские качества непререкаемы. Будь проклята гражданская война!

А ещё были такие дни как сегодня, когда различные лидеры Внутренней Сферы и Периферии получали время заняться делами своих государств, поработать над личными договорённостями или же немного отдохнуть. Катрине, конечно, было не до отдыха – не при условии, что над её головой, подоб-но топору палача, висит встреча с Сунь-Цзы Ляо. Но она может рассчитывать на купание в источниках позже, после встречи.

– Давай выпьем снаружи, во внутреннем дворике, – сказала она Сунь-Цзы, уверенно заходя в комнату, где он ожидал недолгое время.

Катрина была одета по жаркой погоде, в белый хлопковый брючный костюм, который отражал солнечные лучи и позволял дышать коже, а волосы были прибраны с плеч и собраны в тугой высокий хвост, способствовавший охлаждению. Также у основания её шеи лежала влажная холодная ткань, ко-торую она время от времени поглаживала. Однако Сунь-Цзы был одет по полной капелланской моде. Его тяжёлый парчовый пиджак, украшенный на спине и вдоль рукавов золотыми тиграми, обладал ту-гим воротником-стойкой, который в этой пустынной жаре наверняка удушал его.

По крайней мере, она могла на это надеяться.

– Приятный пейзаж, – заметил он, когда они уселись на плиточной террасе: она – полностью в тени зонта, а он – лишь наполовину.

Не считая двери во временный кабинет Катрины и нескольких агентов безопасности, карауля-щих по соседству, единственной дополнительной достопримечательностью была широко раскинувшая-ся пустыня, – отвратительная пустошь, по её мнению.

– У него есть своё очарование, – ответила она, вовсе не намереваясь делиться им с отродьем Максимилиана Ляо. До сих пор её отношения с Сунь-Цзы были чисто политическими, они давали ему достаточно возможностей, чтобы удовлетворить экспансионистское рвение его нации, но, в то же вре-мя, не позволяли забывать, насколько сильно он нуждался в поддержке её государства. Федеративные Солнца уже однажды вторгались в Конфедерацию, практически уничтожив её. И они могли снова сде-лать то же самое.