Феникс - Элизабет Ричардс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вокруг нас воет сирена, потому что город продолжает гореть. Пепел затрудняет дыхание, метель черного снега ухудшает видимость. Хотя все это помогло сегодня утром беспрепятственно добраться нам до станции.
Родители со слезами на глазах прощаются со своими детьми, в то время как те садятся в поезд. Маленькая девочка в красном платьице отказывается отпускать мать, и её отец буквально отрывает ту от матери и заносит девочку в поезд. Когда он возвращается к жене, на его лице выражение горя.
— С ней все будет в порядке, — говорит он ей. — Ей будет безопаснее в Центруме.
Это если девочки удастся отсюда уехать. Паровоз бронирован тяжелыми листами посеребренной стали, а на окна были поставлены решетки, чтобы защитить пассажиров от нападений бандитов и Разъяренных, когда поезд проезжает по диким и опасным Бесплодным землям.
Единственные возможные слабые места поезда, это люки аварийной эвакуации на крыше, но они в свою очередь защищены древесиной акации, на которую у Дарклингов аллергия, так что мне кажется, что с нами все будет в порядке. Я уже бывал в подобной поездке, когда переехала из Центрума в Блэк Сити, несколько месяцев назад, но тот поезд предназначался для перевозки чиновников, и уровень безопасности там был выше. Прямо сейчас, меня больше беспокоят гвардейцы на платформе, проверяющие пассажирские Эвакуационные билеты, чтобы убедиться, что никто из них не является особо опасным преступником из списка Пуриана Роуза.
Поезд выпускает струю пара, раздувая пепельный снег, открывая фигуру в черной униформе и фуражке, шагающей по платформе в сопровождение гвардейцев. Себастьян! Его голова гладко выбрита, чтобы всем было видно тату розы над левым ухом — знак отличия Пилигримов, преданных последователей «Праведной веры». На мундире небольшой разрыв ткани там, где когда-то висела медаль в виде серебряной розы, пока Полли не сорвала её. Когда он проходит мимо, я быстро поворачиваюсь спиной, хотя понимаю, что вряд ли он заметит меня, притаившуюся в тени железной лестницы. Нам очень нужно выбраться до того, как он нас увидит, но мы не можем никуда сдвинуться с места, пока не раздобудем последний Эвакуационный билет.
— Что он делает здесь? — шепчет Эш.
— Может они уже нашли Ника с Эми? — предполагает Элайджа.
Я кусаю губу, переживая и за нас, и за них. Я не вынесу, если Эми пострадает из-за меня. У меня в голове тут же всплывают образы мертвого тела Полли, но я гоню их прочь, вместе со своим горем. Я не могу прямо сейчас думать о своей сестре, потому что, если я это сделаю, то погружусь в бездну, из которой не выбраться. Поэтому вместо того что бы страдать, я заполнила пустоту более продуктивной эмоцией — гневом. Это именно то, что будет поддерживать меня до дня встречи с Пурианом Роузом. Когда я посмотрю ему в глаза и всажу нож в грудь.
Я перевожу взгляд в сторону Себастьяна. Он стоит дальше на платформе, присматривая за сворой Люпинов, которые грузят на поезд ящики, антиквариат, картины и мебель. Это все из штаб-квартиры Стражей и принадлежащее моей матери! Но, полагаю, она в бегах и это ей все ни к чему, и Себастьян решил, что теперь это все принадлежит ему. Меня тошнит от этого, что Себастьян больше заботится о сохранении своего имущества, чем о человеческих жизнях, но я не удивлена. Он тихо разговаривает с Люпином, одетым в темно-красный сюртук и с вплетенными в волосы зубами. На его шее отчетливо видна тату в виде полумесяца. Должно быть он лидер «Лунных псов», о которых мне говорил Эш.
И в этот момент на другом конце платформы, в клубящемся дыму, появляется пять фигур. Я заглушаю крик. Это Гаррик и четыре Люпина из его своры: двое мужчин и две женщины. Они все выглядят похожими: в серой одежде, с серебристыми глазами и волосами, выстриженными ирокезами по центру головы (разве, что волосы у них короче, чем у Гаррика, а у одной из женщин они выкрашены в тон ярко-розовой помады).
Люди на платформе стараются поскорее убраться с их дороги, когда те шагают к Себастьяну и «Лунным псам».
— Нарисовались, я уже заждался, — рявкает Себастьян на Гаррика. — Нашел их?
— Нет, — говорит Гаррик. — Они покинули город.
«Лунный пес» в красном пальто усмехается.
— У тебя есть, что сказать мне, Джаред? — рычит Гаррик.
Мужчина зарычал на Гаррика, но сказать ничего не сказал. Я под впечатлением, значит, в своей иерархии Гаррик занимает высокое положение, если он способен в такой манере говорить с вожаком «Лунных псов». Между двумя сворами, одетой в серое «Первой ударной» Гаррика по одну сторону и в красных одеждах «Лунными псами» по другую сторону повисает напряжение.
— Мы найдем их, — говорит Себастьяну женщина с розовыми волосами.
— Лучше бы вы себя нашли в «Десятом», с остальными животными, — отвечает Себастьян.
Гаррик рычит.
— Псина, стань уже хоть в чем-то полезным, и загрузи все это на поезд, — невозмутимо говорит Себастьян. — Я не могу торчать здесь весь день.
Руки Гаррика сжались в кулаки, но он слабо кивнул. Его свора помогла «Лунным псам» погрузить мебель в поезд, в то время как Себастьян удалился. Мое сердце бешено колотилось. Как нам отсюда выбраться, когда Гаррик здесь?
Я смотрю на часы. Время: 10:05. Парни из «Люди за Единство» запаздывают на пять минут. Что их задерживает? Нам требуется еще один Эвакуационный билет. Ко всему прочему, они должны были сыграть наших родителей, которые сажают нас на поезд с другими детьми, которых эвакуируют из города. В противном случае трое детей, садящиеся в поезд сами по себе будут выглядеть слишком подозрительно. Эта уловка была идеей Эша. «Спрятаться у всех на виду», — предложил он. Им никогда и в голову не придет, что мы поведем себя настолько нагло и сядем на поезд с другими эвакуированными.
Я одергиваю подол куртки, которая мне коротковата. Мы все переодеты. Я одета как мальчик, в широкие серые штаны, рабочую рубашку и шерстяной пиджак в заплатах. Мои волосы спрятаны под кепкой, а грудь туго забинтована. Я удивительно похожа на мальчишку, что не очень-то радует моё эго. Мое брильянтовое кольцо для помолвки теперь висит рядом с кулоном, которое Эш подарил мне на день рождение, и оба они спрятаны под воротником рубашки.
На Элайдже кожаные штаны и длинный черный фрак, ненастоящие очки и кепка. Его хвост свернут и убран под фрак, саблевидные зубы втянуты, а коричневые пятнышки замазаны тональным кремом, поэтому он почти неотличим от человека.
Но самая большая трансформация из нас трех произошла с Эшем. На его кожу был нанесен театральный грим, поэтому теперь она имеет бронзовый оттенок, он надел виниры, чтобы спрятать свои клыки и еще ему дали голубые линзы, чтобы скрыть его сверкающие черные глаза. И чтобы завершить маскировку Эми с Роуч раздобыли светлый парик, позаимствовав его в реквизите школьного театра. Он похож... на человека.