Фрейд и его госпожа - Лариса Соболева

– Попробую вытащить молодую особу из дому, но напоминаю: сиди в машине, не вздумай выскочить.

– Мне надоели загадки, иди, тащи свою особу.

Он направился прямо к дому, постучал:

– Есть кто-нибудь?

И услышал голос бабки:

– Зойка, погляди, кто к нам стучится.

Отлично! Зойка распахнула дверь. Она была в халате и босиком, волосы в беспорядке, значит, встала с постели недавно, что навело Шурика на мысль: отчего это она так разоспалась, поздно домой явилась? Вблизи Зоя не походила на подростка, нет: это взрослая женщина с умными глазами, упрямой складкой между бровями и даже красивая. Казалось невероятным, что она в образе подростка лазала через ограду и пыталась пробраться в чужой дом.

– Тебе чего? – спросила Зойка, задиристо вздернув подбородок.

Шурик, зная о своей неотразимости – ведь к ухоженным мальчикам женщины относятся по-матерински внимательно, – надел на лицо улыбку и слегка отступил в сторону, чтобы дать Полине рассмотреть ее.

– Извините, пожалуйста, за беспокойство, не могли бы вы подсказать, как проехать на станцию?

– Поезжай прямо по дороге в ту сторону.

– Никуда не сворачивать? – Спросил, чтобы задержать ее на несколько секунд – опять же для Полины.

– Нет. На станцию – одна дорога.

– Спасибо. Еще раз извините.

Вернувшись в авто, он не посмотрел на Полину, а торопливо завел мотор, развернулся и поехал в указанном направлении. Не хотелось Шурику, чтобы Зоя, если она была знакома с Полиной, заметила ее в машине. Населенный пункт под названием Никищиха промахнули в считаные минуты и выехали на открытое пространство.

– Как ты нашел ее? – заговорила Полина, по ее голосу ему стало понятно, что она отчасти потрясена.

– Потом расскажу. Значит, ты ее узнала.

Шурик взглянул на Полину: ба, да у нее шок!

– Тут и узнавать нечего, – сказала она мрачно. – Это жена Кирилла. Первая. Шурик, почему?! Почему я должна была опознать ее? Чем она поможет Кириллу? Почему Зойка живет в этой дыре? Откуда она взялась?

– Ого, сколько вопросов! Думаешь, я все их запомнил? Ладно, начну с самого начала, то есть с того момента, когда мы с Марианной в первый раз ее заметили…

Шурик хоть был и молодой, но по-взрослому обстоятельный, рассказывал он подробно и длинно (своих подозрений насчет Нонны он не коснулся). Полина даже подумала, что с возрастом он превратится в зануду. Но, может быть, спартанское спокойствие и умение концентрироваться на поставленных задачах принесут и ему некие дивиденды, например в карьере. Это неплохо, потому что нет ничего печальнее мужчины-банкрота, не состоявшегося в своей профессии, а значит, и в личной жизни, профана: ведь у неудачников характер портится независимо от природных данных. В принципе Полина должна была бы благодарить Шурика за настойчивость, за его неуемное любопытство и доблестный труд, ведь благодаря ему возник закономерный вопрос: с какой целью Зойка пробиралась в дом ее брата? Но вместо выражения благодарности Полина развернулась к Шурику всем корпусом, нахмурилась и отчитала его:

– Шурик, зачем ты гонялся за ней? А если бы она тебя заметила, что тогда? Ты соображаешь? Моему брату не хватало только твоего трупа!

– Почему ты о ней так говоришь, словно она – бандитка с большой дороги?

– Почти так и есть!

– Почти разбойников не бывает. Разъясни, что у вас за тайны? Почему Зойка прячется, приходит ночью, как воровка?

– Она сидела в тюрьме.

– Да ну! – А вот это уже любопытный факт. – За что?

– За убийство. Значит, вышла раньше срока. Думаю, ничего хорошего она моему брату не приготовила.

– А кого она прикончила?

– Не хочу говорить об этом. Извини.

– Ну, не хочешь…

Теперь-то он и без нее выяснит, за что отмотала срок Зойка, первая жена Кирилла Андреевича.

– Ты не сказал, как именно она поможет Кириллу? – напомнила Полина.

А он знает? И вообще, стоило ли помогать ее брату? Шурик «прочесал» ситуацию на балконе ресторана – она была безнадежной. Вместе с тем завуалированной. В самом деле, не утопил же Кирилл Андреевич вторую жену ради того, чтобы потом зарезать Тамару в день свадьбы, засыпавшись самым глупым образом? Что-то здесь не вяжется. А где мотив? Даже у примитивного преступника с одной извилиной, который вышел на улицу с кастетом или битой, есть мотив – добыча, а в данном прискорбном случае где он? Шурик не мог ответить даже себе, что же сказать Полине?

