Король Руси (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

Андрей Васильевич немного помедлил. И согласился с Холмским. Поход им предстоял большой и долгий, поэтому после перехода по Крымской степи было бы разумно передохнуть хотя бы денек. А то и два. Благо, что пока ни с водой, ни с фуражом, ни с продовольствием проблем у него не имелось.

Однако, как только лагерь поставили, от татар гости заявились.

— Эй! — Заорали всадники издалека. — Не стреляй!

— Что надо?! — Донеслось из-за вагенбурга.

— Поговорить надо!

— Ну так говори!

— Не мне! Уважаемые люди хотят поговорить.

— Пущай приезжают! Не тронем! — Крикнул Холмский и подмигнув князю добавил шепотом, — мы не тронет. Но наши верные валлийцы всегда при нас.

Этот отряд татар скрылся. А через полчаса появился другой. Крупнее. И более пафосный. Это прибыли Тимур — бекляри-бек[5] покойного хана Ахмата и два ногайских мурзы — Муса и Ямгучи[6]. То есть, самые влиятельные лица в татарской армии. Кроме, конечно, Сайид-Ахмата, что претендовал на положение хана Большой орды и Менгли Герая, желавшего вернуть свой статус Крымского хана.

Подъехали переговорщики.

Спустились с коней, вместе со своей свитой. И вошли в пределы вагенбурга. Где Андрей Васильевич, Даниил Холмский и молдавский командир, предводительствующий союзным отрядом, сели пообщаться с гостями. Но не наедине. А в окружении до зубов вооруженных сторонников, как и тогда — в Кафе. Из опасения попыток реванша.

— Что вы хотите? — Наконец спросил Даниил после долгий расшаркиваний и приветствий.

— Мы пришли сюда как союзники и друзья. И видит Аллах, не желали вражды. Но происки Иблиса…

— Не мы ее начали.

— И мы уже раскаиваемся в содеянном, — осторожно произнес Тимур. — Люди Мехмеда Фатиха в этот раз были разбиты. Но если мы рассоримся, то в следующий раз они сумеют добиться успеха.

— И что вы хотите? — Вновь спросил Даниил, явно выводя собеседников на переговоры о деньгах.

— Вчера умер Сайид-Ахмат, — с укоризной глянув на Холмского, ответил Тимур.

— Умер? Но как?

— Не важно. Он мертв. Менгли Герай сбежал. Степь ждет великая смута. И в это непростое время мы очень не хотели бы расходиться врагами. Твой король, — произнес Тимур, обращаясь к Андрею Васильевичу, — ведь не хочет, чтобы из степи постоянно приходили набеги.

— Ты угрожаешь ему войной?

— Я был при Алексине, — усмехнулся Тимур. — И помню его слова о том, что орда — не город, а потому крепкие стены не окружают кочевья. Поэтому последнее что я хочу, это войну с твоим королем.

— Ты хочешь долю в добыче? — Еще прямее спросил Холмский.

— Мы хотим справедливости, — ответил за него Муса. — Наши воины проливали кровь в общем деле.

— К тому же вы на нашей земле, — заметил Ямгучи.

— Некогда эта земля принадлежала князьям Руси. — Возразил Даниил. — Там — у Керчи была их столица. И только вторжение Чингисхана отдало эти земли в руки степи. Поэтому это не только ваша, но и наша земля. Наши праотцы проливали здесь кровь, сражаясь с врагами еще в те времена, когда ваши предки даже за уральский камень не перешли.

— Это земля наша по праву! — Вскинулся Ямгучи.

— Погоди, — прервал его Тимур. — Что ты этим хочешь сказать?

— Что эта не твоя или моя земля, а то, что она наша, — вместо Холмского ответил Андрей Васильевич, грозно сверкнул очами на своего воеводу. Чтобы тот «фильтровал базар».

— Кроме того, — после небольшой паузы, все же продолжил Даниил, — наш король, Иоанн, происходит из рода, что управляла Русью в составе Золотой Орды. Именно его предок поддержал законного хана в распре Мамая.

— Дерзкие слова, — дернул подбородком Тимур.

— Правда, она всегда колючая, — пожал плечами Холмский. — Но ведь ты никого не предавал, потому и нет тебе нужды печалиться о тех днях далеких. Ведь так?

— Ты слишком много говоришь для воеводы. — Осторожно ответил Тимур, глядя напряженно на Даниила. — Он — князь, а не ты.

— Он — дядя моего короля. Но я тоже родич своего короля. Тоже князь. И тоже из дома Рюриковичей. И любимый командир конницы Иоанна. И именно я разбил Ибак-хана решительным натиском всего трех сотен всадников.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И что ты предлагаешь, командир конницы? — С легкой усмешкой спросил Тимур.

