Мартынов. Неделя стюарда - Олег Соловейский

резервуарами Яра — много, сам знаешь. У иных больше, чем у самого Его Величества. Императора императором делает не сила, не Яр, а поддержка аристократии. А аристократию аристократией делает не богатство, а честь. Готовность за неё убить и готовность за неё умереть. Это объединяет и тебя, внука князя Мартынова, и внука самого Его Императорского величества, и сына какого-нибудь средненького статского советника. Согласен?

Кузен медленно кивнул.

— Поэтому сам Император десять раз подумает, прежде чем нас трогать, — сказал я. — Дворяне поддерживают Государя, Их Величество поддерживает дворян — в обществе баланс и равновесие. А это значит, что есть и время, и ресурсы спокойно работать на благо нашей любимой Российской Империи.

— Никогда об этом не думал, — снова сказал Валерий.

— Потому что для тебя это естественно, как дышать, — рассмеялся я, — а я, пустышка, в отличие от тебя в свете бывал редко, зато много размышлял над тем, что будет, если меня кто-нибудь вызовет на дуэль. И что мне на дуэли без Яра делать. И почему на дуэль всё-таки нужно будет явиться.

— Кстати, о моей дуэли, — сказал Валерий, — сколько ещё ехать?

— Да мы уже приехали, собственно, — сказал я, — но время у нас ещё есть, и я сделал небольшой кружок, чтобы до конца высказать мысль.

— Ну ты даёшь, Матвей! — покачал головой кузен.

Я свернул с трассы на небольшую просёлочную дорогу. Проехав минут пять вдоль зарослей каких-то кустов, мы выехали на большую земляную площадку на краю скалы. Я остановил машину. Вдали стояли белый внедорожник, на котором, видимо, приехал доктор и легковой «РуссоБалт» Петрова.

— Посиди здесь, — сказал я Валерию и вышел. Увидев это, Петров вышел из своего автомобиля мне навстречу.

Глава 15

— Доброго утра! — поздоровался я.

— И вам доброго утра, Матвей Михайлович, — откликнулся Василий Галактионович, — сочувствую вам по поводу вашего вчерашнего неудачного катания.

Это он мою разбитую физиономию заметил.

— Благодарю покорно, — ответил я, — однако, Василий Галактионович, как бы нам обоим не пришлось сочувствовать чему-нибудь более серьёзному здесь и сейчас.

— Да, вы правы, Грегори настроен весьма решительно — покачал головой Василий Петров. — Что ж, доктор готов, граф Озёрский тоже.

— Валерий Николаевич будет рад поскорее покончить с этим, — сказал я.

— Тогда начинаем, — кивнул Василий Петров и отправился к своей машине. Отходя, он тихо произнёс: — Надеюсь, они просто истратят разрешённое количество приёмов, и дуэль прекратится сама собой.

Я вернулся к Валерию:

— Выходи и иди рядом со мной. Мы объясним правила дуэли.

Тот молча кивнул и открыл дверь машины. Мы медленно двинулись в сторону Петрова и графа Озёрского, которого я сейчас увидел впервые.

Почему-то я ожидал увидеть невысокого, щуплого и лысоватого, несмотря на молодой возраст, брюнета с большими чёрными глазами. Чёрт его знает, откуда взялся у меня в голове этот образ, но представлял себе графа Озёрского я именно так.

На деле же граф Озёрский оказался крепким и стройным молодым человеком, ростом с моего кузена Валерия. У него была белая кожа, упрямая челюсть, большие зелёные глаза и ярко рыжие, просто пламенные волосы, по бокам и сзади выбритые машинкой, но образующие пышную развевающуюся шевелюру наверху. Да уж, по части популярности у дам граф мог легко соперничать даже с моим кузеном.

Мы приблизились друг к другу. Валерий смотрел на графа равнодушно. Во взгляде Озёрского горела ярость.

— Валерий Николаевич, позвольте ваш телефон, — я протянул руку. Валерий похлопал себя по карманам и вытащил свою «ладошку».

Достал свой телефон и Василий Петров.

— Сейчас мы запишем видео, где вы говорите, что на дуэль явились добровольно, и с условиями согласны, — объяснил я.

Я и Василий Галактионович встали так, чтобы и у него, и у меня, в кадр попадали оба соперника.

— Господа, объявляю правила дуэли. Дуэль ведётся с применением Яра, — начал я. — Дозволяется использовать не более одной техники для атаки и не более одной техники для защиты. Под техникой для защиты понимается любая блокирующая техника.

Я подумал и продолжил:

— Уклоны телом не считаются техникой для защиты. Ограничений на смертельные приёмы нет. Дуэль оканчивается со смертью одного из соперников, либо тогда, когда оба соперника используют доступный лимит техник.

— Во время дуэли дозволено подниматься в воздух не более чем на десять метров, данную площадку покидать запрещено. Дуэль проходит под присмотром любезного доктора Чешского, — Петров показал в сторону белого внедорожника, из которого вышел полный господин с небольшой бородкой и в пенсне.

Соперники кивнули.

— Валерий Николаевич, — сказал я, — с условиями дуэли ознакомлены, условия принимаете, явились добровольно?

— Ознакомлен, принимаю, явился добровольно, — ответил Валерий Мартынов.

— Григорий Сергеевич, — обратился Петров к графу Озёрскому, — явились добровольно? С условиями дуэли ознакомлены, условия принимаете?

— Добровольно, принимаю, ознакомлен, — голос графа звенел от злобы, — давайте начинать.

Мы выключили запись.

— Встаньте подальше, ещё подальше, вот так, — примерил расстояние Василий Петров, — расстояние между соперниками соблюдено честно, Матвей Михайлович?

— Да, — сказал я.

— Желаете подать команду для начала? — спросил Петров.

— Почему бы и нет, — я пожал плечами, — господа, когда я скажу «начинайте», вы вольны использовать одну технику для нападения и одну технику для защиты.

— Начинайте! — крикнул я.

Мой кузен Валерий отлетел на пару метров назад и завис над землей на высоте не более полутора метров. Яра у него было много, и он мог позволить себе расходовать его на полёт.

Граф, в свою очередь, имея малый резервуар, конечно, хотел бы обрушить весь объём своего Яра на княжича, но, не хотел рисковать тем, что удар потратиться впустую, попав в щит Валерия.

На это мы с Василием Петровым и рассчитывали. Что оба противника не смогут применить смертельные техники, рискуя промахнуться или попасть в щит и потому будут вынуждены использовать по одной относительно слабой атаке, чтобы сохранить Яр для блокирования атаки противника.

Но мы недооценили буйный нрав графа Озёрского. Как и любой дворянин с малым резервуаром, он был обучен разным техникам уклонения и быстрого сближения с противником. Техники эти были комбинацией физической тренировки тела и тренировки Яра.

В обычных условиях это было нужно, чтобы уклоняться от атак противников с большими резервуарами, выжидая удачного момента для нанесения одного смертельного удара, тратя на него весь свой запас Яра. Как я уже говорил, носители малых резервуаров могли использовать больше энергии за раз без риска попасть под яровой шторм. Это достигалось тренировками.

Носители же больших резервуаров все свои силы тратили на то, чтобы научиться использовать как можно больше разнообразных атак и защит. Но сопротивление яровому шторму у таких бойцов было гораздо ниже.