Путь - Владимир Волев

– Да что же это такое?! – Терпеть не могу эти выкрутасы Путешественников, – неужели и я стану таким? – Возмутился Арсений. – Да, или же не стану…

Он судорожно стал искать выход с крыши, для начала обежал ее по периметру, надеясь увидеть пожарную лестницу или что-то подобное, затем прошаркал ногами все стыки рубероида, ища замаскированный люк, но потом остановился как вкопанный. Осознание того, что что-то он делает не так, свалилось так резко, что он чуть не упал. Было всего два варианта развития событий – либо он находит этот мифический выход с крыши, либо остается тут навсегда, а в таком случае он предпочел бы просто сброситься с крыши, а не бродить призраком, изо дня в день наблюдая за последствиями своего раздолбайства.

Одна мысль все же посетила его, и за неимением чего-либо другого, он решил ухватиться за нее. Вязьман сказал, что не смог понять себя в свое время и тем самым провалил задание. Так может быть выход с крыши не на самой крыше? Может, этот выход внутри него самого?

Он опустился в потрепанное кресло, закрыл глаза и четырьмя пальцами уперся в виски. Мысли судорожно бегали в его голове, не желая складываться в общую картину. Сначала он думал о своем детстве и юности, пытаясь найти там причину, но после осознал, что это все не то. Затем очень долго размышлял обо всякой ерунде вроде мелких обид, которые давно уже пора было забыть. И за всей этой горой ненужной информации он чуть не пропустил свалившееся на него озарение.

– Я же у себя в голове! А у меня в голове должны быть мои правила! – он представил себе, что находится внизу, а вовсе не на крыше, что просто сидит в кресле у придорожного знака и открыл глаза.

Мимо, закутавшись в свои мысли и в одежду, мерно следовали люди. Они настолько были погружены в свои проблемы, что вовсе не замечали ничего вокруг. Кто-то копался в мобильном телефоне или планшетнике, кто-то слушал музыку в наушниках, объединяло их лишь одно. Им всем было наплевать друг на друга.

Арсений встал и, несмотря на четко обозначенное направление движения людского потока, пошел в другую сторону. Сначала его никто не замечал, потом стали махать руками, намекая, что он идет не туда и мешает движению, а после и вовсе стали толкать. Это продолжалось до тех пор, пока он не дошел до знака. Подойдя к нему, он уверенно выдернул его из держателя. Теперь это мое, – произнес он, и все, кто хотят, могут пойти за мной. Я могу показать вам другой путь! Он уверенно пошел в пустой переулок, подняв знак над головой. Большинство людей, которые его услышали, остановились, а какая-то парочка даже неуверенно поплелась за ним, испуганно озираясь по сторонам и махая руками товарищам, предлагая идти с ними. Немного посомневавшись, из строя вышли еще несколько человек и последовали за ними.

Арсений уже перестал обращать внимание на то, как один за другим у него прибавлялось последователей. Он судорожно сжимал в руках дорожный знак, пока не понял, что тот ему уже не нужен. Тогда он бросил его в какое-то темное ответвление – где что-то зазывно звякнуло. Он обернулся.

Это была дверь, причем та самая дверь, Путешественник почему-то это точно знал. Дверь была открыта и из нее неприятно сквозило и слышались какие-то невнятные шорохи и бормотание. Арсений остановился, но его последователи, не обращая на это ни малейшего внимания, продолжили свой путь без знаков. Только вперед. Он посмотрел на все прибывающие ряды захваченных этим действием людей, которые теперь стали чуть ближе друг к другу. Цель их сплотила. Но у Путешественника была теперь своя цель и он только сейчас стал понимать это, ему нужно было идти, оставаться здесь ему точно не хотелось. Немного помедлив, он сделал шаг к двери.

Оказалось, что подойти к двери было неимоверно сложно, мешало все – от ветра в лицо до непонятных чужих мыслей, что делать этого не стоит, но Арсений шел вперед, невзирая ни на что. Эта дверь должна быть закрыта, вопрос только в том, входить ему в нее или нет – это еще предстояло решить. Преодолев несколько десятков шагов, он достиг ручки и совершенно вымотанный, оперся на нее всем телом. Дверь начала закрываться и именно в этот момент Путешественник понял, что ему делать. Он не может остаться здесь, не должен, это не его мир, как и все остальные, и поэтому он будет по ту сторону двери, насколько бы сложным это не оказалось. Собрав последние силы в кулак, он прыгнул в темноту, одной рукой крепко ухватившись за ручку с другой стороны, чтобы закрыть за собой дверь…

Потом была темнота и мерзкое, скользкое ощущение погружения куда-то.

Глава 10. Вместо эпилога

Сизый полукруг солнца медленно и лениво спускался на город, обволакивая своими лучами его сонных от жары обитателей. Эти люди, те, кто чуть раньше, ничего не подозревая, просто шли по домам, к магазинам и многочисленным ресторанам, по каким-то своим делам, в один момент вдруг резко остановились. Все замерло, и стороннему наблюдателю могло показаться, что весь мир сейчас не движется. Продолжалось это всего долю секунды и, понятное дело, никто из участников действия даже не заметил произошедшего. Более того, никто не приметил и перемен, которые произошли вокруг, для них все осталось таким же как и раньше. Тем не менее, если бы читателю удалось на секунду отвлечься от злободневных проблем и оглянуться вокруг, то он обратил бы внимание на то, что трава стала чуть-чуть зеленее, а воздух немного чище, и как будто перестала кровоточить та рана, что пыталась затянуться на протяжении многих поколений.

Тем временем из неприметной двери на крыше здания вышел человек. Конечно, есть множество причин, в силу которых человек может забраться на крышу – к примеру, поправить телевизионную антенну или устранить давнишнюю течь. Все бы так, но именно этот человек пришел сюда не за этим, и это подтверждал тот факт, что в дверь он не входил, он только из нее вышел. Был он здесь, собственно говоря, по одной очень важной причине, так как считал, что должен быть именно здесь, к тому же с крыши огромного многоэтажного дома открывался очень неплохой вид.

Наш герой изменился, это был уже не тот щупленький работник офиса, что прежде. Видно было, что у него за плечами есть много такого, во что обывателю даже и не поверится, но мы-то с вами знаем, что все происходило на самом деле. Знаем мы и то, почему на его изрядно подкачанных руках теперь красовались невнятные иероглифы. И почему его замутненный взор лениво скользил с объекта на объект – это все ему было неважно, важной осталась лишь одна цель, которую он успел обрести во время странствий.

Теперь он стал настоящим Путешественником.

***

Немного помедлив и осмотревшись вокруг, чтобы убедиться что он находится действительно в реальности, Арсений подошел к краю крыши и стал пристально наблюдать за происходящим. Улицы были наполнены шумом и радостью, что было крайне странным для вечера буднего дня. Внизу резвились дети у работающих фонтанов и по аллеям гуляли парочки влюбленных. Да и просто прохожие, которые почему-то именно сегодня решили выйти и подышать свежим воздухом на улицы города, который неожиданно стал чуть роднее и ближе. С улиц исчезла надоевшая реклама, и дворники отдирали последние вирусные объявления со столбов, а магазины, вместо громоздких рекламных стендов выставили на улицу горшки с цветами.

– Значит, у тебя получилось, – послышался сзади знакомый насмешливый голос, – я не сомневался.

– Да ладно заливать! – В той же манере ответил Арсений.

– Да, Ученик превосходит Учиеля в искусстве сарказма! – улыбнулся старец, теперь он общался не снисходительно, как раньше, а как с равным себе, – и что теперь?

– Если честно, не знаю, о, Учитель, но точно понял только одно. Мне больше не нужны советы относительно моей жизни, не нужны ни от кого. Я сам разберусь, что мне делать. Мне надоело следовать четкому плану, надоело зависеть от кого-то, я понял, о чем мечтал и теперь намерен осуществить все, попутно помогая всем тем, кто запутался на этом сложном пути.

– План хорош, не зря в том кафе я выбрал тебя. Я рад, рады и люди, это самый достойный путь Путешественника, из всех возможных, а Вязьман… забудь про него. Я знаю, что это тебя гложет, но это не в твоих силах. Никто из нас не может помочь ему. Будет сложно, но вскоре ты сам поймешь, что так проще и правильней.

– Я все больше поражаюсь вашей проницательности, Учитель…

– Это не проницательность, – резко перебил его Линь, – есть еще много того, что тебе нужно будет узнать о возможностях Путешественника, но одно я тебе могу сказать точно. Теперь я тебе больше не Учитель, а ты мне не Ученик, этот этап пройден и мы теперь равны. Я буду помогать тебе, но иногда сам буду ждать помощи. Жизнь Путешественника полна приключений, но полна и опасностей, к этому должен тебя был подготовить Путь.