— Чтобы избежать смуты вам нужен новый хан.

— Это очевидно. Но все дети Ахмата погибли. А иные родственники мало силы имеют. Нет никого, кто смог бы привлечь на свою сторону всю степь. Или хотя бы ее часть, дабы силой подчинить остальных.

— Вот пусть Андрей Васильевич и станет вашим ханом! — Воскликнул Холмский. — А ты при нем, как был, так и останешься блекляри-беком. И новый хан справедливо наградит своих воинов, что сражались вместе с ним при Кафе.

— Он не Чингизид, — резонно заметил Муса.

— Он Рюрикович. А этот род намного древнее. Кроме того, он происходит от одного древнего Бога.

— Нет Бога кроме Аллаха! — Раздраженно воскликнули эти троя.

— В былые времена, как говорил мой король, бывали, — невозмутимо, заметил Даниил. — Вот от одного из тех древних и пошел род Рюриковичей. И ему нет переводу уже более тысячи лет. Чингисхан — велик. Но его потомки измельчали. Сами видите — более Всевышний не на их стороне. Сначала Казань, потом Алексин и вот теперь Кафа. Аллах отвернулся от них.

— Дом Чингисхана большой.

— Дом Рюриковичей тоже. И ему более тысячи лет. А сколько дому Чингиза? Триста? Четыреста? И он уже рассыпался. А дом Рюриковичей, несмотря на все невзгоды, выстоял. И вновь крепнет, набираясь силой. Кто из вас ныне рискнет пойти в большой набег на моего короля? Кто из вас не опасается того, что он в гневе спустится по Волге и разорит Сарай?

— Но дядя твоего короля — не твой король, — заметил Муса.

— Мой король уже направлял меня со своими всадниками помогать хану Ахмату бить Ибак-хана. Неужели вы думаете, что если его дяде будет угрожать опасность, он не придет ему на помощь? Ты, да и вы все видели, чего стоят войска моего короля.

Даниил Холмский распалялся и продолжал еще что-то вещать. Он слишком долго находился возле Иоанна как в жизни, так и в походах. И много с ним беседовал. А потому транслировал сейчас не свои слова, а его. Слишком уж наш герой накачал своего офицера правильной идеологической «начинкой». Да и ручные вороны короля стали уже притчей во языцех, порождая пересуды самого разного характера у всех окружающих…

— Ты возьмешь в жены мою дочь Нур-Султан[7]? — Наконец спросил Тимур у Андрея Васильевича.

— Возьму. Если она примет православие.

— Ты поддержишь моих племянников, — кивнул он на Мусу и Ямгучи, — как Сибирского и Ногайского ханов?

— Если они примут православие.

— Но нас не примут правоверные! — Воскликнул Ямгучи.

— Мы с вами верим в одного единого бога, — тихо заметил Даниил. — По-разному, но что это меняет? Ведь Бог един?

— Един! — Хором произнесли эти трое…

[1] Тмутараканское княжество было основано или в 965, или в 988 году. Последний известный князь правил там до 1115 года, однако, как княжество оно фигурирует до 1169 года. Отток же русского населения произошел после битвы на Калке в 1224 году.

[2] Ятаган стал использоваться в Османской Империи только с середины XVI века.

[3] Готовые заряды, увязанные в картуз, в те годы применял только Иоанн. Поэтому даже малые орудия стреляли очень редко.

[4] Стефан III Великий на протяжении всех лет своего правления испытывал нешуточные проблемы, связанные с нехваткой воинов и, особенно, денег.

[5] Бекляри-бек или беклярбек — управляющий государственной администрацией в Золотой Орде, начиная с Мамая обычно из не-чингизидов из племени мангутов. Одна из двух главных административных должностей улуса, схожая с функциями современного премьер-министра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

[6] Тимур внук Едигея, остальные двое приходятся ему племянниками.

[7] Нур-Султан был 1451 года рождения. В 1466 году в возрасте 15 лет была выдана замуж за казанского хана Халиля. После смерти Халиля в 1467 году стала третьей женой брата Халиля — хана Ибрагима. В 1469 году родила ему сына Мухаммед-Амина, который погиб (в этой реальности) вместе с мужем в 1469 году при взятии Юрием Васильевичем Казани. Сама Нур-Султан попала в плен и до 1472 года находилась «в гостях» у Великого князя Московского Ивана III, после чего была в 1473 году выкуплена Тимуром и с тех пор находилась при нем.