– Экспертизы надо дождаться, тогда и подумаем, – нашел он подходящий ответ.

Полина потерла лоб пальцами, отвернулась к окну, чтобы Шурик не увидел, как она горько усмехнулась по его поводу. Мальчик возвел себя на пьедестал умнейшего и мудрейшего – он «подумает»! Наивный и самонадеянный ребенок, а ведь все гораздо хуже, чем он себе представляет.

Таничев, испытывая к Шурику почти отеческие чувства, не отказался помочь юному криминалисту, разложил на столе фотографии, поясняя:

– Этот снимок был сделан до того, как мы обмыли рану, а этот – после. Как видишь, лезвие вошло в горло прямиком и без дополнительных разрезов. Отсюда можно сделать вывод, что удар наносился по прямой траектории и под углом, угол вхождения лезвия составляет тридцать пять градусов.

Шурик, будущий криминалист, ребром ладони слегка провел по воздуху, вычисляя угол вхождения, и снова сфокусировал взгляд на фотографиях.

– Теперь подумай, что здесь не так, – хитро улыбнулся Таничев, ткнув пальцем во второй снимок.

Экзаменует на сообразительность! Но! «Что здесь не так» означает: есть приметы, не бросающиеся в глаза, вместе с тем открывающие технику совершения убийства. Шурик посмотрел, поворачивая голову в стороны, взял фото и опустил углы губ вниз:

– А что не так?

– Я тебе дал подсказку, думай. Что ты видишь? Попробуй порассуждать вслух. Держи еще один снимок, он с другого ракурса, а вот еще…

– Ну… – Шурик пожимал плечами, разглядывая по очереди фотографии шеи с лезвием. Положил их рядом. – Вижу, что лезвие вошло глубоко…

– Правильно. Еще?

– Вошло оно очень аккуратно, если так можно выразиться… Не знаю! Колитесь, а?

– Ладно, колюсь, – рассмеялся Таничев. – Я же сказал: без дополнительных разрезов, это и есть подсказка.

– Они… то есть разрезы, должны были там быть?

– По идее, да. Лезвие вошло с большой силой, а Кирилл находился рядом с Тамарой. Если его воткнуть пальцами снизу и по прямой траектории, то оно так аккуратно и глубоко не войдет. Лезвие – неудобный предмет для убийства, оно слишком легкое и маленького размера. Другое дело, если им чикнуть по горлу справа налево или наоборот, на это не требуется много усилий…

– Тогда будет дополнительный разрез, – догадался Шурик, представив прохождение лезвия по шее. – А разреза нет… Но ведь лезвие как-то вошло!

– Именно. Думаю, его выпустили из некоего приспособления.

– Выстрелили им… А есть такие приспособления?

– Полагаю, у наших умельцев есть все, только у Кирилла такого приспособления не нашли.

– Выбросил? – спросил Шурик.

– Может быть. Больше мне нечего тебе рассказать, остальное выясни у Дагоева.

– Прямо сейчас и поеду. Вы не могли бы ему позвонить, чтобы он меня принял?

– Позвоню, Шурик, – хлопнул его по плечу Таничев.

Криминалист Дагоев, упитанный, лысеющий и предельно вежливый человек, отнесся к просьбе Таничева снисходительно и Шурика принял. А был он не один, а с Викентием, который недружелюбно покосился на юношу, но промолчал.

– Что тебя интересует? – осведомился Дагоев, закуривая. – Вон стул, садись.

– Приспособления для метания лезвий, – сказал Шурик, взяв стул у стены и подставив его к столу. – Кирилл Андреевич – мой сосед, мне небезразлична его судьба.

– Да мы как раз думаем об этом. Приспособления такие, конечно, есть, но в обращении они весьма неудобны, во всяком случае, мне не попадались совершенные виды метательного оружия, при помощи которых выпускают безопасные лезвия. К тому же приспособление не найдено…

– Плохо искали, – подал голос Викентий. – Кто бы мог подумать, что нас ждут сюрпризы? Теперь поздно рыться в мусорных баках, времени прошло много.

Дагоев загасил сигарету в большой пепельнице, оперся руками о стол, на котором были разложены те же фотографии, какие Шурик видел у Таничева, ударил по одному снимку сложенными щепотью пальцами: